Малый хадж

взглядом непокорённые вершины и подался вниз. Спуск выдался на славу, прокатился как на лыжах и тем самым подсластил пилюлю. Только выдохнул, глядь, а Сандал тут как тут. Заметив, что я направился к автостоянке, он меня стал отговаривать, что, мол, обед только через пару часов, а народ, пока не поест, не поедет, а меня одного не повезут. Вспомнился вчерашний ужин, в целом нормальный, кормили на убой, да к тому ж почти бесплатный (за счёт пожертвований паломников). Да только вот весь этот молодняк, включая Сандала, действительно питался бесплатно и ел лучшие куски, так как приходился роднёй или соседьми всей тамошней обслуге. Был ещё и особо наглый типаж приживал, в т.ч. и женщины, которых ни за что нельзя было отвадить от дармовщины круглое лето и с коими легче было смириться, чем бороться. Количество приживал саморегулировалось в разумных пределах, а с новичками периодически проходили внутренние разборки. Так вот, на вчерашнем ужине, смотрю: сидят рядом и едят блюдо, которого не видел на раздаче. Вернулся туда и как раз отпускают его одному юнцу. Попросил и себе тож, ответом было, увы, уже закончилось. Возможно, так оно и было, но неприятный осадок на душе остался. И потому не было у меня никакого желания оставаться тут ни минуты. На стоянке я заплатил как за пятерых и отбыл один. Не удивлюсь, если Сандал до сих пор вспоминает меня, как объект упущенных возможностей.

И в связи с этими событиями, воскрес в памяти случай с одним мужиком, но только уже на большом Хадже. Сразу после возврата Оттуда он удачно вложился в бизнес и круто развернулся. Вот тут-то и поползли слухи, что Там он сорвал большой куш. Но так как счастливец подался в более благодатные места, то народ начал напрягать оставшихся троих, так скажем, сотоварищей по афёре. Одни требовали клятвы на Коране, а прочие бочку вина. И видимо, они дрогнули и выложили, не всё, так половину: при их следовании по святым местам, будущий бизнесмен вдруг присел бочком и выхватил из песка свёрток, который тут же исчез в складках его белого одеяния. Все трое, как один, твердили, что требовали возврата денег на пункт, ругали его последними словами, стыдили, как могли — ни в какую. Заладил, мол, Дар этот ниспущен ему свыше, за его нужду, терпение и веру и что со временем он обязательно вернёт всё сполна нуждающимся пожертвованиями.
Никто, конечно, не ручался за достоверность их слов, а иные даже и не сомневались, что те пришли меж собой к соглашению сторон. Да и какой интерес обывателям вызнать про их порядочность и честность, а значит и то, что они лучше их самих. Поверили только сумме находки в двадцать кусков долларов. Открытых обвинений в соучастии не последовало, так как среди них был глубокий старец.
К слову, своё обещание бизнесмен почти сдержал, выделяя определённые суммы на постройки, погорельцам и малоимущим. Но недовольные всё равно остались, а ещё больше было завистников.

Как только была обнародована вышеозначенная сумма, удивительное случилось дело: произошёл невиданный и неслыханный доселе всплеск паломников для Хаджа в одном конкретно взятом месте. Знамо и известно давно: все мы хороши до поры до времени, а устоять перед большим соблазном может только редкий и вполне обеспеченный человек, да и смысл жизни большинства из нас, в том числе и глубоко верующих, сводится именно к накоплению средств и обеспечению задела на будущее любыми доступными средствами.  И никакая вера-религия не сможет поколебать эти устои, когда страсть к накопительству стала одним из основных инстинктов Человека Разумного. Посему мы, смертные, не будем их строго судить, ибо в мире ином всем им и так воздастся сторицею за греходеяния своея. 
 
А проведя параллели, между малым и большим Хаджами, нельзя не уловить меж ними связующего сродства: Хадж малый, то и пожива сообразная, Хадж большой — бери мешок спальнОй.
Симсим, откройся!