Виктор КОРОЛЕВ
ЗА КУЛИСАМИ Первой мировой Картины 14-15
КАРТИНА 14-я
«Славно сегодня поохотился»
Действующие лица:
Николай II (1868–1918) – последний российский император.
Александра Фёдоровна (1872–1918) – императрица, супруга Николая II.
Алексей Куропаткин (1848–1925) – генерал-адъютант, русский военный и государственный деятель, военный министр (1898–1904).
Владимир Фредери́кс (1838–1927) – граф, последний в истории министр Императорского Двора, генерал-адъютант.
Сергей Сазонов (1860–1927) – министр иностранных дел Российской империи в 1910–1916 гг.
Григорий Распутин (1869–1916) – сибирский крестьянин-целитель, ставший «другом» царской семьи.
Место действия – Царское Село, Санкт-Петербург.
Время действия – 1904–1914 гг.
Автор (из-за кулис): Правление российского императора Николая II чётко делится на два периода. Первые десять лет – деятельные старания обмануть предсказанную судьбу, искреннее желание избежать войн и социальных конфликтов. С 1904 года начинается совсем иное десятилетие в его жизни. Поражение в русско-японской войне, растущее недовольство и бунты в стране, неэффективность мирных переговоров с европейскими державами, грустные думы о болезни наследника, вороватые помощники и хитрая оппозиция в органах государственного управления – это делало царя всё более замкнутым, равнодушным, пассивным. А с началом Первой мировой войны Дом Романовых резво покатился к своему концу.
ГОСУДАРЬ Александр III увлекался рыбалкой. «Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать», – заявил он однажды. И все послушно ждали.
Сын его, Николай II, больше был склонен к охоте. Неделя пройдёт, и ему снова на охоту охота. Добывал в гон (так говорят настоящие охотники) по несколько сотен рябчиков, вальдшнепов и прочей боровой дичи. Однажды записал в своём дневнике: «Я сегодня недоволен собой, убил одиннадцать зайцев, отвратительно стрелял». Бывало, правда, и хуже: «Убил баклана», «Подстрелил ворону…»
А 8 мая 1905 года, в воскресенье, появилась такая запись: «День простоял холодный и серый. В 11 час. поехали к обедне и завтра[кали] со всеми. Принял морской доклад. Убил кошку».
Явно не заладился тот день, кошка, можно сказать, сама виновата, под горячую руку попала. Настроение у государя неважное, никакой охоты читать новости: война с Японией второй год идёт, а Транссибирская магистраль не закончена.
– Армия и флот готовы начать войну, государь! – докладывал военный министр Алексей Куропаткин.
Но почему-то ему не было особой веры. После чая Николай принял министра путей сообщения князя Хилкова, который только что вернулся с Дальнего Востока. К князю нет претензий: работа железнодорожного ведомства организована блестяще, в отличие от военного – там, похоже, воровство расцвело розовым кустом, и что-то нехорошее зреет.
Назрело – и через неделю лопнуло. В Цусимском сражении Россия потеряла практически весь Тихоокеанский флот. Гигантский ущерб в войне, которую легко можно было избежать, тем более что Япония выказывала готовность мирно решить все территориальные разногласия.
Она-то готова была, да вот британскому монарху Эдуарду VII, дяде российского императора, не по душе были ни миротворческие идеи племянника, ни его программа добрососедского развития Азии. Британия поставляла Японии для войны с Россией уголь, боевые корабли, оружие. Микадо с почтением принял от англичан и американцев огромные льготные кредиты. Заокеанские банкиры – Ротшильды, Рокфеллеры и Морганы, прямо либо через подставных лиц – выдвинули жёсткое условие: деньги должны пойти на обновление японского флота, который будет строиться на верфях США и Великобритании.
Русско-японская война стала репетицией спланированного спектакля, цель которого – выбить Россию из этого региона, обескровить её, надолго рассорить с дальневосточным союзником, а заодно и этого союзника сделать своим вечным должником.
– Отмщенья, государь, отмщенья! – кричала толпа у Зимнего дворца.
Её не разгоняли: никто не хотел больше «кровавых воскресений». И царь больше не хотел губить людей.
– Я готов кончить миром не мною начатую войну, если только предложенные условия будут отвечать достоинству России. Я не считаю нас побеждёнными, наши войска целы, и я верю в них…
На все унизительные для России пункты мирного договора, выдвинутые Японией, император заявил:
– Ни пяди нашей территории, ни одного рубля компенсации за военные расходы. Иначе будем продолжать войну до победного конца!
В августе, чтобы успокоить толпу, Николай II издал манифест «Об учреждении Государственной Думы», законосовещательного органа при монархе. Через несколько дней в Портсмуте (США) был подписан и мирный договор с Японией.
Хотя тяжёлый камень всё равно давит на сердце, можно теперь отправляться на охоту. И в дневнике – радостная запись: «Отличный день с периодическими ливнями. Аликс уехала в Царское [Село]. В 4 ч. началась охота на уток. Всего убито 84 утки; мною 18».
Следующий месяц 1905 года у российского императора выдался поистине напряжённым в этом смысле (цитаты из его дневника даны в сокращении):
7-го сентября. После завтрака небо стало заволакивать. Съехали на остров на охоту. Убил удачно черныша [мелкая птица семейства бекасовых].
10-го сентября. В 2 часа отправились на охоту. Загоны были в красивых местах. Летало много тетеревей. Убил дятла.
11-го сентября. День стоял отличный и тихий. Отправились на остров, похожий на шапку с красивым лесом. Было убито два зайца и чайка.
12-го сентября. Стоял великолепный день. Облава была оживлённая, т. к. видели порядочно дичи. Я убил большую лисицу...
13-го сентября. Славно сегодня поохотился. Я убил 2-х тетеревей; всего убито: 3 тетерева, лисица и три зайца.
15-го сентября. Утро было солнечное, и поэтому тёплое. Ходили много. Всего убито: 2 лисицы, 3 зайца, 4 тетерева, 2 совы и кобчик. Мною тетёрка.
16-го сентября. Витте [председатель Совета министров] остался обедать. Вечером читал. Убил зайца.
23-го сентября. Облава происходила в полях за церковью. Я убил: 2 фазанов, 21 сер. куропатку, 5 русаков и 5 беляков. Всего убито: 233 штуки.
30-го сентября. До 9 час. выехал на охоту. Воздух живительный. Всего убито: 421 штука. Мною 43: 5 фазанов, 2 куропатки, сова, 5 русаков и 29 беляков.
Другого такого «убойного» месяца у государя никогда больше не будет.
Глава правительства Сергей Витте вернулся из Соединённых Штатов невесёлый. Доложил государю, что американцы подыгрывали японцам при подписании мирного договора, с трудом удалось отбить их претензии, но половину острова Сахалин всё-таки пришлось уступить. Также плохая новость: президент США Теодор Рузвельт при всех заявил, что по его инициативе созывается вторая Гаагская конференция по разоружению.
Конечно, это сильно задело государя. Ему о многом пришлось подумать и многое через год переосмыслить, когда американский президент получил за эту инициативу Нобелевскую премию мира.
«Остались ли у нас друзья? Или надеяться можно только на армию и разбитый флот?» – спрашивал себя Николай II. И часто государь вспоминал, как Владимир Фредерикс, бессменный министр Двора, рассказывал о своей давней беседе с германским императором Вильгельмом Вторым:
– Его Величество горячо и долго говорил на тему, что надо устранить все распри между Германией и Россией. Он сказал дословно так: «Пускай я буду лично неприятен вашему государю, но ему надо помнить, что только мы с ним вдвоём имеем большую власть, что только в наших руках участь мира Европы. И ответственны мы будем вдвоём перед историей, если дело дойдёт до войны между нашими народами. Мы можем лично ссориться, но народы наши должны жить между собою в мире». Так он говорил, и дай Бог, чтобы эти высокие слова служили путеводною нитью для всех монархов мира...
Никакой личной неприязни к своему германскому родственнику Николай II не испытывал. Скорее, наоборот. Но он также знал о «плане Шиффера-Мольтке», который после заключения Россией союза с Британией быстро был переориентирован на войну с восточным соседом. С тем самым соседом, про которого бывший канцлер Отто фон Бисмарк сказал: «Напав на Россию, до сих пор являющуюся не только нашим соседом, но и давним другом, мы лишь покажем свой страх и смирение перед западными державами…»
Иногда у царя появлялось ощущение, что всё происходящее подчинено чьей-то злой воле. Никто не хочет ссор и войн, а они происходят, словно это кому-то выгодно. Почему так? Кому выгодно? Кто это делает? Неужели так и будет, как предсказал английский ясновидящий Луис Хамон?
В беспокойстве и смятении находилась и супруга. Императрица Александра Фёдоровна пишет своей подруге:
«Ты можешь понять, через какой кризис мы сейчас проходим! Моему бедному Ники слишком тяжело нести этот крест, тем более что рядом с ним нет никого, кто мог бы оказать ему реальную поддержку или на кого он мог бы полностью положиться. Я ломаю голову над тем, где найти подходящего человека…»
Такой человек нашёлся. Григорий Распутин из Сибири пешком пришёл в столицу, явился пред светлые царские очи, да и остался при дворе. «Друг» семьи стал яростно убеждать Романовых, что России нужно «не в чужие дела лезть, а в своём доме порядок наводить».
Молнии военной грозы в Европе сверкали всё чаще. Боснийский кризис показал, что костерок, зажжённый на Балканах, запросто может разгореться до мирового пожара. Россия весьма сдержанно отреагировала на аннексию Австро-Венгрией земель Боснии и Герцеговины, не стала лезть в чужое дело. Государь послушался Распутина, хотя либералы из Государственной Думы наперебой кричали о «второй Цусиме».
Накликали депутаты – только вместо второй Цусимы случилась первая Балканская война, а тут же за ней и вторая. Как ни старался российский государь сохранить мир на полуострове, создавая Балканский союз, как ни помогал только что получившей независимость Болгарии, она всё равно чувствовала себя обделённой и попыталась силой отхватить восточные земли у Османской империи.
К конфликту мигом присоединилась Австро-Венгрия, другие страны, костерок начал разгораться жарким огнём. И опять Россия не ввязалась в эту кашу благодаря Распутину, который уже стал «законодателем моды».
– Эти братушки – просто свиньи, из-за них не стоит терять ни одного русского человека, – заявил он.
Грубо, конечно, но что с него взять – безграмотный человек, до ста считать не умел! Однако он и в этот раз сумел убедить императора не воевать.
А война всё равно приближалась. Ещё не кончилась вторая Балканская, а министр иностранных дел Сергей Сазонов уже докладывает государю:
– Германский император Вильгельм Второй провёл совещание военного руководства. Обсуждались время и методы будущей войны. Кайзер считает, что начинать надо немедленно. Начальник генерального штаба Гельмут Мольтке подчеркнул: «Большая война неизбежна, и чем раньше она начнется, тем лучше. Всякое промедление ослабляет наши шансы на успех. Но нужна пропагандистская подготовка. Важно обеспечить народный характер войны против России». А гросс-адмирал Альфред Тирпиц заявил: «Имперский германский флот заинтересован в том, чтобы отодвинуть начало военных действий на год-полтора». Участники совещания согласились с ним…
