Бронепоезд мечты
Хорошо, когда есть возможность воплотить мечту в реальность, а реальность сделать полезной, чтобы оставить о себе след и хорошие воспоминания. А следов нынче много, куда ни посмотри – наследили некоторые ребята, где можно и где нельзя, поэтому, решил я построить бронепоезд.
Взял тетрадку в клеточку, сделал эскизы карандашом, посчитал материалы и уже через неделю у меня во дворе стоял покрашенный в черный цвет бронепоезд. Радости моей не было предела – не спал всю неделю, точил и сваривал листы металла, а когда затопил паровозный котёл, ко мне во двор прибежала вся деревня: «Куда на нем поедешь?» - смеялись женщины. «Дык, белогвардейцев давно перебили!» - курили самокрутки мужики и цокали языками, поглаживая ладонями мой бронепоезд. «А пушки, где возьмешь?» - поинтересовался соседский мальчик.
И я понял, что бронепоезд без орудий, это половина бронепоезда. Но когда прикинул, сколько километров железной дороги нужно построить, совсем загрустил и пошел в баню попариться, захватив с собой банку браги и самовар.
Попарившись, я обрел бойцовский вид и решил, что дело нужно по любому довести до логического конца: вооружиться и построить ЖД ветку до ближайшей станции. Со строителями не было вопросов и через час, по телефонному звонку, ко мне прибыл сам Павлик Корчагин, вместе с бригадой комсомольцев, которые строили узкоколейку из Боярки на Киев. Тогда время было тяжелое, вспоминал Павлик: «После Петлюры в Киеве не осталось дров и город замерзал зимой, поэтому мы построили ЖД дорогу и бревна из лесу поехали в Киев».
- Да, читал я «Как закалялась сталь», и подвиг твой помню, Павлуша. Но у нас нет Петлюры, а куриные яйца подорожали в цене, как думаешь, почему? – спросил я Павлика и предложил ему сигареты «Мальборо».
- Ух ты! – обрадовался сигаретам Корчагин. - Буржуинские?
- Они самые. Да и мы все как буржуины живем теперь, Павлуша. У всех бабушек в заначках доллары и другая валюта, а народ предпочитает только буржуинские автомобили - на наших не хотят ездить, особенно бывшие коммунисты и их дети.
- А я кровушку свою проливал за революцию. За что? – глубоко затянулся сигаретой Корчагин. - Знал бы – хрена с два пошел бы строить узкоколейку. И кому строил? Киевским буржуям и местному пролетариату! Чтоб жили и не тужили. Да вот слышал недавно на совещании у Всевышнего, что памятник Петлюре в Киеве скоро поставят, а немцев с австрияками записали в друзья.
- Ты не кручинься, Павлик. Главное, что у нас нет Петлюры, - ответил я Корчагину.
- А если нет Петлюры, почему куриные яйца подорожали? – разволновался Пашка.
- Почему, почему…. По качану! – прервал я провокационные вопросы Пашки. - Железную дорогу строить будешь?
- Если найдешь теплое место для ночлега – за пять дней построю с комсомольцами. Кормить чем будешь?
И я перечислил, чем буду кормить, даже домашние куриные яйца включил в рацион, не считая киви, бананов и апельсинов. Пашка запрыгал от удовольствия и сразу же убежал на строительство железной дороги.
Теперь оставалась более сложная задача – оснастить вооружением бронепоезд.
Местные мужики притащили ко мне во двор обрезы, двустволки, а среди всего были даже винтовки Мосина и один Маузер с магазином патронов: «Хренасе!» - подумал я и молча посмотрел на угрюмых мужиков.
- Ты, Антоныч, на нас не серчай, дома большего не имеем про запас. Но, если нальешь каждому по сто грамм, к вечеру мы твой бронепоезд укомплектуем пушками и пулеметами «Максим».
Я не знал, даже не представлял, что мои деревенские деды насквозь пропитаны духом милитаризма: «Братцы! Да я каждому по бутылке водки поставлю, если найдете для меня пушку и пулемет «Максим»!
- Мы свое слово держим, Никита Антонович. Теперь ты готовь водку с закуской, а вечером мы все необходимое доставим к тебе во двор! – сказали мужики и не торопясь двинулись в сторону леса.
День близился к закату и когда я вышел во двор, глазам своим не поверил: во дворе стояли две трехдюймовые пушки образца 1902 года, две гаубицы 122 мм образца 1910 года и одно трехдюймовое зенитное орудие Лендера. Кроме того, на траве стояли укомплектованные лентами десять пулеметов «Максим». И все это хозяйство было в оружейной смазке!!!!!!!!
У меня подкосились ноги от увиденного: «Клава! Я ху…ю!» - еле выдавил я из себя соседке, которая накрывала столы для местных дедов. – Налей мне сто грамм, иначе не смогу подняться с земли.
- Прибавь еще три литра водки, Антоныч. Мы нагрузили полную подводу винтовок и все они тоже в оружейной смазке. С патронами тоже нет проблем – десять ящиков раздобыли. Ничего не отсырело, сами проверяли, - сказал местный мужик. – Патроны, что надо!
У меня закружилась голова и я потерял сознание. Когда очнулся, почувствовал, что сижу на лавке, а возле меня играл гармонист и компания дружно пела «Любо братцы любо, любо братцы жить, с нашим атаманом не приходится тужить…..»
Когда я опрокинул первую чарку, чтобы привести свое сознание в порядок, в мутном образе перед собою увидел знакомую фигуру при шашке и Маузере: «Не узнаешь, Антоныч? Это ж я, батька Махно!»
Вторая чарка привела меня в равновесие, а после третьей, я пустился в пляс с местными мужиками. Мы отбивали чечетку хорошими офицерскими сапогами, танцевали вприсядку лунёк, «Яблочко», пели «цыпленок жареный» и «наш паровоз вперед лети». А когда толпа вооруженных до зубов мужиком изрядно напилась, я уже ничему не удивлялся, потому что танец с саблями Хачатуряна выглядел представлением для детского садика. С гиканьем и улюлюканьм, за десять минут мой бронепоезд был укомплектован вооружением, а батька Махно орал «мы им покажем!»
Как у меня во дворе появился Нестор Иванович, рассказывать не буду, пусть это останется моей тайной. Но когда под утро ко мне привели в наручниках Наполеона и Гитлера, у которых под глазами были приличных размеров фингалы, я спросил местных мужиков: «А этих, зачем притащили ко мне?»
- Пусть будут! А пока посидят в холодном, - и толпа утащила двоих исторических героев в подвал.
Я уже не понимал, что вокруг меня происходит, а в чувство меня привел Павлик Корчагин: «Никита Антонович! Ваше приказание выполнено – ЖД дорога построена, можно разжигать котел бронепоезда!»
Через час мой бронепоезд мчался в известном направлении, на запад. Мы пролетали через маленькие станции и огромные города, но ни разу я не слышал, чтобы стреляли пушки или пулеметы. Везде нас встречали с хлебом и солью местные жители, как и отчитывались перед нами местные царьки, о том, что с ценами полный порядок, и народ всем доволен, а всех плохих чиновников они посадили на нары.
Мы верили, верили всем, потому что радостью и надеждами на лучшее светились глаза простых людей. А наш бронепоезд полюбили люди, от мала до велика, как и приветствовали стоя Павку Корчагина и батьку Махно, только за то, что они были в свое время героями – шли сражаться за народ, и помогали народу.
Когда мой бронепоезд приблизился к западной границе, мы вышли на «палубу», осмотрели окрестности из биноклей, и я сказал машинисту: «Туши котёл, будем отдыхать». И пока наши бойцы регулярной Некрасной Армии общались с местными женщинами, мы проложили маршрут в сторону Японского моря – в тишине, без шума и пыли, которые создавал бронепоезд. Мы решили на своем Совете под керосиновой лампой – не ехать поездом туда, куда нам не надо, чтобы поехать туда, где нас ждут. А ждали нас везде, где проживали простые люди – в селах ждали, в маленьких городах, везде ждали, где работали чиновники.
И мы пустились в обратный путь, который лежал на восток. Нам и на север надо было заехать, и на юг, и по диагонали проехать нужно было несколько раз – телеграфист только и успевал приносить приглашения в вид телеграмм. Но что удивительно, где бы мы не появлялись – пушки и пулеметы ни разу не расчехляли. По месту остановки бронепоезда, прямо на ЖД станции, наш солдатик устанавливал виселицу и возле нее все чиновники отчитывались о проделанной работе. Все были как на исповеди, потому что большинство из них самостоятельно писали заявление о желании получить срок, а горожане или селяне хлопали в ладоши, и приносили нам за проделанную работу еду.
Через год бронепоезд пришлось поставить на прикол и распустить свою армию – мы сделали свою работу. А когда я вспомнил, что Гитлер и Наполеон сидят в подвале, сам открыл дверь и вывел их на волю: «Вы как близнецы, оба маленькие и воинственные психи. Может мне вас сжечь в топке паровоза?»
- Мы действительно близнецы, потому что вылупились из одного яйца, хоть и в разное время, - сказал Гитлер.
- Сколько нам можно еще пожить? – спросил Наполеон.
Дальше мне было не интересно, потому что местные мужики сами решали, что делать с этой парочкой, наследие которых и сейчас в покое никого не оставляет. И вспомнил я опять про яйца, куриные, про бензин вспомнил, о коммерческих банках задумался……… И опять закрутилось в голове моей воспоминания, как нас встречали, когда рядом с бронепоездом виселицу ставили, и как ждали многие, что кого-то вздернут. Для порядка. Даже фотокорреспондентов приглашали – делали на память снимки рядом с виселицами.
Все-таки хорошие у нас люди, добрые и терпеливые, им чужого не надо, но и свое они не готовы отдавать, хотя приходится. И посмотрел я в сторону леса - все «содержимое» бронепоезда мы вернули в лес, порядок должен быть во всем. И если пришлют телеграмму «срочно приезжайте», придется опять ставить бронепоезд на рельсы, потому что сегодня он «на запасном пути».
С уважением ко всем читателям Никита Антонович.
