Виссарионовича! Вот ведь до чего додумались-дописались в итоге газетно-журнальные борзописцы, “убогие по уму и по сердцу”, к чему подвели честной православный люд! Измерили своими блошиными мерками двух Великанов, сравняли Великанов с собой - и раструбили об этом на всю страну: вот, мол, какие мы удальцы-молодцы, как на бумаге ловко с ними расправились. Да руководи мы тогда государством, дескать, - в СССР всё по-другому было бы! Тихо, спокойно и благостно - как в раю! Молочные реки текли бы повсюду в кисельных берегах. А на заборах вместо галок и голубей жирные индюки сидели.
И обожранные академики-обществоведы, завсегдатаи общественно-политических телепрограмм, редакций самых крутых и издательств, и масонских клубов, лауреаты всех мыслимых и немыслимых наград и премий, как и маститые сочинители и публицисты из элитарного и высокооплачиваемого “Нового мира”, дружно трезвонили и строчили про то же самое, ничем не отличаясь, по сути, от глупеньких бульварных газетных писак, вторя им в унисон, соревнуясь в хуле и чернении героической советской эпохи с ними… Что только подтверждало “огоньковско-московско-комсомольский” бред, придавало ему вид правды и общественный вес и силу.
Только анатоль-ивановская “Молодая гвардия”, викуловско-куняевский “Наш современник”, да прохановская газета “День” как могли сопротивлялись тотальной разнузданной лжи, пытаясь хоть как-то отстоять и защитить советское славное прошлое, одурманенным демократической пропагандой людям на происходящее глаза открыть, бесстрашно высказаться-прокричать со своих страниц, что перестроечные горбачёвские бесы в очередной раз пытаются до основания разрушить страну, а добропорядочных русских граждан бессовестно унизить и обобрать! Но разве ж справиться было им втроём с такой многотиражной махиной…
8
Не удивительно, в свете всего изложенного, что доверчивый советский народ, малообразованный и политически-неискушённый в основной своей массе, а то и вовсе дикий, тяжёлой ежедневной работой измученный и придавленный, социальной и бытовой неустроенностью, да ещё и начальством запуганный и забитый до невозможности, партийными директивами и указами, привыкший полностью верить всегда партии и правительству, и печатному столичному слову, - народ был шокирован, обескуражен, с толку и веры сбит подобными газетно-журнальными публикациями-“откровениями”, разносившимися быстрее молнии по городам и весям Союза, добиравшимися до самых отдалённых уголков страны и переворачивавшими там всё с ног на голову в смысле мировоззрения и полит-пристрастий… И через какое-то время, к концу 1980-х годов, наивные советские люди, оболваненные пропагандой, стали действительно сомневаться и в строе советском, родном, и в его легендарных руководителях, на портреты которых ещё недавно они с великой гордостью и надеждой смотрели, тихо радовались и молились, в светлое будущее безоговорочно верили. А к Западу, наоборот, люди стали напряжённо присматриваться и прислушиваться. И гадать: а там-то, мол, как? сравнить бы! съездить бы! поучиться бы!...
9
На это-то и была рассчитана оголтелая травля легендарного советского прошлого через электронные и печатные СМИ и ежедневная пропагандистская истерия: лишить сознание и души людей ленинско-сталинского идеологического фундамента. А вместе с ним - веры, надежды, радости и света душевного, тихого земного счастья, покоя, комфорта, любви; сбить их, к Богу, к правде стремившихся, с намеченного пути, с духовных идеалов и ориентиров; заставить сомневаться сначала, а после - негодовать и беситься, ненавидеть советскую Родину, собственную героическую Историю и вождей. Чтобы перетянуть их, одураченных и взбесившихся, на свою вражью сторону - и сделать убеждёнными и яростными противниками властей, потенциальными хулителями и разрушителями собственного государства.
И неожиданностью это не стало, опять-таки, для опытных и знающих, политически-просвещённых и искушённых людей, знакомых с историей захвата власти и закулисными полит-технологиями. Ведь безпардонно-лживую и подлую травлю-методу эту, чудодейственный её рецепт “огоньковским” и “московско-комсомольским” писакам их идеологический предшественник и наставник Добролюбов ещё завещал в XIX веке.
«Нам следует группировать факты русской жизни, - прозорливо напутствовал он их со страниц своих сочинений (из письма к С.Т.Славутинскому, русскому писателю-народнику). -…Надо вызывать читателей на внимание к тому, что их окружает, надо колоть глаза всякими мерзостями, преследовать, мучить, не давать отдыху - для того, чтобы противно стало читателю всё это царство грязи, чтобы он, задетый за живое, вскочил и с азартом вымолвил: “да что же, дескать, эта за каторга: лучше пропадай моя душонка, а жить в этом омуте я не хочу больше”…»
Сей разрушительный завет Добролюбова и исполняли в точности советские прикормленные журналисты тех лихих перестроечных лет - молодые, нахальные, глупые, но ужасно высокомерные и борзые от вседозволенности и рукоплесканий, и гонораров космических, необъятных, что сыпались на них как из рога изобилия и из гос’казны, и из разных зарубежных фондов. Они-то и доводили народ до бешенства, до белого коленья, что называется, заражали души и нервы людские очередной долговыводимой проказой - такой же реальной и страшной, как и проказа телесная, - изо дня в день «расстреливая из приземистых крепостей толстых журналов и газетных зловонных траншей все самые талантливые явления русской духовной жизни»…
10
И вот, по прошествии нескольких лет, уже кипит и пенится вся страна, до краёв накаченная взрывоопасным политическим порохом. Никто не работает в институтах и министерствах, многочисленных конторах и учреждениях, где в основном советская интеллигенция обитала, - все только очередную “историческую сенсацию” обсуждают, очередной печатный “шедевр” какого-нибудь рыжего или картавого борзописца: спорят, кричат, горячатся, правду-матку хотят найти, единую и неделимую.
В курилки было зайти нельзя - там шум стоял как в пивной или в цеху кузнечном. Сквозь дым сигаретный было лиц не узреть - только один рёв и слышался.
«Погляди, что пишут-то, а! что Сталин, подлец, вытворял! - кричал, к примеру, какой-нибудь молодой и горячий еврей-инженер, тряся перед носом коллег свежим номером купленного в киоске журнала, который он перед тем от начала и до конца уже успел проштудировать на рабочем месте (это вместо того, чтобы думать и изобретать). - Всё сделал, собака, паскудина, сволочь, чтобы Великую Отечественную войну проиграть, весь цвет доблестной Красной Армии перед войною вычистил. Вот мерзавец! подлец! негодяй! Повесить надо было его за такие вещи, иуду!...»
11
Помнится, в первые дни перестройки вечно куда-то спешащий Вадим поневоле задерживался в курилке, болезненно слушал весь этот досужий вздор и даже пробовал было защищать поначалу несправедливо оболганного Генералиссимуса.
«Сталин, он что, самоубийцею был, да? - скажи вот ты мне на милость, - маньяком полупомешанным? - обращался он к пылкому сослуживцу-еврею, ещё не зная и не догадываясь, что тот - еврей; всё это потом уже выяснилось доподлинно, когда власть в стране поменялась, и быть евреем стало, элементарно, выгодно. - Ведь проигрыш в той войне, пойми ты, чудак, означал бы лично его, как руководителя государства и человека, немедленную гибель. Его бы участь Адольфа Гитлера ожидала, то есть быстрая и позорная смерть. И это - в лучшем случае… Сталин про это знал, разумеется, - и делал всё возможное и невозможное, чтобы этого не случилось, чтобы личной трагедии избежать. И инстинкт самосохранения ему правильные решения и ходы подсказывал, правильные приказы и постановления. А может - и Сам Господь!… И то, что этого не случилось, в итоге: проигрыша и позорной смерти его, - и в 1945-ом победа наша была, неоспоримая и безоговорочная, - всё это именно о том говорит, что делал-то он, наш Верховный Главнокомандующий Сталин, всё очень и очень правильно, “как доктор ему прописал”. И “пятую колонну” перед войной он абсолютно правильно вычистил из Вооружённых сил, из партии и правительства, дальновидно на Колыму отправил от греха подальше после известного заговора Тухачевского - всех этих без-путных и подлых троцкистов, зиновьевцев и бухаринцев, революционеров сугубых и ярых, откровенных саботажников и вредителей по преимуществу, кровожадных маньяков и упырей, ничего не умевших по сути, как только заговоры плести да давить и резать людей ради “светлого и счастливого будущего”. Народу нашему и ему самому это было только на руку и на пользу. Потому что с предателями и саботажниками, и заговорщиками потенциальными за спиной мы бы точно ту войну проиграли. В этом нечего даже и сомневаться. Вспомни 1905 год, 1917-ый. Русско-японскую войну, Первую мировую. Уж сколько про те подпольные либерально-интернациональные козни сказано и написано - не передать! А мы всё никак не поймём, не напряжём мозги; всё клюём и клюём на эту их вражью удочку - и не подавимся... Сценарий-то у мировых финансовых воротил один, запомни: сначала - изматывающая война, хорошо бы проигранная, и следом за ней - революция, или гос’переворот. Они только таким манером к власти и приходили, и будут приходить всегда. И не только, кстати сказать, у нас. Повсюду!…»
Но как только он это произносил, такую непозволительную похвалу “великому деспоту и тирану”, на него набрасывались со всех сторон разъярённые молодые евреи, сотрудники института.
«Да как ты смеешь, Вадим, такие слова говорить?! Опомнись! - со злобою кричали они, готовые растерзать Стеблова. - У меня дед от Сталина пострадал в 37-м! на Колыме загнулся!… И у меня дед сидел в это же приблизительно время, честный советский труженик, член партии с 1918-го года, революционер, коммунист со стажем!... И у меня в 37-м деда арестовали, лишили имущества и всех постов!... И у меня!... И у меня!... И у меня!...»
Их так много оказывалось тогда, всех этих ярых еврейских отпрысков-агитаторов, хулителей-ниспровергателей Сталина, а защитников и почитателей - мало, и все они тихо сидели за рабочим столом, как правило, одинокие, затравленные, разобщённые, - что Вадим только диву давался, не веря своим ушам, открывая заново для себя портреты многих своих сослуживцев, коллег по работе. Удивлённый до крайности и смущённый, он замолкал, поскорей покидал взбунтовавшуюся против него курилку; но, придя на рабочее место, долго ещё не мог успокоиться, сердце всклокоченное унять, привести в порядок угорелые мысли и чувства…
«Как же это так? - после подобных стихийных бесед всегда расстроено сокрушался он и в институте, и дома. - Что в стране и со страной происходит? - если уже даже и до Ленина со Сталиным добрались новые идеологи и пропагандисты, наших легендарных вождей и кумиров, основателей СССР! И как самых лютых врагов их перед народом выставили, отъявленных мерзавцев, предателей и злодеев! Это их-то, кому мы кланяться все должны до скончания века, благодарить, петь “осанну”! Как же после этого дальше-то будем жить - думать, любить, работать, строить счастливую светлую жизнь, космос двигать вперёд, науку советскую и культуру? С
