четырех плитах надгробья — четыре надписи:
Улукиткан
1871—1963
Мать дает жизнь, годы — опыт.
Улукиткан
С тобой, Улукиткан, геодезисты штурмовали последние «белые пятна» на карте Родины.
1947—1953 гг.
Ему были доступны тайны природы.
Он был великим следопытом, советчиком, другом.
Гр. Федосеев
Так появился памятник лучшему другу — от друга, литературному герою — от писателя. Эта верность в дружбе лучше всего объясняет, почему так тепло отзывались читатели на строки Федосеева о своих спутниках.
Скончался писатель скоропостижно в июне 1968 года, не дожив до 70-летия. По завещанию, одна из двух урн с его прахом была захоронена в Саянах, в отрогах высочайшего пика Восточного Саяна — Грандиозного, на перевале Идэн, получившем впоследствии имя Григория Федосеева; другая — на Краснодарском кладбище.
В Саянах друзьями и соратниками Федосеева был поставлен обелиск из золотистого оксидированного металла, в восьмигранном основании которого была замурована одна из урн с прахом писателя. Геодезисты выполнили последнюю волю товарища.
Над прозрачным горным озером, где когда-то горел походный костер изыскателей, поднялся обелиск из серебристого сплава. Он виден издалека и может служить ориентиром для путников и топографическим знаком для геодезистов.
Писатель Смердов так описывает памятник:
«На одной из металлических плит пьедестала отлиты барельеф, даты рождения и кончины вожака землепроходцев-современников и певца этих суровых и величавых вершин, на другой — его мужественные, сильные своей жизненной убежденностью слова: «… Карта… Как просто на нее смотреть и как не просто, порою мучительно трудно создавать ее!..».
Кроме того, в честь писателя названа вершина одного из хребтов. Перевал носит имя героя произведений Федосеева — Улукиткана. В Краснодаре открыт музей всемирно известного писателя, одна из улиц краевого центра, перевалы в горах Западного Кавказа и Памира носят его имя, а могила, согласно постановлению Правительства Российской Федерации, нанесена на карту российских достопримечательностей.
Писателя давно нет с нами, а книги его продолжают жить. Они рисуют героические характеры таежных следопытов, поэтически отображают природу Сибири, снова и снова заставляют переживать драматизм событий, выпавших на долю изыскателей.
Пожалуй, точнее всех о книгах Федосеева сказала Мариэтта Шагинян: «Книги бывают разные. Одни подобны окнам, сквозь стекла которых (светлые или мутные) читатель лишь наблюдает людей и природу, какими их описывает автор. Другие — словно раскрытые двери, и вы сразу, с первой страницы, входите в них: дышите свежим воздухом, ощущаете землю под ногами, слышите говор людей, птиц, шум реки, шум леса, словно вступили в реальную жизнь — не читателем книги, а ее участником. Вот таким свойством вовлечения в свой мир обладает Г.А. Федосеев, свойством, надо сказать, очень редким и драгоценным у рассказчика. Я раскрыла его книгу «Тропою испытаний», стоя у письменного стола, с намерением только посмотреть, полистать… Но… пахнуло ледяной свежестью, снежным бураном на далекой маленькой станции, кинулись навстречу собаки Кучум и Бойка, заскрипели полозья под грузом экспедиции, все задвигалось, ожило, потянулось вперед — и я, потянувшись вместе с ними в мир настоящих, захватывающих приключений, так и осталась стоять у стола, погруженная с головой в книгу…».
Лучше сказать невозможно…
