приказал Малышев.
Саркулов, изображая из себя пьяного, покачивался и довольно правдоподобно осматривал туманным взором всех чекистов.
– Кто такой, почему нарушаешь комендантский час? – обратился Малышев к Саркулову.
– Товарищ начальник, мы с друзьями погуляли немного, и мне стало дурно от выпитой водки. Я, правда, не помню, как оказался у реки. Смотрю, какие-то люди в лодке. Подумал еще, вдруг ограбят, и спрятался в кустах.
– Лосьев, ты почему его сюда притащил, вел бы в комендатуру, пусть с ним там разбираются. У нас своих происшествий достаточно, вон у тоннеля человека убили, – Малышев специально произнес эти слова, чтобы Михаил знал, что Статусов мертв.
– Так от вашего дежурного срочное сообщение поступило по поводу этого убийства. Мы контролировали подходы к реке и, видимо вовремя. Может это никакой не пьяница, а как раз тот самый убийца.
– Не-не, товарищи начальники, я никого не убивал. Свят, свят, свят, – испуганно произнес Михаил и, округлив глаза, перекрестился три раза.
– Ладно, Лосьев, быстро составь рапорт, я сам разберусь с ним, все равно спать не придется.
Малышев приказал Саркулову двигаться вперед и, направляя его короткими командами, повел в свой кабинет. Закрыв за собой дверь на замок, Василий легонько подтолкнул Михаила к стулу и тихим голосом произнес:
– Садись, рассказывай, что с тобой приключилось?
Саркулов заторопился, стараясь поскорее выложить историю, но Василий, сев напротив, успокоил. Закончив свой рассказ, Михаил спросил:
– Значит, я попал в него?
– Да, Михаил, по дороге в больницу предатель скончался. Молодчина, не зря тебя Матвей рекомендовал.
– Я это.… Первый раз в человека стрелял.… Как-то не по себе мне стало.
– Не человек он, а гадина, каких свет не видывал. Так что не терзай себя, ты все сделал правильно. Главное, задумайся, сколько людей ты от смерти спас.
– Уже думал, но пока что плохо помогает.
– Ладно, Михаил, крепись, все пройдет. А черт, совсем из головы вылетело, где винтовка?
– Я ее в кустах в песок зарыл.
– А вдруг найдут, это же неопровержимая улика.
– Искали, да не нашли. Знаете, как я сам перепугался.
– Ладно, Михаил, будем надеяться, что все обойдется. Что же нам с тобой такое сотворить, ведь тебе нужно срочно отсюда уезжать. Пропуск, что передала тебе Анастасия, аннулирован комендатурой. С сегодняшнего дня город объявлен на осадном положении. Всем извозчикам и свободно перемещавшимся на лошадях людям, дано строгое указание, отметиться в спецкомендатуре. У меня сейчас нет возможности достать для тебя новый документ. Нужно, чтобы к утру, духа твоего в городе не было. Я приготовил зашифрованное письмо для Матвея, спрячь его хорошенько, доберешься до Чауса и, не откладывая, передай ему. Я скоро сам появлюсь в Чаусе.
– По службе или так?
– Конечно по службе, кто сейчас просто так разъезжает по уезду. Такие сводки поступают, что волосы дыбом встают. Вот-вот к Новониколаевску подойдет вооруженный отряд повстанцев. Ревком всю ночь посылал дополнительные силы за город, на случай, если повстанцы начнут штурм. Мы с Анастасией сегодня тоже уезжаем, так что передашь Матвею на словах, примерно после обеда мы приплывем на пароходе к устью Чауса и возможно остановимся в самом селе.
– Так оно же повстанцами захвачено.
– Долго ли красным его отбить.
– Учитель, как же мне отсюда выбраться, а если опять арестуют?
– Ты у кого коня оставил?
– На Михайловской у дяди Осипа и двуколка там же.
– Значит так, под свою ответственность дам тебе заверенный начальством пропуск. Если встретится патруль, обязательно тебя проверит. Переберешься через Обь на пароме и, минуя Кривощеково, поедешь в Чаус. Если спросят, куда едешь, скажешь, что выполняешь срочное поручение начальника следственного отдела. Понял? Для отвода глаз дам тебе запечатанный пакет и закреплю сургучной печатью.
– А что в пакете будет?
– Пустой лист, но если чекисты все-таки прицепятся, сошлешься на меня, мол, везу срочное сообщение на словах от сотрудника чека Малышева. Все понял? Повтори.
Михаил все повторил, слово в слово.
– Учитель, я одно не пойму, как Анастасия с вами поедет? Вы же едете почти в самое пекло восстания.
Малышев улыбнулся.
– Скоро ты обо всем узнаешь, так что не ломай понапрасну голову. Если все будет так, как я сказал, сегодня поздним вечером или завтра все вместе встретимся.
– С Инженером?
– Конечно же с ним.
– И Анастасией?!
– А ты чему так обрадовался?
Михаил плотно сжал губы и, сощурившись, замотал головой.
– Ну-ка, ну-ка, выкладывай, все, что тебе известно, – весело произнес Василий.
– Да ничего я не знаю, – Михаил уже был не рад, что проявил радость при упоминании Анастасии.
– Миша, ты поступаешь не по-дружески, раз заикнулся, значит продолжай.
– А вы ничего Матвею не скажете?
– Буду нем, как рыба. Я умею хранить тайны, – улыбнувшись, Малышев подмигнул Михаилу.
– Анастасия передала привет Инженеру.
– Когда?
– Давеча, когда мы в повозке с ней встречались.
– Прямо так, взяла и передала…
– А чего здесь такого? Прямо так и передала.
– И больше ничего?
– Нет… – Михаил уставился удивленными глазами на Малышева.
– Ну и ладно. В общем, так, сейчас я выведу тебя из здания, беги на Михайловскую. Поспеши, до нашего приезда ты должен успеть добраться до Чауса.
Михаил утвердительно кивнул и, поднявшись со стула, пошел следом за Малышевым. Спустившись в холл, Василий предупредил дежурного, что задержанный свободен и проводил его на улицу. Уже светало. Попрощавшись, каждый пошел в свою сторону. Вернувшись в кабинет, Малышев сел за составление рапорта о ночном происшествии. Ему так и не удалось вздремнуть, а ведь судя по интенсивному плану сегодняшний день, обещает быть насыщенным разными событиями.
Глава из романа "Белый меч и Красный щит".
