в отца:
–Ты же не убьёшь его? он итак…
–Не здесь, – коротко ответил Вэлтор, вырывая руку из хватки сына.
Слуга коротко кивнул, закинул бессознательного мальчонку на плечо и потащил его из залы.
–Ты же не убьешь его? – повторил Рудольф. – Отец! За что?
–Беспощадность – самый важный урок, – отозвался король. – Я не убью его. его убьют по моему приказу, но убьют, хочешь ты того или нет. За то, что он посмел смеяться над моим сыном. За то, что он стал свидетелем твоих слёз и жалких попыток его спасти. Он не утерпит, расскажет другим… так и закладывается репутация. Ты будущий король, а не слюнтяй из числа поэтов со слезами и мольбами!
Вэлтор взглянул на сына с непривычным его взгляду бешенством. Но это было лишь мгновение, бешенство стихло и снова – мраморная маска покоя.
–Он не расскажет, зачем ему? Я велю ему молчать! – Рудольф искал выход.
–Зачем рисковать? Беспощадность лучше слова, – Вэлтор улыбнулся сыну. – Ты поймёшь. Не сейчас, но однажды.
***
Он понял. Понял, как беспощадно слово, и как ещё более жестоко в своей беспощадности тишина.
Маркус пришёл к нему в ночной тишине, и, глядя заискивающе, промолвил:
–Ваше высочество, против вашего короля заговор. Заговорщики хотят его убить будущей ночью.
Рудольф не вскинулся в гневе: как посмели? Нет, он только спросил:
–За что?
–За то, что пошёл против тех, кто его поддерживал, – ответил Маркус. – Он хочет заменить верных ему людей на новых. Старым он не доверяет.
–Будущей ночью? – уточнил принц Рудольф. – Откуда же такие сведения?
–Я сам предложил это время, мой принц, – Маркус склонил голову набок. – Мы хотим не просто избавиться от того, кто хочет избавиться от вас. Мы хотим восстановить справедливость. Вы уже достаточно созрели для трона и короны, для решений и для твёрдости. Ваш же отец слаб. он стал подозрителен. Он не понимает многих вещей. Он привык к войне, а мы сторонники тихого пути.
–За одни эти речи я могу тебя арестовать, – Рудольф усмехнулся.
–Но я на свободе, – заметил угодливо Маркус. – И ваша воля решать, будет ли это так. И потом, ваш отец едва ли поверит в то, что вы не были с нами.
Рудольф улыбнулся – предусмотрели! Потому и провозглашают его своим королём. Он им щит.
–И что мне делать? – спросил принц.
–Ничего, – ответил советник и поклонился. – Просто готовьтесь.
Он так и поступил. Не сделал ничего. Не предостерёг, не защитил отца от ужасной гибели, не пролил слез над телом покойного короля. Он не сделал ничего. Разве что выучил уроки того, чьей гибели поспособствовал, и сейчас. наблюдая в зале за веселящимися, уверенными в своей победе советниками-убийцами, Рудольф был спокоен. Самое позднее – к завтрашнему полудню никого из них не будет на свете. Останется только король Рудольф и его беспощадность, перемешанная с годами взращиваемой в душе ненавистью к своему бессилию перед отцом.
«Я победил тебя. Теперь моё слово закон. Теперь моя воля холодна и беспощадна» – думал Рудольф, отпивая вино из своего кубка.
Он думал, день, когда корона увенчает его голову, будет днём его триумфа. Но сейчас корона была на его голове, тень отца больше не стояла за его спиной, а триумф не наступал. Бессилие ширилось, и всё большая ненависть подступала к душе короля Рудольфа.
И он искренне не мог понять почему. Ведь все самые важные уроки он преданно выучил.
