отразилось на лице, но догадка пришла и изумление прорвалось:
- ТЫ? ВЫ? – испуганно забормотал он, опускаясь на колени, - Здесь? У меня? За что такая честь?..
- Остановись старик – всего лишь две минуты
у нас на предстоящий ритуал.
Вставай, вставай! Нельзя нам медлить ныне!
Необходимо начинать процесс.
Ты должен знать, о чем вещаю, верно?
Тебя предупредили? Ты готов? – старик испуганно кивнул, и Истинный продолжил говорить, -
Протри иконы, вынь скорее свечи.
Тащи елей и жбан святой воды.
- Да, да, - засуетился дед, - Видел сон сегодня… видел. Знаю, что надо…
Старичок испуганно бегал по комнате, извлекая на свет нужные предметы. Трясущиеся руки снимали образа с иконостаса, в старый деревянный таз струйкой побежала святая вода из большой пластиковой фляги; грязные кастрюли и миски со звоном разлетелись по сторонам, когда скрюченные пальцы пытались отыскать свечи в ящике покосившегося комода.
- Пока наш друг готовится к обряду,
начнем с тебя. Давай же, подойди! – Истинный указал на Рустама.
Растерянный татарин медленно приблизился. В глазах горел единственный вопрос: «Что нужно делать?», но слова от страха слиплись, не торопились вырваться наружу. Вопрос так и остался во взоре.
- Слова Свидетельств двух исламских помнишь? – торопил Палач, -
Какой язык предпочитаешь ты?
По-русски скажешь или по-арабски?
- Лучше по-русски…
- А что? – съязвил подошедший Антип, - Не знаешь языка родной веры?
Легкий взмах руки Палача и он отлетел к противоположной стене, разбивая на ходу глиняные горшки. Лицо исказила гримаса боли, но привычного желания сопротивляться не возникло - бандит так и остался сидеть на груде треснутой посуды.
- Побудешь там, пока не позову я! – громыхнул Серебристый, -
Рустам, не трать же время, начинай!
- Я знаю… верю всем сердцем… - тихо начал бубнить татарин.
- Остановись! Что ты бормочешь, право?
Ведь это не пустая болтовня! – вскрикнул Истинный, -
Слова друг с другом склеить может каждый,
но веришь ли ты в то, что говоришь?
- Я… я же верю…
- А я тебе ни капельки не верю! – завопил в полный голос палач, -
Считаешь просто пробухтел и все?
- А что же… А как же?...
- Ты, веришь ли, в слова, что произносишь? – не унимался Серебристый.
- Да, - тихо выдавил татарин.
- ВО ЧТО ТЫ ВЕРИШЬ?!! И ЧЕМУ ТЫ ВЕРИШЬ?!! – громыхнул Палач.
- Во Всевышнего…
- Скажи яснее, громче и понятней!
- Верую! – смелее ответил Рустам.
- Считаешь, что Добро отныне,
единственный есть способ дальше жить?
- Да! – голос раздался еще громче, тверже.
- Считаешь ли ты высшей Справедливость,
отмеренную Им для всех Миров?
Готов стать протозанщиком бесстрашным,
каких бы жертв не стоило оно?
- Да! – выкрикнул клятву посвящаемый.
- Теперь готов ты, что ж, берись за дело!
Рустам громко и уверенно произнес слова Двух Исламских Свидетельств. Палач быстро приблизился к нему, и лысая голова склонилась к уху. Едва различимый шепот произнес новое имя.
- Я теперь…
- Молчи несчастный! Или позабыл ты,
что имя надо в тайне сохранить?
- Да, понял, - Рустам кивнул, находясь в состоянии непривычного блаженства.
Сквозь треснутое окно виднелась стража. Тени суетились, начиная подозревать неладное. Один что-то говорил, указывая на дом, и весь отряд поворачивал головы к избушке. Он пытался в чем-то убедить коллег, но ему возражали, испуганно отмахиваясь полупрозрачными руками. Видно, что сомнения стражника разделяли, но страх перед палачом оказался сильнее.
- Пришел и твой черед, давай же, подойди! – серебристая длань указала на Антипа.
Потирая ушибленную спину, Анти-поэт неторопливо приблизился. На застеленном газетами столе громоздилась деревянная лохань со святой водой. Протертые наспех образа освещались ароматной лампадкой. Несколько свечей стояли вокруг сосуда, и танцующие огоньки отражались на блестящей баночке с елеем.
Находясь под впечатлением от ритуала Рустама, Антип растерялся. Готов ли он?.. Палач понимающе оглядел бандита.
- Я вижу и в твоих глазах сомненье? – тихо, с лаской, спросил он.
- Не знаю…
- В тебе сомненье, что Добро реально?
- Добро существует! – прямо заявил Антип, - Даже я встречался с ним… иногда.
- Ты не уверен, есть ли Справедливость?
- Да… не уверен! Вся моя жизнь, доказывает обратное…
- Возможно, ты не видел Справедливость,
и часто сам лишал ее других,
но хочешь, чтоб она была реальной,
и вехи жизни складывались в Смысл?
И близкие, родные тебе люди,
имели Справедливости закон?
Чтоб каждый в Оловянном этом Мире,
заслуженное смог бы получить?
И в Мире следующем счастье ожидало…
- Ага, ждет меня счастье, как же, - пробурчал бандит, - Меня скорее этот ждет… как его там… Израдец!
- Решать, позволь, сие другим персонам.
Но как бы ни сложилось, ни срослось,
ты не один – ведь есть друзья, родные.
Для них Мир Меди хочешь возродить?
- Конечно, но…
- Так все в твоих руках - и это здо́рово!
Ты веришь мне - и это хорошо.
Хочешь узреть преображенье мира –
начни меняться сам, и ты узришь!
- Красиво сказал…
- Моей тут славы нет – слова чужие.
За них ты Ганди должен поблагодарить.
Но, если видишь ты возможной Справедливость,
то должен за нее вести борьбу!
- Верю, что возможна… - тихо произнес Антип, - Но как бороться?
- Все, что потребуется, то тебе по силам.
Никто не просит чуда, волшебства.
Но выполнить придется очень много,
так сделай для Победы первый шаг!
- Верю! – утвердительно кивнул поэт, - Тебе верю.
- Тогда неясно в чем твои сомненья?
- В деталях! Многое непонятно…
- Никто всего не знает, кроме Бога!
Мы знаем столько, сколько надо знать.
Зачем сейчас детали? Будет время…
и ты узнаешь больше, чем желал.
Об этом Мире, о других тем паче,
Но пусть оно наступит не сейчас!
- Их много? Миров?
- Их ровно столько, сколько было надо!
К несчастью времени у нас в обрез…
Так ты готов пройти обряд крещенья?
- Да!
- Итак, ты принимаешь веру в Бога?
В Добро и Справедливость навсегда?
- Да!!!
Истинный выглянул на улицу. Несколько стражников исчезли – осмелились отправиться в Серебро за советом к другим палачам. Времени почти не осталось. Необходимо торопиться.
У стены старик начал шептать молитву - нарастающим голосом, монотонно выводил «Апостольский Символ Веры». Серебристые руки Истинного подняли над головой свечу. Тихо, но четко и быстро потекли слова:
- Верую в Бога Отца, всемогущего Творца неба и земли! Верую в Иисуса Христа, Единородного Сына Божия, Господа нашего!..
Свеча опустилась в купель, оставляя огонек непотушенным. Истинный продолжал, в несвойственной ему манере, произносить Святые Слова.
Свеча второй раз опустилась в воду. Слова текли…
Свеча в третий, последний раз склонилась к воде.
- Верую в Святого Духа! В единую, святую, христианскую Церковь и в общение святых! В прощение грехов! В воскресение тела! И в жизнь вечную! Аминь.
С громким треском, на улице появился еще один палач. Серебристое лицо искажено гневом, слов не слышно, но и без них понятно, что отдается приказ на штурм! Тени выстроились в две колонны, готовые начать бой.
Чуть в стороне, ближе к лесу, в тени раскидистого клена, появилась еще одна фигура. Высокий, худой мужчина с интересом наблюдал за происходящим, но не вмешивался. Легкий ветерок перебирал длинные, прямые волосы. Лицо сокрыто, цвета волос не разобрать – густая тень прятала черты, и только ярко-синие глаза будто светились, рассеивая мрак диковинной, внеземной глазурью.
- Дьявол! Дьявол! Там сатана! – в панике зашептал старик, указывая на силуэт.
- Бояться Израдца сейчас не время!
Пока он наблюдает – не страшен.
Закончить ритуал куда важнее.
Я задержу их – вам бежать пора.
Недолгой будет битва… Ладно, к делу!
В искусственных сумерках избушки, вода сверкала серебром. В комнате словно стало ярче. Антип приблизился к столу, склонился над деревянной купелью.
- Крещу тебя именем Иисуса Христа, Господа Бога и Духа Святого! - рука резко опустила голову Антипа в воду; на дверь обрушились первые удары.
- Крещу тебя именем Иисуса Христа, Господа Бога и Духа Святого! – снова погружение; дверь слетела с единственной петли.
- Крещу тебя именем Иисуса Христа, Господа Бога и Духа Святого! - последний нырок и зажженная свеча оказалась в руках Антипа; серебристый палец, окунувшись в елей, вывел на лбу крест; разъяренный палач бросился на Истинного, пытаясь схватить за горло.
- Нарекаю тебя Василием! – сдавленно произнес Истинный, – Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Аминь!
Палачи сцепились. Серебристые длани пытались ухватить голову противника, поразить в самое чувствительное место. Стража в испуге толпилась на пороге, но участвовать в драке экзекуторов не решалась.
- Что встали как изнеженные дамы?
Предателя хватайте сей же час!
Призрачные фигуры вступили в схватку. Один стражник бросился к Истинному, хватая за дымящуюся полу - десятки рук последовали его примеру. Обездвиженный, скованный по рукам и ногам, несчастный упал на пол. Палач, хохоча в полный голос, вдавил руки в серебристую голову бывшего коллеги.
- Пусть ваши мысли воплотятся в дело!.. – успел выкрикнуть Истинный и исчез, растаял в воздухе; экзекутор проследовал за ним, чтобы там, в другом Мире, продолжить свое грязное дело.
Антип очнулся. Завороженный битвой он стоял без движений, но сейчас мозг проснулся и требовал действий. Рустам не поможет – страх опять сковал приятеля. Анти-поэт перевел вопросительный взгляд на старика.
Сгорбленный седой человек резко опустился на пол, руки обшарили доски, разбрасывая мусор. Наконец, пальцы наткнулись на чугунное кольцо, и с силой дернули его вверх. Открылся люк, ведущий на улицу, под дом. Старик, прихватив клюку, первым прыгнул в лаз, жестом приглашая Антипа и Рустама за собой. Анти-поэт подтолкнул вперед друга, и когда его голова исчезла в люке, прыгнул сам.
Холодный, чистый воздух наполнил легкие. Неизвестный по-прежнему спокойно стоял возле дерева…
- Бежим! – тяжело дыша, выговорил старик, - В лес!
Антип и Рустам подхватили деда под руки. До леса оставалось несколько метров, когда стража обнаружила старика и решилась атаковать.
- Ссссхватить! Ссссхватить!
Тени послушно выскочили из дома. Окружили беглецов и бросились на старца. Сгорбленное тело упало на землю, неуклюже отбиваясь клюкой.
- Нас же не должно быть видно! - вскрикнул Рустам.
- Меня видно! Уходите! Уходите! – захрипел дед, - Они вас не видят – просто идите сквозь них! Уходиииите!
- Пошли, – быстро проговорил Антип, и втолкнул Рустама в ряд стражи.
Мерзкий холод пронзил тело, но наученный вокзальными приключениями, Рустам настырно шел вперед. Стало теплее – ряд стражи закончился. Рядом вынырнул Антип.
Впереди появилась фигура незнакомца. Снова укрытый тенью дерева, он стоял спокойно, с любопытством наблюдая за расправой над дедом. Казалось, он не замечает беглецов.
- Не видит! Как и… эти, – решил Антип и устремился вперед.
- Мы его то же не особо видим, – пробурчал Рустам, стараясь не отстать от приятеля.
В этот момент глаза цвета ясного неба вспыхнули с новой силой. Было очевидно, что незнакомец смотрит на них. Появилось ощущение, что сейчас произойдет нечто важное, нечто значимое для всего их путешествия, и… незнакомец заговорил! Слова возникали сами собой и сразу в голове. Нельзя сказать каким голосом с ними говорят – тембр, оттенки, ничего этого
