стволика и нижние ветки покрывались мхом, но зато поверх отмирающих старых корней образовывались молодые придаточные корни.
Если у какого-то случайно поселившегося на болоте растения такого не происходит, оно быстро угнетается. Значит, болото — не его родина!...
На сколько же ежегодно подрастает сфагнум? Ученые определили, что в районах Новгорода и Пскова — на 2-3 см; в Полесье — на 2-3,5 см; в Финляндии — на 1 см в год. У нас в Среднем Приобье прирост мха сфагнума близок к Финляндии, но за сто лет моховая подушка может подняться на ... метр.
Конечно, в реальности гораздо меньше, ибо торфяной покров сильно уплотняется. И поэтому 10-метровые торфяные залежи на болотах Васюганья в Томской области являются свидетелями прошумевших над ними тысячелетних эпох...
Я мог бы писать о наших северных болотах бесконечно. В отличие от многих северян я болота люблю, часто их посещаю (и не только во время сбора морошки, клюквы). Особая тишина присуща обширным болотным пространствам, особенно осенью, в пору «бабьего лета». Прохладный прозрачный воздух, глубокая синева неба Я мог бы писать о наших северных болотах бесконечно. В отличие от многих северян я болота люблю, часто их посещаю (и не только во время сбора морошки, клюквы). Особая тишина присуща обширным болотным пространствам, особенно осенью, в пору «бабьего лета». Прохладный прозрачный воздух, глубокая синева неба над чахлыми сосенками, пружинящие моховые ковры — как скатерть-самобранка: красных и бордовых ягод клюквы бывает столь много, что некуда ногу поставить! Пологие кочки усыпаны ею, причем встречал я на Урале ягоды, равные по величине ... спелой вишне!!!
Пропищит на ближайшем кусте синичка, вспорхнут потревоженные рябчик или тетерка — и снова над болотом разливается тишина. В ней далеко слышны перекликающиеся людские голоса...
Осенью по окраинам болот можно найти целые брусничные плантации, в ближайших борах — множество грибов, в том числе и белые. Болото — это торф плюс один-два десятка произрастающей на нем болотной растительности. Но сколько богатств хранит оно!... Торф — это и прекрасное топливо (пожары на торфяных болотах не утихают иногда даже ... зимой); и хороший адсорбент (применяется, например, для сбора пролитой нефти); из торфа путем сухой перегонки получают парафин, метаноловый спирт и др. Специфическая для торфа особенность губительно действовать на развитие многих бактерий делает его ценным перевязочным материалом, преимущественно для гнойных ран.
Торфяной мох издавна применяется в сельском строительстве и у хантов: им прокладываются бревна в строящемся доме. Торф — это и удобрение для огорода, и подстилка для скота, и средство для сохранения зимой запаса овощей (покрываются торфяным настилом, ведь торф плохой проводник тепла).
Торфяную воду на болоте можно пить без предварительного кипячения... Много лет пользуюсь этим свойством, процеживая выжатую из сфагнума воду через марлю или чистый носовой платок.
Кстати, только на торфяниках (и в тундре) растет карликовая березка.
Но есть у обширных северных и сибирских торфяных болот еще одна очень важная особенность, которая делает их... производителями кислорода не только для России, но и для всей планеты!...
Как знает читатель, среди газов, вызывающих на нашей планете парниковый эффект, основную опасность представляет СО2 (двуокись углерода), который связывается только лесными и водно-болотными экосистемами.
В Нефтеюганском и других районах ХМАО предостаточно лесных и водно-болотных экосистем! Но никто пока их не рассматривал всерьез в качестве очень выгодного «товара» в смысле связывания избыточного углерода в атмосфере планеты и, соответственно, выработки кислорода. Например, мы совершенно не знаем, сколько гектаров леса, озер и болот связывают одну тонну углерода? И сколько миллионов долларов мы потенциально можем на этом заработать?...
Думается, выяснить все это — неотложное дело нашей науки!
В 1993 году в Барнауле и Горном Алтае на первой Международной конференции «Алтай-Космос-Микрокосм» была высказана идея о необходимости перехода России и всего земного сообщества от тупикового техногеннопотребительского к новому — духовноэкологическому или ноосферному, — типу цивилизационного существования.
Впоследствии основания, сущность и механизмы становления этой новой модели общественного устройства обстоятельно обсуждались на пяти Международных конференциях с такими же названиями, прошедших в период с 1993 по 2000-й годы. Ученые единодушны: именно Горный Алтай, расположенный в самом сердце евразийского культурногеографического мира, обладающий уникальными биосферными сокровищами, может рассматриваться как подлинная ноосферная Твердыня Евразии!!! ... Я уже писал о необходимости заповедания некоторых нетронутых территорий Нефтеюганского района. К ним надо отнести и ряд экосистем рек, озер и болот. Могут ведь создаваться и микрозаповедники, заказники, где будут охраняться и места обитания водоплавающих и болотных птиц, редкие растения.
К сожалению, наши районные власти ничего не предпринимают для решения этой важнейшей проблемы. По сторонам нефтяных промысловых дорог болота обезображиваются свалками промышленного и бытового мусора, водоохранные леса вырубаются, особенно в районе протоки Девкиной.
Болота, увы, остаются все еще аккумуляторами нефтяных и иных загрязнений.
И цель этой статьи — еще раз повернуть лицом к проблеме местные власти и нефтяников. Наше истинное, непреходящее богатство — это леса и обширные водно-болотные экосистемы, от которых зависит здоровье не только человека, но и всей планеты.
Вл.Назаров
http ://www.ecosystema.ru/
*****************
2.ВСТРЕЧИ С СОХАТЫМИ
В своих блужданиях по лесу, я довольно часто встречался с этими крупными парнокопытными. Мне приходилось быть свидетелем и потасовок между ними. Однако, самое близкое знакомство с сохатым у меня произошло во время охоты на рябчиков.
Пробираясь однажды через завалы деревьев, я присел на ствол упавшего дерева, чтобы выждать и начать поднимать рябчиков имитируя с помощью пищика их свисты. В этот момент послышался громкий хруст сломанных сучьев и я увидел бегущего в моем направлении лося. Перемахнув через стволы упавших деревьев, лось остановился в пяти-шести метрах от меня. Высоко подняв украшенную рогами голову, сохатый искал того, кто только что пробирался через эти завалы, приняв меня за своего соперника. Зверь находился в такой степени возбуждения, что даже не замечал сидевшего перед ним человека. Медленно поводя головой, он в любой момент был готов броситься в драку.
Желая напугать лося, я совершил непростительную глупость — вскинув ружье, я громко рявкнул по-медвежьи, быстро поднявшись на ноги. Испуганный лось поднялся на дыбы и молотя копытами передних ног по воздуху, метнулся в мою сторону. Он пробежал в нескольких метрах от меня, издавая похожие не то на стоны, не то на хрюканье звуки, и скрылся среди деревьев. Несколько секунд я находился в состоянии оцепенения, поняв, чем могла обернуться эта глупая шутка!
Позже я неоднократно подманивал к себе ищущих соперников лосей подражая их стонам в период гона. Обычно, подбежав на несколько десятков метров, лось начинал внимательно рассматривать своего соперника, но, увидев человека, быстро уходил. Работая в заповеднике, я часто специально ходил на их ристалища, чтобы наблюдать за их поведением. Такие места были в долине реки Сикальи, куда на зарастающую вырубку собиралось много лосей. В тихие октябрьские вечера здесь постоянно можно было слышать их стоны, отдаленно похожие на голоса проходивших в стороне людей. Иногда можно было слышать стук рогов сошедшихся в поединке зверей. В период гона, сексуально озабоченные быки, постоянно передвигались здесь по своим тропам. На отдельных участках они устраивали гонные площадки, где копытами рыли землю. Набрасывались и ломали небольшие деревца, извергали сперму На таких гонных площадках всегда чувствовался специфический запах. Попав на такую площадку лосиха, словно заколдованная начинала ждать своего суженного. В основном, на таких гонных площадках и происходят любовные игры лосей.
Однажды, заняв такую площадку, я стал ждать появления ее хозяина. Минут через тридцать я увидел идущего по тропе крупного лося, голову которого украшали огромные, с десятью отростками на каждом, рога. Когда лось приблизился на несколько десятков метров, я издал звук, подражая вою волка. Вместо того, чтобы убежать, лось бросился к своей площадке. Это заставило меня быстро подняться. Увидев человека, сохатый в течение нескольких секунд тупо смотрел в мою сторону, как бы размышляя, как следует действовать дальше. Потом он стал медленно обходить меня по дуге, а потом вышел на тропу и двинулся дальше. В этот момент я снова издал похожий на вой волка звук. И снова лось повернул в мою сторону, и снова мне пришлось позировать перед ним, чтобы заставить его удалиться.
Это убедило меня, что в период гона лоси утрачивают чувство страха и свою природную осторожность, а поэтому чаще чем в любое другое время года становятся жертвами волков и медведей. Однако, даже в таком состоянии они продолжают бояться человека. Часто можно читать и слышать, что в период гона лоси становятся опасными для человека. В это верят даже многие натуралисты. Как мне кажется, страх этот навеян рассказами известного писателя-натуралиста В. Бианки, который в своих произведениях опирается на байки охотников.
Александр Пискунов
http ://www.ecosystema.ru/
*******************
3.Ночь на Липовой горе
Медленный чайник бурчит на газовой плите, в окно бьется мотылек. От комаров зажгли на веранде спираль, и ее едкий дым собирается в углах. В стеклах веранды «летнего» научного стационара отражается лампочка, стол, на нем стопка бланков, чей-то бинокль и полевой дневник. Сквозь отражения быта проглядывают звезды краткой июньской ночи. Пройдя по дороге мимо осин, выходит к кордону Липовая гора, конечно же - кабан, сделав несколько шагов по суходолу, попадает в облако тепла, но мы, ослепленные электрическим светом, его не видим. Зацветающие липы стоят душистыми горами.
Зябкий туман топчется у подножья пологого холма, затопив низину со странным названием Большие Сады. Обитатели кордона дождались кипятка, напились черного невкусного чая из железных обжигающих кружек, смели крошки со стола, повесили на гвоздь пакет с хлебом (от мышей) и разошлись по комнатам - спать. Нажимаешь выключатель - гаснет желтый прямоугольник окна. Кордон становится чем-то вроде темного корабля на тихих волнах туманного лугового моря, укачивает людей и убаюкивает (в спальниках, на железных кроватях). За бортом его, где-то в сырой темноте, на бутонах шиповника тихо ждут рассвета круглые холодные росинки. Теплый воздух поднялся на бугры, низины пробирают промозгло холодком земляным, речным. Кабан проходит мимо крыльца (опять невидим), мимо лип и дубов, погружается в чащу, становится окончательно для нас сонным шорохом, хрустом, неясным шелестом. Лес стоит непроглядной стеной, и оттуда, через луговину тянутся на кордон провода.
Кордон погружается в сон, но, вокруг него, в темноте густой и обитаемой, жизнь
