Курортный роман с элементами готики

будто, вышедшим, из под резца Амати, касаясь струн души ее небесной – любой создаст мелодию Любви! Я – не любой. Мои, привыкли руки, к изгибам деки этой бесподобной, и, покоряясь только этим пальцам, ты обретаешь пламенный настрой.     
Как много могут губы эти! Они, ведь путешествовали долго, по долам и горам страны чудесной, известной мне, под именем Марго.  Известны им все тайные тропинки, ведущие, к душе твоей прекрасной…
Холодный мрамор тела твоего, освобожденный от одежд ненужных, я оживлю чредою поцелуев, и рук моих,  прикосновений страстных. Согрею я своим горячим телом – твое,  и вот уж между нами, как искра, пролетела огневая! И ты, еще безвольная недавно, лежащая с закрытыми глазами, вдруг оживаешь, как принцесса в сказке и жадно ищешь новых поцелуев, и руки твои нежные порхают, мое, лаская, пламенное тело…И я, ловя твои шальные губы, впиваюсь в них столь долгим поцелуем, что голова кружится начинает, как от бокала полного «Аи»…
Ловлю губами перси… и бутоны, казалось, наливались страстной негой, настолько, что еще б, еще б, немного - и розами раскрылись бы они!
Губами я твои ласкаю бедра, и вижу, как «венерин бугорок», беззвучным сотрясается вулканом, и створки приоткрыла уж ракушка, где жемчуг наслаждения мы ищем… Пришла пора нам воедино слиться…И вновь твои ловлю губами перси и вновь впиваюсь в губы поцелуем… Но корень мой, уж ищет в поле лунки, что б прорости и дать цветы блаженства..... Но путник мой, от страсти уж усталый, убежища в волшебном гроте ищет. И вот уже, заботливо, хозяйка своею ручкой, корешок сажает. Приют находит в узком гроте странник, направленный перстами нимфы милой…
Слились мы воедино, но известно, что счастье постигаешь лишь в движенье, и медленно начав его, спешим  мы, разъединяться вновь соединяясь. И сладки нам короткие свиданья и радостны короткие разлуки!
И близится уж миг, когда в порыве, мятежной, неостановимой страсти, взорвется мир Фейрверком Наслажденья! И истечет Источник Сладострастья… И долго еще будут сотрясаться, тела, от затихающих конвульсий…И Мир умрет… чтоб вновь опять воскреснуть, вернув нам вновь, объятия Любви… 
Ну, что ж, как поэт, я еще не умер, но как гражданин, я уже безусловно, мертв… Как я там писал, сидючи, в последний раз на гауптфахте – «Сломана шпага над головой, сорваны с плеч эполеты…». Как чувствовал…Но, тогда обошлось, а теперь уж нет… Бедная Марго! Каково то ей придется… Сколько всего обрушится на ее бедную головку – смерть мужа, злые языки… Самое печальное в том, что я буду бессилен помочь ей в чем-либо. Последняя ночь нашей Любви… Сколько мы с ней не увидимся?.. Месяц, год, десять лет… или никогда? Какая безысходность в этом слове – Никогда…Надо будет отговорить ее от этой безумной идеи – ехать за мной в Сибирь. У меня нет будущего… Но, что там, за шаловливая ручка, призывающая меня к любви?.. Маргарита…Единственно, о чем я жалею, так это, о предстоящем расставании с ней… Но она права – эта ночь наша. И надо спешить любить друг друга. Прочь - печальные мысли, и да здравствует Любовь!
И они любили друг друга, всю ночь, страстно и нежно – как в последний раз. И вместе с Олегом, и я любил свою Маргариту. И мое сердце, тоже говорило мне о скором предстоящем расставании с ней… Но это будет завтра… А сегодня… Прочь - печальные мысли, и да здравствует Любовь!       
… Неожиданно пропели петухи: один раз…, другой…, третий.
В комнате, что-то неуловимо изменилось… На стене возникла портретная рамка. Легкая тень отделилась от Маргариты, и, обернувшись, указала на стоящее у изголовья кровати, небольшое бюро. Грустно улыбнулась на прощанье, и замерла в рамке портрета…
-  Вот и все. – сказала Маргарита, в глазах ее стояли слезы, - Мы сделали, для них для всех – все что могли… Тени моих пращуров больше не будут появляться в стенах Замка… И, надеюсь, что их души, наконец-таки, обретут покой.
Рита поднялась с голубых простыней, подошла к бюро и повернула какой-то бронзовый завиток, на верхней крышке. С мелодичным звоном, с боку выдвинулся небольшой ящик. Достав из него толстый свиток каких-то бумаг, с цветными и висящими, на витых шнурах, сургучными печатями, она повертела его в руках, вздохнула, и присев на кровать, передала его мне.
Я так же повертел его в руках и спросил:
- И из-за этого все затевалось?..
Она вздохнула:
- Да. И из-за этого тоже.
Помолчав, она сказала:
- Ну,  что, пойдем ко мне. Пришла моя очередь отрабатывать свою часть контракта.
Я с удивлением спросил ее:
- А разве ты не устала?
- С чего бы это? – удивилась она, - А разве я что-нибудь делала?
Прислушавшись к себе, я понял, что, несмотря, на бессонную ночь, я тоже,  не ощущаю ни капли усталости. Я чувствовал себя, бодрым и полным энергии, как после хорошего сна. Более того, я почувствовал, что немедленно, сейчас, жутко хочу Маргариту.
Быстро одевшись, и захватив свою трость, я в последний раз  обвел взглядом Голубую спальню. Женщина на портрете, по-прежнему, грустно улыбалась, но ее глаза, как мне на этот раз показалось, уже небыли исполнены безысходного страдания… Посмотрев на голубые простыни, чудесным образом (стараниями Риты) приобретшие свой первоначальный вид, я сказал:
- А, все-таки, на тех «голубых простынях», в «бунгало» - было гораздо лучше!
- Еще бы. – задрав точеный носик, ответила Маргарита…   
                 












                                                            ЭПИЛОГ

                                                                LXIV

Пол дня, мы провалялись в постели, занимаясь любовью с такой силой, так, как это было бы, в последний раз. В сущности, это и было в последний раз, по крайней мере, как я надеялся - в ближайшее время. Отпуск мой заканчивался, и завтра утром, поездом, я должен был уехать в Ростов. Рита еще не знала об этом, хотя, кто знает – с ее способностью читать мои мысли… Во всяком случае, я старался не думать об этом…
В одном из кратких перерывов, когда мы лежали, взявшись за руки, она спросила:
- О чем ты думаешь сейчас?
- …Об этих двоих… Мне жаль их. Скажи: как сложилась их судьба?
- Не знаю. Главное – они оба живы и у них - все еще впереди.
- Как это?... Насколько я понимаю, мы с тобой побывали в Прошлом и изменили его.
- Нет, это не так. Прошлое изменить невозможно. Можно изменить только настоящее и будущее. Наше с тобой прошлое осталось неизменным.
-…Что-то я ничего не понимаю.
- В нашем, с тобой, Настоящем, мы, своим деянием, освободили души моих пращуров, от грехов, тяготевших над ними - и не более того. Повторяю, что случилось – то уже случилось. Двести лет назад, мой предок предательски убил любовника своей жены, а затем, отравил и ее и себя. И здесь уже ничего не попишешь. Но мы смогли изменить их посмертное бытие, облегчить их участь. И, поверь мне, это очень много. А побывали мы с тобой - в альтернативном прошлом, практически идентичным с нашим, и теперь, там дела пойдут, совсем по-другому. Вполне возможно, что все сложится не так уж печально, несмотря, на грозящую, Олегу, каторгу… В дело могут вмешаться,  весьма влиятельные родственники, с обеих сторон и его участь будет, насколько возможно, смягчена. Я не исключаю варианта, что дело, может быть вообще замято властями: убийство, пусть и на дуэли, столь важной политической фигуры, как Наместник – это грандиозный скандал… И, можешь мне поверить – никому не нужный. Но больше всего, я надеюсь на здравый смысл Марго, если она, конечно, сможет уговорить своего, совершенно излишне, жертвенно настроенного возлюбленного. Свидетелей дела ведь, практически не было. Мог же граф, например, пропасть во время шторма? Вспомни: ведь именно эта версия была официально поддержана властями при расследовании исчезновения Олега - в нашем с тобой прошлом. А если говорить о моральной стороне дела, опять-таки, вспомни: да мало ли результатов дуэлей было списано на всякого рода несчастные случаи? В конце концов, дуэль – дело вообще противозаконное. И, раз уж, человек идет на определенное нарушение закона, то, как следствие, его нравственные принципы могут разрешить ему и уйти от карающей десницы правосудия. Во всяком случае, нравы того времени позволяли это делать, при условии, конечно, что это был честный поединок, а не вульгарное убийство.
- Что ж… Это внушает надежды. – подумав, ответил я, - Но ты меня совершенно огорошила. Выходит, помимо нашего Мира, существуют еще…
- Существует Роза Миров, - перебивает меня Маргарита, - в различной степени отдаленных от нашего Мира, как  прошлым, так и  будущим. И далеко не все они идентичны нашему, так как, ты сам имел возможность участвовать в преображении будущего иного Мира. И таких вмешательств – не счесть, а, следовательно, и - альтернативных вариантов развития различных реальностей… Время - вещь очень сложная и тонкая, но все же, допускающее воздействие на него. Ты, ведь, помнишь рассказ Бредберри «Мотылек»?
- Да, конечно. А…
- Предваряя, твой вопрос,  - вновь перебивает меня Маргарита, -  отвечаю: сколько лепестков-реальностей существует в Розе Миров - не знает никто. Более того, одни из лепестков – отмирают, в силу разных причин, на, опять-таки, разных стадиях своего развития (если ты подумаешь, то согласишься, что причин для подобного исхода существует более чем достаточно) и, наоборот, прорастают новые лепестки… Я тебе уже говорила, что живу не только в этом Мире, а в годы ученичества, мне пришлось побывать во многих. У тебя тоже есть такая возможность – все зависит только от тебя.
- …М-да? Это предложение?
- Нет. Я не полномочна делать такие предложения. Но, ты - Избран. Ты выполнил, вместе со мной, смертельно опасную Миссию, и успешно. Я думаю, что ты уже не сможешь жить так, как жил раньше – жизнью обычных людей…
… Тем не менее, похоже, Сказка заканчивается, и скоро снова потекут обычные «суровые» трудовые будни. – грустно заметил я.
- Почему?
- Потому что, вчера –  был последний день моего отпуска. И, вечером, я должен был, поездом, уехать в Ростов. Но, как видишь, я никуда не уехал. Из корыстных побуждений, разумеется. – я нежно поцеловал Маргариту  в шею, - Не мог же я отказаться от выполнения контракта! Материальная заинтересованность – великая сила! – добавил я, поглаживая, Ритину попку. – А потому, взял, да и продлил себе отпуск еще на один день…Точнее, на два, так как, я теперь, уезжаю завтра утром, и второй день - пройдет в пути… Должен же я был, насладиться, хотя бы, одним днем обещанной награды, как ты считаешь?
Маргарита поднимает на меня глаза, в них опять стоят слезы:
-… Одним днем… должен, конечно… Дело в том, что я тоже, должна тебе сказать… сегодня вечером, у меня рейс на Петербург… И дело не терпит отлагательств… Я не могу свой отпуск, как ты… Ты ведь, проводишь меня? Правда?
- Ну, конечно, провожу!.. Все верно, Сказка заканчивается. Пора собирать вещички…
- Да, нет же! Для тебя все еще только начинается, вот увидишь!.. И встретимся мы с тобой, как только я улажу свои дела. Разумеется, формальности займут некоторое время…
-…Это связано с теми бумагами?
- Да. Они представляют собой, недостающее звено в цепи доказательств, на право владения мною, выморочным  имуществом и денежными средствами потомков графа.
- Ага! Вот он – корыстный интерес!.. Скажи мне… а из-за этого, действительно, стоило рисковать