поймите, что ВСЕ ВЫ ПРАВЫ! – начал уставать Истинный, -
А имя лишь традиция, завет!
Поступки, замыслы, несущие спасенье,
доступны пониманию Его!
- Так, богов много? У каждого свой?
- Да нет же, нет! Всего один Он!
Но принимает всех, кто за Добро!
Кто признает Систему – Справедливость!
А имя лишь набор красивых букв.
- Не будь козлом, и тебе это зачтется! - фраза неожиданно для него самого слетела с губ Антипа.
- Послушай, это глупенькая фраза,
Но времени у нас совсем в обрез,
Давай считать, что в этом нашем споре,
покамест это правильный подход! – согласился палач.
- Получается, все религии не правы?
- Вопрос непрост, понадобиться время,
чтобы подать развернутый ответ.
Но если взять и упростить решенье,
то, скажем, ВСЕ РЕЛИГИИ ПРАВЫ!
- Да, как же так?
- Скажи, чем так разнятся ваши веры?
- Ну-у, - протянул Антип, - Им там…как бы… отрезают, а нас брызгают водой…
- Твои познанья умиляют, право, - засмеялся Серебристый, -
Да, в ритуалах разница видна.
Есть и другие, но сейчас не будем
Перечисленьем время отнимать.
Едина цель у всех – к Добру стремленье!
Все прочее - традиция, обряд.
- Значит неважно, как креститься? Все равно как обращаться к Богу? Могу выдумать новые способы и то же буду услышан, если верю, что это Добро?
Палач начал терять терпение; он не готовился к подобным расспросам и сейчас жалел, что начал этот разговор, что тратится драгоценное время.
- В теории, конечно, можешь много,
Но практика не так-то и проста:
традиции, насыщенные верой,
налиты энергетикой людской.
За сотни лет терзаний, горя, счастья,
обряды ей пропитаны насквозь.
А новшества не будут многосильны…
К тому же, надо точно понимать,
Зачем кому-то создавать Ученье?
По глупости? Устроить чтоб раскол?
Чтоб подчинить себе людей? Гордыня?
Все это вариации греха…
- Бр-р-р! Ты меня совсем запутал… А как же этот, как его, эгу… эку… экуменизм, - с трудом выговорил Антип, - Там же, вроде, хотят объединить всех христиан. Разве, это плохо?
- Намеренья, возможно, и благое…
Однако, есть детали, что понять,
и я, признаюсь, не всегда способен…
Но главное не этом. Весь вопрос
в том, что нельзя объединить всеобще,
а значит, выделятся те, кто против них.
И станет одним верованьем больше,
что только лишь усугубит раскол.
- Но, у нас один Бог! – перебил Рустам, думающий о чем-то своем, - А у христиан толи два, толи три вообще!
- Ты говоришь о силе Триединства… - начал палач, но останавливается, - Да, что я с вами взялся рассуждать?!!
Нашлись мне то же горе - богословы,
что стали верить пять минут назад.
И то лишь из-за вредности природной,
а в теологии познаний - ноль!
Скажи-ка мне, о «верный» мусульманин,
Сколько намазов совершил сегодня ты?
Ну, а когда наш «славный» православный,
Последний раз ко Храму подходил?
И эти люди мне твердят о Вере…
Но креститься Рустам отказался наотрез. Истинный, не надеясь на результат, предложил Антипу принять магометанство, но и бандит не захотел ничего слышать о смене конфессии. Запинался, нервничал, сыпал то мольбами, то угрозами, но решения не поменял.
- Все ясно! Спорить с вами глупо,
а времени у нас совсем чуть-чуть, – отмахнулся палач, -
Готовы будете пройти обряды,
что кажутся традицией для вас?
Что стали вдруг такими дорогими… - не удержался от сарказма собеседник.
- Да! – согласился Антип.
- Еще раз? – испуганно спросил Рустам, поневоле съеживаясь.
- Не бойся, резать не придется больше!
Но ты запомнить должен кое-что:
Когда получишь новое прозванье,
необходимо скрыть его от всех!
Чтобы ни друг, ни враг, ни птица,
стремительно пронзая небеса,
не знали имени, полученного снова.
Иначе быстро станешь на виду!
- А мне? - спросил Антип, но ответа не последовало – Истинный уже сменил тему и быстро объяснял предстоящие ритуалы.
Он коротко поведал, что проводить все будет сам. Пришлось коротко остановиться на понятиях Миров и их назначении. В нескольких словах рассказал о Саврииле и Израдце, о Добре и Справедливости.
Далее… А вот далее он совершил ошибку, повлекшую за собой кучу неприятностей. Сосредоточившись на деталях, Истинный пропустил главное – он ни слова не сказал о Златнике. В сумбуре начатого бунта, протозанщики не согласовали всех мелочей. Палач был уверен, что ребята знают о монете, а любой разговор на эту тему мог открыть новые детали, которых он знать не хотел – боялся выдать под пыткой. У самих друзей стояла простая цель: занести фото Волны в церкви Херсона. Что будет дальше? Как с ними свяжутся? Все это они оставили на волю потусторонних.
«Где я, а где Добро и Справедливость?», - с иронией размышлял Антип, но где-то глубоко внутри зародилась приятная, теплая мысль о возможном искуплении. Лучшая доля после смерти настойчиво рисовалась в преступной голове. Рустам же беззаботно вышагивал рядом, чувствуя себя защищенным.
- Ответьте теперь мне: как догадались,
Что электричество спасет от палачей? – произнес на ходу Истинный, -
Что в Олове другого нет оружья?
Кто дал вам знать, как нас перемещать?
Антип пожал плечами. Идея родилась у Рустама, ему и отвечать, но парень и сам не знал, как вышло, что шокер оказался в его руках.
- Пистолет не помог, ящик тоже, - перечислял Рустам, - Кроме шокера ничего не оставалось. Поэтому и взял его. Кажется, все так и было… Там такое творилось…
- Как интересно! Снова убеждаюсь:
Зажатым в угол, открывают дверь… - казалось Истинный разговаривает с самим собой.
- А тот, к кому мы идем, он кто? – поинтересовался татарин.
- Один из тех, кто помогает многим.
Для нас связной, по-вашему - колдун.
- Связной? Колдун? – нахмурился Антип.
- На данный день достаточно ликбеза! – резко оборвал Истинный, -
И если ваши головы стальны,
что до сих пор не лопнули от новшеств,
то мой язык ужасно утомлен!
- Священники говорят, что второй раз креститься – грех! – Антип, словно не слыша палача, продолжал заваливать вопросами.
- Не бойся, этот грех возьму себе я!
- А для меня, - вставил Рустам, - то же грех?
- Давайте все немного помолчим?
- Мы бы быстрее понимали, если б ты не разговаривал как поэт, потерявший музу! – протараторил Антип, - Что за привычка? Нельзя, разве, просто говорить «да» или «нет»? Можно или нельзя! Правда или неправда! Зачем все время…
Палач, шествуя посредине, вытянул руки. Кончики пальцев едва коснулись раскрасневшихся щек собеседников, и звук, до этого непрерывно валящийся из ртов, исчез. Словно сработала кнопка «Mute». Губы по привычке раздвигались, связки напрягались, но слова больше не звучали. Осознав тщетность попыток, Рустам и Антип успокоились - путь продолжился в тишине.
Неожиданно тропинка врезалась в забор. Лес еще тянулся за трехметровой изгородью, но доступ к нему оказался перекрыт. Запертые клены потрескивали на ветру вместе со свободными братьями, но красные длани махали из заточения недавнорожденных коттеджей. Пришлось обходить. Когда застенки нуворишей закончились, взгляду открылось брошенное поле. Осень прошлась здесь широким шагом: трава склонилась к земле и громко шумела в порывах ветра. Вдалеке замаячили покосившиеся избушки Паморки.
Деревня мертва. Многие избы заколочены, огороды захвачены бурьяном. Некоторые дома стоят без стекол, пугая странников пустыми глазницами. Заросший проселок лениво петляет меж трупов жилищ.
Антип, по его мнению, молчащий слишком долго, призывно замахал руками. Палач повернулся и прикосновением «включил звук».
- Смотри же, здесь же нет же никого же! – выпали Анти-поэт на одном дыхании, опасаясь снова потерять голос.
- Пройдем деревню и найдем связного, - ответил Истинный.
Останки домов закончились. Дорога бежала и дальше, по полю, но попутчики свернули в лес. Узкая тропинка вынуждала топтаться рядом, но недавние болтуны молчали, опасаясь новых неприятностей.
Резкий порыв ледяного ветра неожиданно пробрал до костей и так же резко прервался. Солнце закрылось тучами. В ушах раздался монотонный, нарастающий гул, от чего головы у приятелей закружились, а к горлу подступила тошнота. Страх, возникший в груди Рустама, заставил остановиться, трусливо озираясь по сторонам. Рядом застыл Антип. Истинный сделал еще пару шагов и тоже замер, сложив руки на груди.
Из леса появилась стража. Беззвучно и плавно, не касаясь земли, большой отряд теней, двумя шеренгами окружил путников. Призрачная охрана готова была тут же броситься на беглецов, и лишь присутствие Истинного сдерживало и вызывало недоумение.
- Где вас носило? Почему не рядом?! – неожиданно громыхнул палач, -
Пришлось мне самому ловить людей!
Зачем мне целый выводок охраны?
Когда вернусь, все сообщу о вас!
- Ты жжже ссссам сссказззал… - робко попытался оправдаться ближний стражник.
- Молчать, скотина! Перепутал все ты!
Велел идти на юг, а не восток.
Отправлю в ад, что заслужили, право,
если мозгов не наберетесь вдруг.
Заждался Израдец уже убогих,
Отрядом всем отправитесь к нему.
Стражники склонились в почтительном поклоне, не желая спорить с лютым начальником. Объятые страхом, тени застыли в ожидании приказа.
- Ч-что? – тихо произнес Рустам.
- А то! Не будем верить первому встречно… Подожди, - прошептал Антип, - Зачем он нас лечил тогда? Может… он… прикидывается?
В этот момент Истинный обернулся и подмигнул Антипу. Вздох облегчения сорвался с губ Рустама, но привлек и внимание призраков. Стражники смутились, подозрительно косясь на экзекутора, но остались на своих местах.
- Идем вперед, там быть должна избушка! – приказал теням Истинный.
- Надо перемесссстить их, - попытался вставить стражник.
- Ты будешь обсуждать мои приказы? – тихо, по слогам произнес Истинный, нависая над подчиненным, -
Перемещу, когда сам захочу!
Я должен пленных допросить сначала,
да так, чтобы не знал никто.
Понятно это или я обязан
Докладывать тебе свой каждый шаг?
Стражник с глубоким поклоном отступил. Отряд начал движение, и через несколько десятков метров лес расступился, возникла заросшая высоким осотом поляна. Деревья разошлись, открывая взору старый, накренившийся домик на деревянных опорах. Могучие некогда столбы с годами растрепались, покрылись мхом, исказились под натиском времени, заставляя избушку попискивать на ветру, приседая на толстых ножках.
- Избушка, избушка, повернись к лесу… - попытался сострить Антип.
- Закрыли рты и следуйте за мною, - распорядился палач.
Перепрыгивая трухлявые ступени, Истинный взлетел на серое крыльцо. Дверь, истошно скрипнув на единственной петле, почти вывалилась наружу, и палач жестом приказал Рустаму и Антипу войти в дом. Стража осталась на улице.
В грязной комнатке, спиной к вошедшим, кто-то копошился. Длинные, седые волосы падали на сутулую спину, вытертая овчина защищала старческое тело, а скрюченные пальцы, вибрируя немощью, открывали соцветия от сухих растений. Цветы летели в закопченную кастрюлю, шипящую на ржавой «буржуйке». Дым вырывался из щелей печи и лениво уползал в треснутое оконце, пачкая сажей газетные листы на потолке.
- Баба Яга? – выдал очередную глупость Антип.
- Сам ты баба! – обернулся скрюченный человек, являя гостям длиннющую, давно нечесаную бороду.
Взгляд старца быстро пробежался по Антипу и Рустаму. Не выказав ни капли удивления, старичок приветливо улыбнулся. Взор перепрыгнул на Истинного, сомнение на мгновение
