отца. То, чем он может оправдать такую свою деятельность. Да... но личное... мы ведь не машины. Наука создана для человека, для его счастья, а не для депрессивного копания в ошибках, и поэтому наука не может не содержать личного.
Что скажешь на такое?.. Они замолчали. Саша с изумлением увидел в нем "артиста". Так он мысленно называл тех, кто стремится к удовольствию как самоцели. Он презирал это так же, как в народе насмехаются над теми, кто попался на мастурбации, даже больше потому, что мастурбацию, все же, можно было бы оправдать гормональным штормом, а это была чистая наркомания самоудовлетворения.
Они подошли к остановке.
- Дядя! - трое решительных пареньков обратились к ним, - Дядя, спорим, что вы не раздавите это яйцо между ладонями?
Саша хмыкнул и проигнорировал.
- Дядя, спорим? Даже силачам давали, а они не смогли!
- Кыш! - фыркнул Саша.
- Ну вот, зачем же так? - вступился Вениамин Феоктистович, снимая перчатки, - Мальчишки - молодцы. Какое непосредственное человеческое любопытство! Заметили, что яйцо не просто сделано. Так что, говорите, я не смогу его раздавить?
- Сами попробуйте, не сможете! - старший протянул яйцо.
- Все-таки как удивительна природа! - восхитился препод, - Неужели даже яйца содержат неожиданное! - он взял яйцо между ладонями, сцепив пальцы как показал мальчик и напрягся. Яйцо не поддавалось.
- Надо же, - лицо у Вениамина Феоктистовича чуть побледнело от усилия, - Неужели какую-то скорлупу...
Яйцо внезапно подвернулось боком, длинная тягучая плюха брызнула ему в нос и желток, не теряя целостности, стек по подбородку.
- Тьфу, черт! - он брезгливо стряхнул остатки скорлупы с ладоней и растопыренными пальцами начал счищать напасть с одежды. Довольные мальчишки разбежались.
- Снегом попробуйте! - посоветовал Саша, стараясь не дышать, чтобы не выпустить рвущийся смех.
7. Мир 1
Большой палец Константин Андреича, обросший кустиками шерсти, готов был соприкоснуться с уже пульсирующим зелеными стрелками стартовым сенсором, но садистская пауза затягивалась.
- Ты учти, сказал он на прощание, там все будет совсем не как в кино, а взаправду! Не расслабляйся!
- Давай уже! - Выкрикнул Саша и стиснул пальцы на ручках кресла.
Его швырнуло на землю или ему так показалось из-за немалого добавочного веса рыцарской брони. Он упруго распрямил подогнувшиеся ноги. От мощного ветра, бьющего в лицо, сперло дыхание. Низкие, почти черные облака быстро несло по небу.
Ветер дул с такой яростью, что широкий щит вырывало из рук. Саше приходилось прижимать его к латам и выравнивать в направлении очередного порыва, на что уходило немало сил. Длинные ножны бились о высокие камни, выводя из равновесия так что хотелось их отстегнуть и выбросить.
Из узких расщелин между огромными камнями выдувало птиц, и они летели, кувыркаясь, как листья. Он не ожидал, что настолько реально будет ощущать все это и уже почти обессилил. О какой битве тут могла идти речь?..
Скалистое плато поднималось к горе, на вершине которой, в дымке, завиваемой ветром столбами призрачных смерчей, вздымался черный замок.
У его стен проворно рыскал маленький с такого расстояния трехглавый дракон, изредка роняя по ветру языки пламени.
На коне было бы легче. Саша раньше ездил верхом, но ему навязали доспехи и не позволили ни танка, ни даже коня. Теперь он не понимал с какими шансами ввязался в эту затею и, вспоминая драконьи когти, не представлял, как сможет победить его. Правда, меч был волшебным: разил без усилий хоть плоть, хоть камень на шесть своих длин при каждом замахе.
На горе две пасти огнеметно исторгли длинные языки пламени, маревом растаявшие над замком. Ветер донес низкий турбореактивный гул.
- Интересно, заметил он меня или нет? - прикидывал Саша, пробираясь среди валунов.
Змей нервничал. Он то и дело резко распахивал крылья, и мерзкий рык разносился по плато, срываемый ветром.
- А если он в ухо так гаркнет? - Саша тоскливо констатировал отсутствие оптимистических перспектив.
Среди камней показалось одинокое обгорелое дерево. Толстый корявый ствол мощными корнями вцепился в землю. Здесь дракон уже жег кого-то. Дальше тянулся ровный склон, где не спрятаться.
Дракон поднялся на задние лапы и, выгнувшись дугой как кошка, с мерзким скрежещущим звуком принялся точить когти о стены замка.
- Ракетой бы его! - замечтал Саша, вспоминая древние системы поражения. Что остается от всего могущества человека без его технических средств, в которых воплощены знания, собранные многими поколениями? Чем больше приспособлений использует человек, тем он сильнее, но и тем более он зависим от них. С голыми руками он не способен конкурировать даже со зверями потому, что те лучше научились владеть данным природой.
Дракон напряженно застыл перед прыжком, вздыбился, пару раз дернул задней лапой, вздымая грунт, приник к самой земле и свергся вниз вдоль склона. Черные крылья распахнулись широким взмахом, заслонив замок и застыли в парении.
Саша сжался, пораженный зловещей красотой полета. Дракон планировал, стремительно увеличиваясь в размерах. От тройного визга голов заложило уши и мелко задергалось под глазом. Саша поднял щит, ожидая огневой атаки и направил меч прямо перед собой.
Но порыв ветра некстати чуть не опрокинул его, упруго ударив в щит, и Саша невольно присел. Это было так не вовремя, что он испуганно ругнулся, и тут же три огненные струи обдали его сверху. Дракон пролетел мимо, на ходу мазнув лапой с выпущенными когтями, но промахнулся из-за того же ветра, и Саша, перелетев через голову, отделался лишь нечувствительными сгоряча ушибами.
Щит прогремел по камням как крышка от большой кастрюли, и звук тут же был унесен ветром.
- Ого!.. - лихорадочно задышал Саша, поднимаясь на четвереньки и ошалело озираясь в поисках дракона, - Так он меня просто запинает!
От огневой атаки внутри доспехов заметно припекло.
Змей грациозно развернулся в воздухе на манер дрифта и отменил ветер чтобы легче было лететь обратно. Саша суетливо поднял щит и принял богатырскую позу. Змей летел, вытянув шеи веером и извиваясь в стиле "дельфин". Саша похолодел, разглядев злобные морды. Когда они начали окутываться дымом, он поднял щит и почти наугад, по звуку взмахнул мечом над головой. К дикому реву примешался неистовый вой. Что-то тяжело задев его, гулко свалилось рядом. Вой затих вдали.
Блин! неужели попал?! Саша выглянул из-под щита. Чешуйчатая шипастая лапа, отсеченная наискось как бритвой, все еще мелко подрагивала и судорожно сжимала гигантские когти. Толстая как бревно, она лежала среди черных блестящих пятен драконьей крови, быстро прорастающих зловещей травой с колючками.
Несмотря на ужасающее зрелище, Саша повеселел. Ноги почти невыносимо припекало. Присев, он расстегнул горячие доспехи. От одежды и портянок заклубился пар. Нужно спешить воспользоваться достигнутым. Он зашнуровался и в безветрии устремился к замку, обливаясь потом.
На горе дракон, подвывая, зализывал рану, а в окне самой высокой башни замка Саша заметил белый лоскут. Склон становился круче и усталость быстро накапливалась, несмотря на упорный равномерный темп.
Сверху загудел обвал. Рядом оказалась группа скалистых выступов, и Саша, задыхаясь, побежал к ним, слегка теряя высоту. Мимо уже катились валуны. Едва он спрятался под нависающую скалу как раздался пушечный грохот, скальный выступ вздрогнул и осколки взмыли веером, тяжело осыпаясь позади. Раздалось еще несколько ударов и все стихло.
Саша осторожно выглянул. Еще летел щебень и кувыркались отдельные камни. В рот и нос набивалась кремнистая пыль. Дракон конвульсивно скреб по скалам уцелевшей лапой. Он попытался спуститься пониже чтобы сковырнуть свежий пласт, но оступился и, не удержавшись, с ревом перелетел через головы. Распластав крылья, он сполз еще немного по инерции, задержался и, прерывисто визжа, судорожными рывками пополз наверх. Забравшись на уступ, он громко задышал открытыми пастями, обильно пуская облака неподожженного дыма, тяжело улегся и угрожающе вытянул шеи в Сашину сторону. Атаковать ему уже явно не хотелось.
- Занял оборону, - с досадой прошептал Саша. Он задрал голову и снова увидел белый лоскут. Рядом, под соседним окном склон усыпали белые кости...
Саша приготовил щит и вылез из укрытия. Неожиданный порыв ветра сбил его с ног, и Саша загремел по склону, но щит не выпустил.
Он прижался к торчащему из склона камню чтобы перевести дух. Прошло немного времени обоюдного выжидания, и Саша вернул самообладание. В конце-то концов ничего смертельного с ним не может здесь произойти, и это настолько обнадеживало, что он обратился к памяти планеты с запросом своей любимой песни. Мелодия тихо зазвучала в голове, и Саша задумался. Судя по поведению Змей был явно не дурак, он трусил, но почему же тогда он не выжег противника сосредоточенным огнем, усевшись поблизости? Длительной атаки Саша бы не выдержал. Значит он так не может. Чтобы плюнуть огнем ему, видимо, приходится накапливать что-то там. Вместо щита лучше бы иметь сито с хорошей теплопроводностью. Тогда можно будет смотреть на Змея, а пламя не пройдет через мелкие отверстия, отдав тепло металлу.
Саша положил щит перед собой на землю и ткнул в него острием меча. Оно вошло без сопротивления. Прикинув размеры дырочек, Саша принялся неторопливо накалывать мелкие отверстия.
Дракон с горы подслеповато тянул длинные шеи, с тревожным любопытством пытаясь понять, что задумал противник. От этих усилий он опять с шумом вывалился со своего насеста, но успел взлететь, удачно оттолкнувшись уцелевшей лапой. Дракон пронесся низко над Сашей, опустился у подножия горы и, схватив огромный валун в лапу, попытался взлететь, но грузоподъемности не хватило. Тогда он набрал полные пасти камней поменьше и как тяжелый бомбардировщик, сильно кренясь, взял курс на цель. Саша забежал под свою нависающую скалу.
Дракон принялся носиться вокруг, с каждым витком мотая головами и вбрасывая камни под навес. Но мешал каменный карниз, и все три залпа оказались бесполезными. Только один из камней попал в щит, больно отбив Саше руку.
8. Мир 2
В универе Саша ходил на фехтование и очень любил это дело. Как-то с друзьями даже отсняли серию фото про поединки на шпагах, переодевшись в самодельные старинные костюмы.
Ленивый препод толком не проводил занятия, манкируя обязанностями. Обычно он просто разбивал на пары, и студенты сами как могли фехтовали. Не было никакой системы, и Саша с товарищами сами выбирали то рапиру, то саблю, то шпагу, а то и устраивали массовые потасовки с разным видом оружия. Позволялось все.
Тонкая сталь сабель особенно часто гнулась и ее тут же выправляли. Сабельные удары были самыми коварными, потому что защитные костюмы не защищали руки и после очередной битвы предплечья и запястья покрывались багровеющими шрамами от пропущенных ударов.
Зато у препода было страстное увлечение - шахматы. И в этих шахматах он был настолько же безыскусен, как студенты на его уроках в фехтовании. Саша шахматы не любил, но играл прилично. Этим резонно было воспользоваться, и Саша предложил преподу условие: он играет с ним в шахматы, обучая стратегии и тактике, а препод натаскивает его на самые эффективные
