Во время Войны1941-1945 гг. я жил с мамой у ее родственников в селе на оккупированной немцами территории на Украине ("Так начиналась война","Эх! Киндер! Киндер!", "Партизанен" и др.). Так получилось. После войны к нам приехал отец и увез меня с мамой в город Ташкент, где он работал на военном заводе.
Я год походил в садик, а потом меня мама записала в школу в первый класс. Я учился, играл на улице с ребятами и помогал родителям весной и летом на огороде.
Завод, где работал отец, был построен осенью 1941 года на пустыре возле города. Там, где в соответствии с планом должен быть цех, подготовили площадку и как только поезда привозили станки, их ставили на дощатые подложки. Затем проложили электрокабели, и рабочие начали работать на станках. А по краю площадки залили фундамент и начали класть кирпич строители. Стены быстро росли и к зиме уже над станками и рабочими была крыша. Как рассказывал отец, осень была теплой, за все время дождь был всего два раза. В общем, это не Россия, да и не Украина!
Там же рядом с заводскими корпусами давали земельные наделы с поливной водой. Многие работники разводили огороды и сажали-сеяли огурцы, помидоры, другие овощи и маш. Я почему-то запомнил это растение, в зеленых метелках которого созревали круглые зерна величиной чуть крупнее риса. Из маша моя мама чего только не готовила, но запомнилась вкусная каша, да и сырым мы его часто ели как зеленый горошек.
А так как работа на заводе была всегда авральная, война все-таки, то многие работники ночевали там из-за срочности работы. И когда у них появлялись перерывы или минуты отдыха, то работники бежали на свои участки и обрабатывали их: сажали, пололи, поливали. Уже и война кончилась, а все равно без огорода было трудно. Очень они выручали всех. Когда мы приехали в Ташкент, то я с мамой часто бывал на огороде.
Но посадка и прополка была там не главное. Главное в огороде – это полив. На всех участках была система арыков (канав). Вода в главном арыке была всегда, и в определенное время ее пускали на наши участки.
Вот тогда и надо было проследить, чтобы кто-нибудь не перекрыл нам воду и не пустил на другой участок, и главное про свой огород не забыть. Тогда и бегал я с кетменем* по участкам. А прозеваешь или кто-то схитрит и к себе лишнее время поливки добавит за наш счет, то все в огороде может засохнуть. Жара здесь днем выжигала все. За воду иногда дрались с нарушителями очередности полива. Я тогда часто выручал отца в огороде, он мне доверял полив.
Там все дружили и помогали друг-другу, ведь они работали на заводе. Иногда меня просили, и я присматривал за поливом на соседних участках, а потом пешком шел домой почти шесть километров.
Мне было уже 10 лет, и я часто сам ходил в огород, если мама была занята другими вопросами: очереди за хлебом-чуреком-лепешками, за крупой, за хлопковым маслом (из семечек хлопка), что-то достать для поросенка, и везде были очереди, шум, гам, перебранка. Я ей помогал в очередях стоять, а когда родилась сестренка Нина, то маме вообще было не до огорода, и я тогда бегал в магазины за продуктами и в огород.
* Кетмень — это как бы большая тяпка, только на конце ее был круглый (диаметром 40-50 сантиметров) металлический диск. Одним концом он насаживался на палку, а другим заостренным копали землю. Кетменем было копать намного удобнее чем лопатой.
Но как только появлялось у меня свободное время я бежал на улицу. А там ребята играли в разные игры.
Из узбекских игр запомнилась игра в кости и ляндрочку. Игральные кости у меня были, но я в них редко играл, так как эта игра больше для взрослых ребят и под интерес, а вот в ляндрочку я играл с удовольствием.
Лянга или ляндрочка – это кусочек шерсти овцы, барана или козы, прикрепленный к плоскому свинцовому грузику. Лучше всего были лянги из козьих шкур с особенно длинным ворсом. Если к ним был правильно пришит свинец, то они, подлетев вверх, парили, как маленькие парашюты. Ляндрочку отбивали внешней стороной ступни и внутренней, и вперед, и назад, и с ноги на ногу перекидывали.
У мастеров игры лянга могла часами взлетать, не опускаясь на землю, умело подбиваемая то ребром ботинка, то носком, то пяткой, то подошвой. То, стоя на одной ноге, то в прыжке, то двумя ногами сразу. Исполнялись бесчисленные обязательные комбинации по договору. Но это уже были соревнования взрослых ребят, которые проделывали почти цирковые трюки.
Я, конечно, тоже играл в ляндрочку, и, хотя диапазон приемов у меня был меньший, но бить парой и в прыжке правой ногой из-под левой я умел. Очень азартная игра. С непривычки потом очень болят мышцы ног, спины и межножья. А всего-то в этой игре – ляндрочка не должна упасть на землю.
Да, еще интересная была игра «на землю» ножичком. Почти у каждого пацана был складной ножичек. Чуть что чертится круг и ножом напополам. Каждый стоит на своей половине. По жребию выигравший право первого броска метает нож на землю и по земле чертится разделительная полоса. Часть земли «отвоёвана», еще бросок и так до первой ошибки с ножом, и право бросать нож переходит другому игроку. И так пока кто-то не заберет всю землю соперника.
Играли мы еще в войну: улица на улицу, в ловитки, жмурки, в куликашки, в казаков разбойников, в слона и в другие игры.
А еще весной, когда ветры дуют, мы запускали воздушных змеев. На папиросную бумагу клеили плоские камышовые полоски для каркаса змея. Затем катушка ниток №10 и змей в воздухе. Запускались в небо самые разные виды змеев, и они часами плясали в небесах на радость ребятне.
Лето в Ташкенте было намного теплее, чем на Украине или в России и намного интереснее. Зимой здесь можно было на босу ногу в галошах бегать, а летом столько разных ягод и фруктов поспевало, что только успевай собирать. У эвакуированных людей в Ташкент своих садов не было, поэтому для их детей начинался период охоты на разные ягоды и фрукты. Так, например, вишню, черешню и мелкие абрикосы мы собирали коробочкой.
В длинной камышинке-тростинке вверху от узла до узла делали продольные надрезы на полоски шириной до сантиметра, затем посередине делали распор между полосками на 5-7 сантиметров и получали длинную коробочку. И вот, например, над забором гордо раскинула свои ветки вишня, а наверху темнеют самые спелые ягоды.
В верхнюю часть коробочки заходят 2-3 вишенки – дерг и они падают в нижнюю часть. Это так интересно. Яблоки, груши и крупные абрикосы, мы добывали в садах.
Но вот пришла осень и созрел орех. Ореховые деревья бесхозно росли на улице вдоль арыков или просто на улицах, и мы орехи собирали под деревьями, где сбивали палками или лезли на дерево и трясли ветки. Так как орехи были у всех, то с ними начинались игры.
А играть было просто, кидает игрок орех на землю перед собой, а соперник своим орехом должен в него попасть. Попал – забрал орех. Промахнулся – тогда первый игрок старается своим орехом попасть в чужой. Играли один на один. Два на два. Кидали по одному или по два ореха. Было много вариантов этой игры. У кого была меткость и ловкость, тот всегда был с полным карманом орехов.
Особенный восторг вызывало обилие тутовых деревьев на улицах и в садах. Узбеки разводили тутового шелкопряда и сдавали коконы на фабрику. За них хорошо платили, ну, а ребятня наслаждалась спелыми ягодами. Почти все тогда ходили с черными языками и пальцами. И так все лето, что-нибудь да поспевало.
И еще было почти главное летнее развлечение – это купание в реке Басу. Мы жили на улице Водопадной, которая упиралась в берег Басу. Вода была холодная, так как речка быстро текла с гор и не успевала нагреться. Через Басу был мост, по которому ездили трамваи и машины. Многие мальчишки прыгали с моста. Я тоже прыгал с моста, когда перешел в четвертый класс!
Но это были дневные развлечения, а вот вечером были совсем другие. Каждый раз, когда в летнем кинотеатре шел приключенческий фильм или про войну (типа «подвиг разведчика»), возле него толпились мальчишки разных возрастов. Мои родители редко ходили в кино и поэтому приходилось как-то самому решать этот вопрос. Было два варианта.
Первый – у входа создается толпа, люди с билетами проходят с трудом и в конце концов билетёра с толпой заталкивают внутрь. Крик, шум, гам. Прибегают помощники и выталкивают всех за пределы входа, пацанов разгоняют. Все. Порядок, но несколько пацанов проскочило и растворилась внутри кинотеатра.
Второй – забор в кинотеатре немного выше двух метров. Вы видели, как тигры или львы ходят по периметру ограды в зоопарке. Вот так ходили и пацаны вокруг кинотеатра. Выбирали момент, когда через забор перелезть. Там было много таких, которые хотят, но боятся или не могут, а вот которые несмотря ни на что хотят, они пытаются использовать любой момент чтобы попасть в кино.
Самый удобный момент это когда идет киножурнал, тогда много музыки, мелькания и световых бликов. У меня рост был мал, и я договаривался с кем-нибудь из ребят, и тот меня на плечах поднимал до верха забора. Я тогда осматривал ситуацию внутри. Как только начинали запускать опоздавших зрителей, я перекатывался через забор и падал вниз, затем быстро перебегал дорожку и заскакивал в ряды со зрителями.
Большинство зрителей смотрели на меня с пониманием и улыбались. Наверное, свое детство вспоминали, а я быстро пробегал вдоль ряда, стараясь не наступать на ноги, и спешил сесть подальше в ряду между взрослыми. Кино уже идет. Иногда в это время вдоль рядов проходил помощник билетера и всматривался в ряды сидящих. Тогда я прижимался к сидящим как родной. А соседи, приняв правила игры, меня не выдавали. Все смотрят кино. А «стражник» прошел дальше, вглядываясь в ряды зрителей.
Бывало, что некоторые зрители возмущались, тогда однозначно вечер был испорчен: раз поймали-выгнали. Зато какое удовольствие получаешь от просмотра кино и завистливых взглядов сверстников, которым не повезло в этот вечер. Я приходил домой, а родители уже спали или засыпали.
– Ты чего так поздно пришел? Я ж сколько раз тебе говорил, чтоб к десяти дома был! – проговаривал сердито отец.
– Да Колька рассказывал, как его старший брат в разведке воевал. Так интересно было, что не заметил, как время пролетело.
– Смотри, вот влетит тебе пара ремней, так будешь замечать.
– Я понял, я больше не буду, – проговаривал я и тихо убегал на кухню.
Прошло много лет, а я и сейчас помню, что кинотеатр назывался именем Героя Советского Союза Сабира Рахимова. Узбека по национальности.
В общем, росли не скучали.
Сейчас вроде сдвинулсь с мёртвой точки-пара сказок, миниатюра вышла. Ещё задумки есть. Времени мало. Лето, забот прибавилось во саду ли в огороде 
