Испанские песеты пиратской поживы были поровну поделены в нашей, с Аркадием, каюте. Поневоле, потенциальный тесть, обделённый деньгами, разделил бригадное застолье – проставлялся по такому случаю я: «Никто не подвёл, никто не оказался трусом!». И, после нескольких заздравных тостов, ваш скромный рассказчик ушёл в себя, а точнее, в песню Линды «Это тонкие лепестки», что прозвучала однажды с магнитофона, и теперь уже крутилась раз за разом – так она мне понравилась. Потому что, в возникающих образах видел я Марину, и даже подвывая теперь от избытка чувств: «Это острые коготки, у-у-ууу!».
Парни же, отчаявшись отнять меня от кнопки перемотки, шумно – дабы перекричать «песни тибетских Лам» (а именно так назывался магнитный альбом новомодной певицы), - вели свою беседу. В которой совсем некстати сейчас пытался верховодить Аркадий, что привык быть центром и глашатаем любой компании. Тут Гена моему будущему, любимому тестю и вякнул какое-то слово поперёк. В результате чего неожиданно – даже для меня самого! – был ухвачен натруженной моей клешнёй челюсти вдоль и назидательно, тряхнут: не перечь, мол, старшим!
Это, почти по-отечески ласковое, нравоучение эффект возымело необыкновенный! Тут, как пел другой певец – народный наш бард: «Все сразу повскакали с мест», - всё было готово смешаться в кучу.
- Хорош, натерпелись!
- Гадом буду, если я его сейчас не повалю! - орал Серёга Зеликовский, удерживаемый пока кем-то из парней.
Со словами: «Я думаю, ты и сам тут разберёшься!» - Аркаша брызнул в двери каюты. Стало совершенно ясно, что сейчас мне придётся защищать свои титулы…
Пора было брать ситуацию в руки, а руки – в ноги.
Не теряя драгоценных мгновений на поиски разлетевшихся по каюте шлёпанцев, с резкостью Брюса Ли, босиком метнулся я за двери собственной каюты, успев, правда, крикнуть через плечо:
- Связываться просто с вами, пацанвой, неохота!
Удалось мне в этот вечер свои звания отстоять – догонять не стали.
