изобретение Бога. Да рождение стихов для меня вообще - вещь малопостижимая. Этакие гигантские протуберанцы духа и души!
- А музыка?...Кстати, о душе. По Достоевскому - в ней рождаются зло и грех. И она может принимать зло страстно. Поэтому спасение - в милосердии и любви.
- Ничегошеньки этого не читала.
- Ну, и что? Читала другое...
- Бетховен, кажется, боролся с разными сомнениями в своей душе из-за глухоты. Он очень долго страдал, но страдания те ведь не получили власти над его музыкой!
- Да? А «Лунная» соната?... В любом случае, возвращаясь к Николаю Васильевичу, ….у нас есть поэтические «Вечера» с их богатейшим юмором, блистательные «Шинель», «Ревизор» и...
- А сословия? Все, до самой премелкой насекомки, восстали против недостижимого Гоголя, раздражённые театральными постановками, — не унималась Лёля.
- ...И поэма мечтателя о возрождении русской «птицы-тройки», - закончила Зоя.
Зазвонил телефон и Лёля ушла пообщаться с ним. Отругав кого-то и насмеявшись, она вернулась с уткой и зеленью:
- салат из шампиньонов с капустой, сладким перцем и горошком. Попробуй! - И подойдя к Зое, укрыла её кофту тонким полотенцем с яркими экзотическими птичками.
- Оой, какое мягкое.
- Купила в Манчестере. Тебе правда нравится?
- Конечно, правда. Ты почему мне больше не веришь? У меня от мамочки остались китайские старинные полотенца, декоративные. А мама моя в молодости замечательно вышивала гладью — самые разные букеты, замки старинные. Красотища... Сложная техника была, у меня так не получалось, а она ко времени моих этих попыток создать что-то похожее - не смогла мне помочь. Забыла. - Зоя замолчала и отодвинула тарелку. - Спасибо. Очень вкусно, но пока больше не могу.
- Ну, пусть стоит рядышком. Может, ещё передумаешь. Рассказывай дальше. У меня сегодня праздник — ты же знаешь, как я люблю тебя слушать.
- На чём же я остановилась?
- Остановила...Это — про меня. На деньгах, на чём же еще? - Улыбнулась Лёка.
- Аааа... Точно. В начале гражданской варианты денег и скорость их обесценивания были катастрофой. Что могло стать обменной «монетой», если не хлеб?
- Дорог хлеб, коли денег нет... Помню керенки по фильмам. А какое было великолепное детское кино...Сказка о потерянном времени, Приключения электроника, Посторонним вход воспрещён...
- Королевство кривых зеркал. Доживём до понедельника...
- А как мы с тобой зачитывали до дырок Корчагина, которого, кажется, в школьной проге уже и нет... А твой школьный доклад о нём? Все паршивые квазифизики слушали тогда, открыв рот. Никто даже не пискнул, только твой голос в тишине, очень такой взволнованный голос. Без бумажки, а как по нотам и на целый же урок! Я так гордилась тобой...Прямо Свифт в стране лилипутов! - Возгласила Лёля.
- Помню. И как влюбилась в Маяковского, а ведь тоже в школе. Боже ж ты мой, как же давно это было...
- Ты считаешь, что жизнь почти прошла?
- Конечно, нет.
- Какое утешение...
- Язва такая,...- Зоя наклонилась и легонько щёлкнула Лёлю по лбу.
.. - Ну, так вот - семья дедушки отнеслась к сдаче хлеба спокойно. Хозяйство было весьма запущено за время войны. К тому же, уменьшилось и количество скота — сеять-то не успевали, как прежде, а о восстановлении пашни в то время не могло быть и речи. Переживали ужасно, несмотря на общее запустение в округе. Но вот такое полное отсутствие каких-либо излишков позволяло хотя бы избежать репрессий.
- Вот уж не факт. Я, между прочим, где-то читала Шолоховское живописание вождю того, что творилось в некоторых местах с экспроприацией так называемых излишков. Которых зачастую и не было! Читала с содроганием.
- Я тоже читала о жестокости. Но ведь этих беспредельщиков же и сажали, если не расстреливали.
Глотнув чаю, Зоя бережно поставила чашку на столик.
- Жёсткость центральной власти можно понять. Есть-то было нечего... Жатва в первый год войны дала мизерный выход. За хлеб воевали. И скольких из них поубивали? Вооружали даже бедноту, а она и не особо возражала, так как рассчитывала хоть на небольшую часть изъятого продовольствия.
- А разве не считалось, что это были сущие ленивые бездельники?
- Откуда ж я знаю...Хотя мне мамочка рассказывала, что в том месте, куда они переехали из деревни, уже позднее.. Были и такие, а потому — вечные голодранцы. Им даже никто не помогал. Ну, кроме местной власти. ...По рассказам деда, каток самой войны не прошёлся по их губернии. А вот всего остального хватало. Саботаж, бунты, аресты, расстрелы.
- Был и садизм. Безобразный!
- Был....Дальше рассказывать?
- Ладно. Сейчас перетряхну мозги,.....- Лёля повертела шеей. - Я готова. Помчались...- Зоя прикрыла глаза, потом посмотрела на подругу и, вздохнув, продолжила:
- вспыхивавшие мятежи докатывались до их деревни очень даже не сразу, отголосками, как дальняя гроза раскатами грома. О Ярославском заговоре узнавали от разных свидетелей. Которые всё «подчистую видели своими глазами», но вот сомневались. Напряжение мужиков жило синусоидой. И было чему их булгачить. До Костромы - больше 100 миль, но всей округе стало известно о тамошнем бунте с его подавлением, а позже - о том, что офицеров власти так и не расстреляли.
- Слились в объятьях, что ли? Чтобы так полагаться на свои силы...Не иначе, как провидение спасло белую кость. В польскую-то интервенцию с немалым числом совсем не красных офицеров случилось обращение эээээ...из Савла в Павла, что называется.. Подожди-ка секундочку...
В дверь опять звонили и Лёля вышла в коридор. Минут через десять вернулась.
- Легка на помине, - довольно смеясь, она открыла буфет и положила туда конверт.
- Долг мне вернула... Правда, не прошло и года, что называется. Но я ж понимаю: голод — не ридна мати...Тебе деньги нужны? - Озабоченно спросила она.
- Нет, что ты! Денег ни у кого больше не беру — ни в долг, ни подарком. Буду голодать, приеду к тебе. Накормишь? - Улыбнулась Зоя, рассеянно наблюдая за хозяйкой.
- Лёлька, ты вроде в детстве поспокойней была...
- Понял...ла. Больше не буду...
Зоя встала и начала ходить по комнате. - Ноги затекли...На деревню особых наездов не было, но все жили с оглядкой. И дед с братом разбирались у местного начальства, что и как. Потом обсуждали всё с мужиками. Со временем в деревне образовался актив, а младший Игнатьич - главный в нём дирижёр.
- Представляю молитвы твоей бабушки. Мало она пережила, пока он воевал?
- Ну, наверное... Сбор хлеба получался очень скудный, и реквизиторы могли устроить проверку в избах и дворах. Активисты непременно прицеплялись к ним, как вагончик к паровозу и, как могли, отстаивали справедливость... В результате никаких расправ не было. О братьях в округе знали. Однажды к ним во двор заехала крытая телега.
- Видать, далече живёшь, не знаю тебя, - вышел навстречу приехавшему мужику дед.
- Да не близко. Кланяться тебе велел К...В народе слышно, старшой ты тут. За помощью приехал.
Сойдя на землю, мужчина подошёл к деду :
- Василий Бун...
Выяснилось, что Василий привёз гостинцев — пару живых поросят, хлеб и даже пряники для детворы. Подарки полагались, чтобы хозяева уважили просьбу к ним - схоронить, укрыть от реквизиции часть запасов Василия.
- Негоже нам ноне власти -то покорствовать. Ребятишек жаль, перемрут ведь исправду-то... Доброе дело сделаешь,... богоугодное, - добавил он, взглянув на вышедшую к ним во двор бабушку.
Она так перепугалась, что была готова даже вмешаться, что было не принято. Дед, махнув рукой вперёд, произнёс:
- а ты, стало быть, послушествуешь народу... или перед кем шапку-то ломишь? ...Оставайся здоров, мил человек, а покуда езжай отсель, вместе со своей животиной, - повернулся и ушёл вглубь подворья. Бога не помянул. Пару дней ходил нахохленный, как воробей на морозе. Что-то предчувствовал и не зря - вскоре из двух лошадей у семьи одну забрали, но корову он не отдал. Потом с братом стали двор по ночам охранять. Была у них берданка, ну, и топоры. Но вот когда уже казалось, что можно дать отбой, брат заснул на «дежурстве». Запалили сеновал, который почти сразу и сгорел. Хорошо, что быстро схватились и спасли дом...
- Ничего себе... А вообще, без лошади - значит, без земли. Да ещё и без коровы? Как тогда выживать? Ужас. А мы тут с сегодняшними карпаччо и пастрами...
- Кто с чем. Да и неправда, что с сегодняшними. Русская аристократия и к ней примкнувшие со времён незапямятных не понаслышке знали о вариантах английских ростбифов и прочих «паштетов»... Ну, так вот, когда дед уже был мобилизован, в их волости прошло два схода, на которые из дедовой деревни никто не пришёл. И в этом я вижу некоторое влияние наших с мамой Игнатьичей. А там решили коней не давать и в армию не идти, а собрать мужиков для противодействия. Где-то в Варнавино, не очень близко от деревни, намеревались перерезать Северную железную дорогу и застолбить станцию. Но это провалилось.
- Что так? Испугались или звонари подвели?
- Звонари, говоришь? - Зоя засмеялась. - На тех сходбищах собирались помогать примкнувшим к белочехам, что стало явным промахом. Крестьяне, конечно, на собственной шее вытягивали самоуправство новой власти на местах. Промеж себя перетолковывали и не спешили во всём поддерживать новые порядки, глядя на них с немалым прищуром. Но
