Мальчик и Троцкий
С унылым видом, мальчик подкрался к папе и огрел его по голове лопатой. Папа не пошевелился и с невозмутимым видом продолжал разгадывать кроссворд.
Мальчик еще раз подкрался к папе и выпустил ему в голову магазин из автомата ППШ. Папа сделал вид, что ничего не услышал и попросил мальчика принести водки.
Мальчик, не долго думая, насыпал горсть цианистого калия в водку и с улыбкой поставил перед папой: «Пей, папочка, а первый стакан кинь за мое здоровье».
Но папа давно не пил из стаканов, поэтому заполнил водкой пивной бокал и выпил залпом.
Мальчик сидел на столе, как султан, скрестив ноги, и наблюдал за папой: «Интересно, когда окочюрится эта скотина?» - думал мальчик про себя. И пока он думал, папа положил на стол перед мальчиком саксофон и хитро прищурившись сказал: «Сыграй мне лунную сонату. Ее очень любил Владимир Ильич».
Мальчик заиграл. Да так заиграл, что на звуки саксофона прибежали из кухни мама и дедушка, все в слезах: «Ах, как хорошо ребенок играет на саксофоне», - сказали они, и поставили перед мальчиком варенье. Но мальчик был настоящим музыкантом и не хотел прерывать «Лунную сонату».
Внезапно в комнате возник дух самого Ленина. И мальчик еще с большим энтузиазмом заиграл, при этом начал ножками в сандаликах отбивать степ, потому что степ любил даже Владимир Ильич, который тоже захотел водки.
Водки, к сожалению, не оказалось, а три литра конька показались Ильичу сущим пустяком, потому что мальчик продолжал играть «Лунную сонату».
В комнате плакали все – папа, мама, дедушка, не плакали только Ильич и мальчик. Мальчику нельзя было – он играл на саксофоне, а Ильич не привык плакать, и попросил пригласить к себе самого Троцкого.
Троцкий прилетел на аэроплане и приземлился на обеденном столе, а когда вышел из самолета, потребовал, чтобы мальчик прекратил играть «Лунную сонату», а начал играть «Интернационал».
Мальчик не знал, что ему делать и вопросительно посмотрел на папу. Папа включил дурака и вопросительно посмотрел на маму, а когда мама вопросительно посмотрела на дедушку – у мальчика в руках появился ледоруб.
Троцкого поместили в спичечный коробок и отнесли на кухню, а мальчик продолжил исполнение «Лунной сонаты», чтобы Ильич по дольше задержался в квартире – озарил, так сказать, светом семейство, и убогое жилище.
Когда Ильич исчез, пообещав «я еще вернусь», мальчик вышел на балкон, чтобы поджечь коробок, в котором «отдыхал» товарищ Троцкий. Но Троцкий не отдыхал, а потребовал выпустить его из коробка – с ледорубом в голове, на что мальчик не согласился.
Он позвал на балкон соседскую овчарку и попросил ее съесть коробок с товарищем Троцким. Собака охотно согласилась и проглотила коробок, облизнувшись языком. Потом она начала чихать и кашлять, а когда выплюнула коробок – в нем не оказалось Троцкого. Он остался в желудке.
- Верните мне собаку! – забарабанила об стенку головой соседка тетя Галя.
- Не могу! Она съела Троцкого, - сказал мальчик, и расплакался.
Через секунду тетя Галя была на балконе и со счастливым лицом взяла за ошейник свою овчарку: «Как хорошо, что ты съела Троцкого» - сказала тетя Галя овчарке. – Теперь у меня будет свой Троцкий, после того, как ты сходишь в туалет, любимая моя собачка.
Когда дружная семейка допивала чай, через стену послышался рёв соседки тети Гали: «Лев Давыдыч, дорогой! Женись на мне!»
На следующий день весь подъезд отмечал бракосочетание тети Гали и дяди Троцкого. А мальчик, вместо свадебного марша и ради веселья, играл гостям «Интернационал», который они любили больше, чем песни Иосифа Кобзона.
Когда свадьба закончилась, тетя Галя всем объявила: «Теперь я Троцкая».
О том, как вместе проживали и добра наживали в семье Троцких, нам доподлинно не известно. Но ледоруб с тех пор, висит на ковре у дивана тети Гали, как напоминание всем жильцам подъезда - жениться надо по расчету.
С уважением ко всем читателям Никита Антонович.
