Откуда-то из дремучей, несусветной, всеми забытой моей жизни, в безоблачные, бесконечные выси стремиться моя душа. Что-то ей неймётся, не сидится, не спится, не дремлется в маленьком холе моей повседневности.
Надоели ей все мои заботы, проблемки, которые постоянно, ежеминутно заполняют мой мозг. И хочет она, словно мотылёк взмахнуть лёгкими крыльями и улететь от всей этой надоедливости, которая меня всё время окружает, и мешает ей трепетать ей своими тонкими крыльями. И поэтому-то и возникает у неё желание лететь, махать ими так быстро, так легко и так стремительно, что в одно мгновение она сможет улететь далеко-далеко, превратиться в маленькую точку на горизонте, а то вовсе исчезнуть из глаз. И оттуда, сверху, из далёко ей не будет видно моих забот и огорчений, да и света там вверху будет столько, что заглушит все мои мрачные мысли, которыми я её всё время загружаю на земле, плачусь ей о всех своих беспутных промахах. О, как хорошо ей там станет! Можно будет сколько угодно трепетать лёгкими крылышками, не боясь зацепиться за что-нибудь жёсткое, острое, и тем самым привести в негодность самое дорогое, самое сокровенное – свои чудесные крылья. Ведь же душам свойственно летать, и если она вдруг по какой-нибудь причине перестанет это делать, то, кто же тогда её душой будет звать? И какой от неё прок-то будет, если она всё время будет находиться в бренном теле и не делиться с ним впечатлениями о полётах в вышине?
А, нужны ли телу эти рассказы? Оно знай себе жуёт хлебушек и мечтает о колбаске, шматке сала и прочих прелестях земной жизни, которых культурные люди даже считают не уместным рассказывать, при общении друг с другом. И поразмыслив на эту тему говорю я душе: «Хорош, достаточно, полетала и будет. Залазь в своё место в теле и сиди, там, и не трепыхайся. А не то, не дай Бог, на самолёт какой напорешься, или вороны заклюют. А, мне потом как без тебя жить? Ведь другие люди будут меня тогда называть бездушным, бесчувственным болваном! Нет уж, хвати с меня. Давай домой, от греха подальше. А, то вот возьму, да и скручу крылышки верёвочкой – дуйся потом на меня – будешь висеть на привязи, во избежание инцидентов.
А, душа мне вот в ответ: «Эко брат разошёлся! Не летал ни разу, потому-то и не знаешь того, что пока человек не полетает, так до той поры настоящим человеком так и не станет. А, будет такой вот тварью божьей несуразной, которая только и думает, как бы ей покушать повкусней, в туалет сходить вовремя, да денежек заиметь побольше не работая.
Вот бери меня за руку, и я тебя умчу в поднебесье, и посмотришь ты на свою жизнь с высоты орлиного полёта, и почувствуешь вкус свободы. Заживёшь настоящей мечтой. Посмотришь на свои проблемы с этой безудержной высоты, и войдут в твой разум умные мысли и просветление. Да, ты не смотри, что я такая хрупкая, стоит мне взмахнуть крыльями, как неведомая сила наполнит меня энергией далёкого космоса, и тогда я без всякого напряжения смогу воцариться над пространством.
Не выдержал уговоров, протянул руку своей душе. И тут, что- то неизведанное, подтолкнуло, понесло меня над лесами, да над полями, над озёрами, да над реками, ну, прям как в детской сказке. Только это было наяву, в жизни. И столько всего прекрасного открылось мне сверху!
Увидел я и шелковую траву, и зелёные-зелёные кусты, и высокие стройные деревья, всё это изумрудным одеялом покрывало нашу землю. А, сколько цветов я увидел оттуда, сверху! Не смотря, на огромную высоту на которойнаходился, я мог в подробности рассмотреть каждый лепесток., каждую тычинку! И даже тонкие муравьиные лапки, тех муравьёв, которые по стеблям этих цветков ползали.
А, звёздочки, так те оказались совсем рядом, я их гладил по головкам, и они радостно мне улыбались в ответ, как маленькие девочки, что сидели у нас во дворе, и играли в куклы. Какими добрыми и отзывчивыми они показались мне сверху! И так отчётливо стало видно всё-то положительное, что есть в людях, всё то хорошее, что они сделали мне. Когда же я на них смотрел снизу, то мне чаще всего бросались в глаза старые грязные ботинки, какие-то их физические недостатки, и всякие разные пакости, о которых мне сегодня и говорить не хочется.
Ну, а девушки, женщины! Какие у них одухотворённые, очаровательные лица, какие у них стройные фигуры! Стоп, на этом, пожалуй, надо остановиться, а то уж больно я сегодня разговорился.
Словом, вернувшись на землю, я переосмыслил значение полёта души – только в полёте растут люди духовно! А, не летай их души по небу, так они все и остались никчёмными карликами, каковыми они появились на свет.
И теперь, как только душа затрепещет своими тонкими крылышками, я ей протягиваю руку, и мы летим с ней высоко-высоко, наполняясь светом, добром и мудростью.
