- Так, Лёха! – рыбмастер тяжело дыша (старик запыхивался от десяти шагов), преградил мне путь в коридоре. – Значит, сейчас, как трал поднимут, снимаемся на выгрузку.
- Добро, Афанасич, спасибо! – только и успел крикнуть я, сорвавшийся уже оповестить своих бойцов.
- Все, братва, пора! Сейчас самое время – по коридорам никто не шастает. Погнали! – и набросив фуфайку, я нырнул в свою «нору».
Время опять было за полночь…
Операция началась. Ваш правдивый рассказчик, в три минуты вскрыв свой трюмный тайник, стропил в трюме мешки с масляной. Атлетичный тёзка мой, курсант Алексей, на тонком штерте (верёвке) вытягивал их наверх, а остальные шустро растаскивали мешки с рыбой по каютам.
- Алёша, блин! Смотри мне мешок на голову не смайнай, - весело шипел снизу я.
- Не бойся, Лёха, - поводя могучими плечами, успокаивал тот. И, обернувшись, добавлял негромко, - что я – дурак? Это же потом за тебя в трюме работать придется! А оттуда даже крысы сбегают… Держи, Саня!
Вся недолга заняла не больше десяти минут.
- Ни на кого не наткнулись? – скидывая фуфайку, обеспокоенно спросил я у товарищей.
- Нет, все тихо.
- Я свои мешки укрыл, чем только можно, - доверчиво сообщил Слава, - а она не испортится?
- Сутки пролежит спокойно, - заверил трюмный авторитет. – У нее же температура в теле теперь минус восемнадцать градусов. Главное, чтоб доступа воздуха было как можно меньше.
Мои конспираторы разошлись по каютам в ожидании выборки трала. Трал подняли через полчаса, и через полчаса же поставили вновь.
- Афанасич! Что за дела?! - гневно вопрошал обманутый бандер у рыбмастера. — Ты же сказал, что этот трал последний!
- Лёха, их не поймешь! У них - сам знаешь! - семь пятниц на неделе. Технолог же мне лично сказал, что идем выгружаться, а сейчас, видишь, опять авоську кинули.
- Как бы нам не пришлось масляную обратно в трюм майнать, - с ухмылочкой промолвил проходивший мимо Алёша.
- Не спеши! - в злом бессилии процедил я.
- Лёха, - Серёга, прищурив глаза, заговорщицки склонился в мою сторону. - это они специально воду мутят - хотят дезориентировать и посеять панику в наши стройные ряды. Но мы, - он решительно сжал кулаки, - не сдадимся.
Еще один хохмач! Весело им…
Вместо завтрака мне пришлось скрестись в радиорубку.
- Хотели сначала на выгрузку идти, но переиграли – теперь только через два дня.
Якорь мне в спину!
Спустя еще полчаса, мешки без особой конспирации были с плеча сброшены обратно в трюм: дураков работа любит! И каким-то непостижимым образом, опять удалось остаться незамеченными – дуракам везёт.
- Ничё, ничё, мужики! - утешал то ли товарищей, то ли себя стратег обменных операций и дока трюмных дел. - Главное, мы убедились - трусов среди нас нет.
Нашёл нужные сердцу товарищей слова.
А в обед начальник радиостанции поделился с верным акустиком:
- Представляешь, Джон! Лехины орлы сегодня ночью масляную из трюма достали, по каютам разнесли, спрятали, потом притащили обратно и в трюм побросали. И все, заметь, быстро, чисто, без пАлева! Круто!
