Весть о «подвиге» нового оператора вендинговых автоматов уже разнеслась по залу боевых действий. На фудкорте вновь скопились очереди служащих. Это показалось странным. «Кто же сейчас защищает рубежи конгломерации?» – подумалось Юрию. Внезапно на его плечо дружески легла чья-то рука. Он обернулся и встретился взглядом с одним из коннект-операторов. Незнакомец, на удивление, по сравнению с другими сотрудниками, выглядел весьма скромно – короткая стрижка, чёрные волосы, уложенные в старомодную без взрыва бурной фантазии причёску, крепко сложенная фигура и лицо, не обезображенное безумными модификациями. Юрию вспомнились слова Бекинга о служащих с устаревшими взглядами на мир.
– Добрый день, – поздоровался неизвестный.
– Простите, как к вам обращаться?
Юрий с радостью ответил:
– Юрий Крик, цисгендер, а к вам?
– Дэниел Итс, трансмаскулин*, для вас это проблема?
Ответ разочаровал Юрия, но он вежливо парировал:
– Нет, конечно, нет.
– Вы наш новый оператор вендинговых автоматов?
– Да, сегодня первый день работы. Позвольте спросить?
– Конечно, мы вам так обязаны. Теперь во время обеда не нужно стоять очередях… – Дэниел хотел продолжить, но стоящий перед ними сотрудник получил свой заказ и удалился. – Не возражаете, если мы возьмём свою еду и продолжим беседу в более приятной обстановке?
Юрий кивнул. В манере речи Дэниела чувствовалось что-то близкое по духу. Юрий повернулся к вендинговому автомату. Недолго думая, он выбрал на панели-мониторе паровые котлеты из настоящей свинины, порцию жареного картофеля, стакан горячего кофе, вставил в слот оплаты свою корпоративную ID-карточку и нажал «Провести платёж». Экран операций моргнул, и на нём высветилось: «Операция блокирована. Текущий набор блюд недоступен обладателю карты. Измените заказ.» Юрий в замешательстве замер. Он уже наладил работу операционной системы всех машин, в том числе и этой тоже, но она, похоже, подкинула очередной сюрприз. На помощь пришёл Дэниел. Он подошёл ближе и посмотрел на список блюд, выбранных Юрием, и на мигающую на экране надпись.
– Какой у вас социальный рейтинг?
Юрий вспомнил встречу с Бекингом.
– После приёма на службу в «Эдемс корпорэйшн» должен подняться до семи.
– Верно, но ваш заказ и в самом деле не соответствует правилам обслуживания сотрудников компании. Проверим, что вам разрешено, – Дэниел нажал на панели-мониторе символы управления заказом, и на ней высветились изображения совсем других блюд. – Вот, смотрите, что вам доступно.
Юрий взглянул и удивился. Вместо желаемых свинины и картофеля в меню высветились блюда из настоящей фасоли, гороха, кукурузы, вместо настоящего кофе и мяса предлагались только заменители. Очевидно, этот «кормилец» имел секреты, о которых непосвященный не должен знать. Юрий был разочарован.
– Что за бред?
Дэниел улыбнулся и аккуратно отодвинул его в сторону.
– Это не бред, это устои «Эдемс корпорэйшн», где каждый должен работать не на себя, а во имя корпорации. Наградой за верность станет более высокий социальный рейтинг и доступ ко всему, о чём вы ранее могли лишь мечтать. Но есть и обратная сторона медали: став членом общества избранных, вы обязаны поддерживать этот порядок, иначе такая махина, как «Эдемс корпорэйшн» забуксует и остановится. Главы корпорации перестанут получать свои дивиденды, и наш мир рухнет… так, по крайней мере, здесь считают, – он осёкся и с опаской взглянул на вендинговый автомат.
От слов Дэниела Юрий невольно напрягся и перехватил инициативу:
– Что делать? Порядок есть порядок, слава толерантности «Эдемс корпорэйшн». О таком благе, как настоящий горох, фасоль и кукуруза, я и мечтать не мог...
Он хотел заказать блюда, положенные его социальному рейтингу, но Дэниел вынул из слота оплаты ID-карточку Юрия и вставил свою.
– Не возражаете, если в знак расположения я вас угощу? – он нажал нужные символы и дважды повторил неудавшийся заказ Юрия.
Умная машина негромко заурчала. На панеле-мониторе высветилось: «Благодарим за покупку» и в боковой панели открылась створка. Тихонько хрюкнул механизм выдачи, и на двух небольших подносах появился заказ Дэниела. Райский аромат паровых котлет из настоящей свинины, жареного картофеля, горячего кофе вскружил Юрию голову и едва не свалил его с ног. Но он устоял, взял поднос, кинул на Дэниела благодарный взгляд и с иронией произнёс:
– Ведите меня, спаситель.
На лице «доброго самаритянина»** появилась довольная улыбка. Дэниел и в самом деле оказался не так прост. С одной стороны, Юрий понимал, что их внезапное знакомство и этот диалог могли быть проверкой его на лояльность. С другой, в царстве всевозможных свобод Дэниел остался человеком, что уже было странно. Ради сохранения своих привилегий ни один сотрудник корпорации, нарушив установленные нормы, никогда не рискнул бы своим положением. Однако Дэниел только что сделал именно это. Они взяли подносы, отошли под тёплый мягкий свет фонарей, который лился из-под потолка фудкорта, не спеша нашли незанятый столик и приступили к трапезе.
– Давно вы здесь работаете? – поинтересовался Юрий, наслаждаясь вкусом забытых блюд и с интересом наблюдая за Дэниелом.
– Примерно с год, не меньше. Почему это вас интересует?
– Вы только что оплатили мой заказ. Он не соответствует моему социальному рейтингу. Не боитесь последствий?
– Устал… Устал бояться… – тихо произнёс Дэниел и взглядом показал на столешницу, очевидно, в ней тоже могли находиться подслушивающие устройства. – Надоело…
– Простите, вы работаете в головной компании нашей конгломерации с прекрасной зарплатой и доступом к тому, о чём другие могут только мечтать. И после этого вы говорите: «надоело»? Что именно?
– Всё, и, особенно, та ложь, которая здесь преподносится как высшее благо…
Такого резкого поворота разговора Юрий не ожидал. Внезапная откровенность нового знакомого вновь насторожила.
– Но…
– Не пугайтесь. Кажется, вас ещё не испортили новые веяния. Буду откровенен: я не трансмаскулин. Я такой же цисгендер, как и вы. В самом начале службы, когда я получил должность коннект-оператора боевых дронов, я тоже искренне радовался работе в «Эдемс корпорэйшн», но недолго… Не удивляйтесь, всё, на что вы можете здесь рассчитывать, далеко от декларируемого, – Юрий кинул на Дэниела вопросительный взгляд. – В те дни как раз начались первые стычки с корпорацией «Чжанцзяцзе». Они преподносились как защита областей, контролируемых «Эдемс корпорэйшн». На деле всё обстояло иначе: мы первые вторглись в пустоши, которые находятся в зоне интересов «Чжанцзяцзе». Вот и весь внешнеполитический кризис, виновным в котором сделали других.
Юрий вспомнил дни, когда «Чжанцзяцзе» ввела эмбарго на личинки пальмового долгоносика и непарного шелкопряда, которые поставлялись в «Эдемс корпорэйшн». «Независимые» средства массовой информации преподнесли всё это как удар по интересам цивилизованного мира. От услышанного стало не по себе – это было уже серьёзно. То, что сейчас произнёс Дэниел, грозило неприятностями обоим. Юрий учёл секреты столика, за которым они сидели, и намеренно громко и отчётливо произнёс:
– Думаю, в этом нет ничего удивительного: обычная борьба корпораций за ресурсы, рынки сбыта и сферы влияния, кричать о которой не принято. Как говорится: «Ничего личного, всего лишь бизнес». С чего вы взяли, что всё так плохо? Вы получили высокооплачиваемое место коннект-оператора боевых дронов. Чем это вас не устраивает?
Дэниел задумался и, не прерывая трапезы, пояснил:
– Невежеством, которое превозносится в высшие блага и свободы. Процветание и толерантность, которые культивируются в «Эдемс корпорэйшн» – иллюзия, видимость благополучия, не более того.
Ситуация и в самом деле становилась опасной. Первый день работы – и судьба Юрия повисла на волоске! Он ещё раз с интересом взглянул на Дэниела: что могло произойти с этим приятным человеком, раз он говорит подобное? Или всё-таки это и в самом деле проверка Юрия на лояльность «Эдемс корпорэйшн»?
Но Дэниел развеял его опасения. Он подцепил вилкой ароматный кусочек котлеты, отправил его в рот и поинтересовался:
– Как вы думаете, чем вызван интерес «Эдемс корпорэйшн» к пустошам, за которые мы так активно боремся с «Чжанцзязце»?
– Судя по тому, что пишет пресса, в тех местах живут люди, уставшие от нищеты и диктата тех, кто застрял в прошлом. Мы защищаем их права и свободы.
– Я тоже так думал… – Дэниел осторожно огляделся. – До тех пор, пока не удалось вытеснить «Чжанцзяцзе» из районов, за которые шла борьба. На новой территории мы сразу же установили ветряные электростанции, и меня – коннект-оператора боевого дрона, ожидали повышение социального рейтинга и более престижная должность. Но этого не произошло. Как пояснил куратор узла обороны, мой гендер, оказывается, уже не вписывается в критерии толерантности «Эдемс корпорэйшн», по которым открыта дорога по служебной лестнице. В те дни я впервые по-иному взглянул на то, что здесь происходит.
Юрий решил играть роль недоверчивого собеседника до конца – так было безопаснее.
– Может быть, вы просто сгущаете краски?
– Не думаю. В те дни как раз начались протесты традиционалистов, которые выступали против ущемления своих прав. Помните, как с ними поступили?
В памяти Юрия всплыли репортажи о протестных маршах жителей, которые хотели иметь достойную работу и остаться самими собой: мужчины мужчинами, женщины женщинами. Он вспомнил яркие выпуски новостей с видеокадрами, где сотрудники службы безопасности «Эдемс корпорэйшн» разгоняли выступавших за традиционные устои общества. Охранники порядка действовали жёстко: они яростно лупили протестующих «демократическими» дубинками и спускали на них «демократических» собак. В те дни было арестовано не менее тысячи человек, которых увезли в неизвестном направлении. После этого их уже не видели. По официальной версии задержанных лишили корпоративных ID-карточек, а затем с позором изгнали из конгломерации. По крайней мере, всё это освещалось именно так.
Юрий вспомнил, с какой надменной улыбкой в новостях рассказывалось о благородстве власти, и не мог понять, что происходит с Дэниелом. Либо он настолько глуп, что здесь и сейчас «копает себе могилу», либо… Он и в самом деле провокатор, который проверяет лояльность нового сотрудника. Юрий постарался и дальше не поддаваться на провокацию:
– Каждая власть имеет право на охрану своего порядка.
Однако ответ Дэниела вновь его удивил:
– Разумеется, но открою ещё один секрет: с тех пор у нормальных людей, таких, как мы, будущего в «Эдемс корпорэйшн» уже нет.
– Вряд ли, – с наигранным сомнением произнёс Юрий, – и вас, и меня с устаревшим гендером всё-таки приняли на работу. Согласитесь, не каждому так везёт.
– Верно, но дослушайте мой рассказ. В те дни я пошёл на хитрость – совершил трансгендерный переход лишь юридически. Мне удалось подтасовать мои исходные и конечные данные. В итоге я официально стал
