Дед Корней Прокофьевич, старый казак, сидел на завалинке в тени высокой раскидистой тютины. Опираясь одной рукой на гладкую палку, из-под ладони смотрел он на цветущие за плетнем подсолнухи да на шныряющие между ними детские головы. С этой стороны плетня жирно цвели чернобривцы, да зорька пышно кустилась до самой калитки. Только и заботы у него было, что наблюдать за вихрастыми внучатами и вспоминать свою жизнь. Здоровье пошло на убыль давно, а душа не хотела стареть.
Вспомнил Прокофьич свое детство. Его дед Пантелей, когда-то, гладя его по выцветшим летом вихрам, говаривал:
- У казака один алтарь, и стоит он на трех основах. Это Отечество, семья и землица родная. Много, Корюшка, стран увидишь, а отеческий хлеб слаще любых заграничных лакомств. Посолишь краюху хлебушка круто, откусишь и потянет тебя в ковыльные степи, да к родному донскому берегу. Бросишь все чужие богатства, будет грызть тоска, пока не ступишь на родной порог. Никогда не допускай ворога в Отечество! Так мне предки завещали, так и тебе их завет передаю.
Вторая основа - семья. Только тут тебя ждут и помнят. Умножай свой казачий род, заботься о нем, пускай свои корни в донскую землицу. Она третья основа казачьего алтаря. Она из тебя вытянет соки, сгорбит, но и накормит, не оставит нищим.
- Все ли я так же сказал своим внукам и правнукам? Кажется, все.
