мы уже знаем, сверхъестественные факторы во внимание не принимаются. Опираясь на факторы естественные, исследователи раннего христианства и евангельского Иисуса Христа разделились на две группы, их называют двумя школами. О школе мифологической мы уже говорили. Школа историческая исходит из того, что реально существовал некий религиозный реформатор иудаизма Иисус, вокруг которого после его смерти начали создаваться дополнительные измышления и легенды, и таким образом создали ему образ извечного сына божьего, Христа. Обобщая взгляды обоих подходов, можно сказать, что мифологическая школа доказывает движение небесного Христа до земного Иисуса Христа, а историческая — исследует движение реального земного Иисуса — до образа божественного существа. И первый, и второй подходы аргументируют свои выводы неисчислимым множеством документов, аналогий, заключений и выводов. На основании итогов двухтысячелетних научных дискуссий вокруг евангельского Иисуса Христа к юбилейной дате христианства можно, по нашему мнению, сделать единственно правильный вывод. Будем оперировать уже имеющими у обеих школ достижениями, присовокупляя к ним изложенное нами в этой статье принципиально новое видение проблемы.
В начале нашей эры среди верующих евреев стала распространяться вера в небесного Христа Спасителя. Эти верования чётко зафиксированы в написанной в конце 60-х годов книге «Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова», которая и сейчас содержится в составе книг Нового Завета. С уверенностью можно сказать, что этой книгой положено начало отделения верующих в небесного Христа от иудаизма, хотя автор Апокалипсиса и её адресаты этого ещё совсем не осознавали.
________________________________________
Проект новой религии расколол иудейство: часть раввинов пошла за Павлом, а часть осталась.
Как писались Евангелия
Еврейская история после смерти Иисуса
Иисус умер около 30 года новой эры, а Понтий Пилат продолжал быть прокуратором до 36 года новой эры, когда был смещен легатом Сирии Вителлием за жестокую и бесцельную резню среди, самаритян. Последующая история римского правления в Иудее до момента, когда разразилась Иудейская война в 66 году новой эры, - летопись такого притеснения и дурного правления сменявшихся прокураторов, что историки удивлялись, почему Рим не вмешивался чаще, чтобы призвать этих прокураторов к порядку.
Однако в Римской империи имелись влиятельные силы, не желавшие, чтобы евреи процветали. Трудно поверить в то, что провокационное поведение целой череды прокураторов не пользовалось прямой поддержкой из Рима. Такая поддержка вряд ли исходила от самих императоров, а скорее, от могущественных чиновников, от греков-вольноотпущенников, обладавших огромной властью за кулисами. Прокураторы Иудеи зачастую были обязаны своим положением этим вольноотпущенникам. Феликс, один из худших прокураторов, был братом Палласа, одного из греков-вольноотпущенников, практически правивших империей в годы старческого слабоумия Клавдия.
Соперничество между греками и евреями было в Римской империи очень острым. Греки захватили, в некотором смысле слова, власть в империи - как тем, что задавали тон в ее культуре, так и тем, что поставляли кадры ее гражданской администрации. Евреи представляли единственную угрозу культурной гегемонии греков. Иудаизм был в то время верой миссионерской. Александрийские евреи вели пламенную пропаганду иудаизма на греческом языке, а фарисеи, особенно гиллелиты, ревностно вербовали прозелитов.
Греки были очень встревожены успехами, которые одерживал иудаизм, и возникла целая литература на греческом языке, чьей целью стало противодействие тенденции к обращению в иудаизм. Во всех эллинистических городах, в том числе и в таких, что были, подобно Цезарее, расположены внутри пределов Палестины, греки часто устраивали еврейские погромы.
Тревога греков (которым вторили римляне, поклонники греков, вроде Цицерона и Сенеки) не была абсолютно беспочвенной. Евреи уже составляли десять процентов населения империи, число это быстро множилось благодаря их природной плодовитости и пропаганде обращения в иудейство. Поэтому греки вели жестокую борьбу за свою культурную гегемонию, и одним из их методов вполне могло быть поощрение намеренно дурного правления в Иудее в надежде спровоцировать войну, в которой евреи потеряют свою страну, центр своей религии.
Правление прокураторов было ужасающим. Их политика казалась направленной на то, чтобы породить хаос. Особенно это относится к двум последним и наихудшим прокураторам, Альбину и Флору. Они брали взятки от кого угодно, включая преступников. Альбин, когда истек срок его должности, открыл тюрьмы, чтобы наполнить страну грабителями. Заключительной провокацией Флора было ограбление иерусалимского храма на семнадцать талантов. И когда народ, протестуя против этого, вышел на улицы, он послал солдат избивать его и грабить его дома. Вдобавок из иерусалимской толпы были отобраны наугад люди, посланные на распятие. В их числе оказались и возведенные в римское всадническое звание. Этот последний поступок показывает открытое пренебрежение римскими нормами поведения, и объяснить его вообще невозможно ничем иным, кроме гипотезы, что у Флора были тайные приказы из Рима спровоцировать мятеж.
Добившись открытого восстания евреев, Флор обратился к легату Сирии Цестию Галлу с просьбой, чтобы тот ввел легионы и раздавил мятежников. Известия же о восстании послужили сигналом для греческих городов и всей восточной половины империи к тому, чтобы начать избиение своих жителей-евреев. В Цезарее, эллинистическом городе на палестинском побережье, за один час были перебиты двадцать тысяч евреев, а оставшиеся в живых обращены в рабство. По всей Сирии прокатились избиения евреев, а в Александрии римскими солдатами и горожанами-греками было убито пятьдесят тысяч. Евреи в возмездие за это атаковали эллинистические города, расположенные вокруг Палестины. Война эта была восстанием против власти Рима. Но на идеологическом уровне она была борьбой между эллинистической и еврейской цивилизациями.
Первым крупным событием войны стал поразительный военный успех евреев. Цестий Галл, легат Сирии, с грозной тридцатитысячной армией вступил в Палестину, чтобы покарать мятежников. Он пробился через Галилею и Самарию и, встретив несколько более сильное сопротивление в Иудее, вошел в Иерусалим. Казалось, что война будет окончена всего за три месяца. Но в этот момент Галл неожиданно прекратил военные действия и начал отступление. Причины этого решения так никогда и не удалось выяснить. На обратном пути через Иудею зелоты устроили ему засаду и сильно потрепали его огромное войско. Пожертвовав арьергардом, Цестию Галлу удалось все же вырваться с основными силами своей армии, но он потерял шесть тысяч воинов и большое количество военного снаряжения. Местом этой великой победы зелотов был Бет-Хорон, тот самый горный проход, где Иуда Маккавей в 165 году до новой эры одержал победу над греками Селевкидами.
Эта победа носила столь чудесный характер, что весь народ проникся убеждением, что зелоты правы и время для Божия спасения наступило. Отныне все партии, даже саддукеи; были объединены в решимости продолжать войну.
И борьба затянулась на следующие семь лет, продолжаясь с 66 до 73 года новой эры. При этом вне Палестины римский мир сотрясали собственные, внутренние кризисы. Императора Нерона принудили к самоубийству. За этим последовал ?Год четырех императоров?. (66 год новой эры), ожесточенная схватка в борьбе за престол, в ходе которой три императора, Гальба, Оттон и Вителлий, были убиты, прежде чем в конце концов не утвердилась стабильная власть Веспасиана. Но во все время этих потрясений римский мир не переставал сознавать, что евреи продолжают восстание.
Они фактически стали символом развала, грозящего империи всеобщей угрозой. Евреи были вездесущи, их общины имелись в каждом городе империи. Сенека писал: Обычаи этого крайне злокозненного народа приобрели такую силу, что теперь они оказались приняты во всех странах. Побежденные дали законы победителям. (В ранние дни Нерона, когда прокуратор Феликс заполнил Иудею распятыми телами, руководство политикой Рима было как раз в руках Сенеки.) А теперь евреи открыто подняли оружие против Рима в Палестине.
После первой победы под Бет-Хороном зелоты позволили руководству военными действиями ускользнуть в руки хасмонейских аристократов, традиционных военных командиров, которые, однако, выродились за годы коллаборационизма. Одним из таких аристократов был Иосиф Флавий, ставший историком Иудейской войны. Ему было поручено командование в Галилее, что было чрезвычайно ответственным постом. Он потратил много энергии на пустяшные распри с лидером зелотов в Галилее Иоанном Гисхальским, так и не сумел всерьез организовать оборону страны, а потом перебежал к римлянам.
В Иерусалиме зелоты, осознав наконец нерешительность аристократов, взяли ведение войны в собственные руки. Однако раздоры вспыхнули и среди зелотов. Менахем, сын Иуды Галилеянина, был убит антимонархической группой зелотов, когда он заявил претензию на роль мессии. После смерти Менахема его сторонники, верившие, что он был мессией, ниспосланным Богом, пришли в уныние и удалились в крепость Масаду, расположенную в пустыне. Эта группа зелотов, грозная партия первоначального зелотского лидера, сыграла малую роль в обороне Иерусалима, хотя финальную сцену трагедии в целом разыграли именно они.
В Иерусалиме сложилось две партии зелотов - сторонники Иоанна из Гисхалы, спасавшегося в Иерусалиме после разгрома в Галилее, и сторонники Симона Бар Гиоры, наиболее радикального из зелотов; освободившего всех рабов и аннулировавшего все долги. Римляне видели в нем угрозу всякому упорядоченному обществу, второго Спартака. Эти две партии препирались между собой, тогда как Веспасиан и его сын Тит все туже стягивали петлю вокруг Иерусалима.
Внутри стен Иерусалима улицы были полны непогребенных трупов людей, умерших от голода. В конце концов римляне, обладавшие огромными осадными машинами, пробили стены и ворвались в город. После отчаянных уличных боев Иерусалим был взят.
В 71 году новой эры в Риме состоялся большой триумф - праздновали победу над евреями. Трофеи из храма, включая священную золотую менору, или семисвечник, пронесли в процессии. Были разыграны сцены из Иудейской войны. А в кульминационный момент церемонии Симон Бар Гиора, радикальный вождь зелотов, был удушен, и весть о его смерти, по традиционной форме, принесена Веспасиану и Титу, восседавшим во всем параде. Рим был заполнен гулом триумфа. Смерть Симона Бар Гиоры, освободителя рабов, в сердце Рима - сцена символической силы. Этот герой олицетворял самую суть иудаизма, а имя его, Бар Гиора, означало «сын прозелита».
Легко понять, сколь неуютным стало положение евреев во всех греко-римских городах во время еврейского восстания и особенно в самом Риме. И именно в Риме к концу Иудейской войны или, возможно, сразу после нее было написано Евангелие от Марка, первое из канонических
