Форс-мажор

      Лейтенант советского тяжелого лазеронесущего атомно-водородного крейсера «Нововасюкинск» всё время плакал по своим матросам. Один из них был Наводчик боковой артустановки малого калибра, другой - Смотритель калибра этого же скорострельного «железа».
      Когда погода была плохая, и шёл тоскливый дождь, парень безысходно плакал из-за матроса-Наводчика, думая: «Если дождь не прекратится, то парень не сможет точно прицелиться и героически уничтожить учебно-боевого противника. Что же делать?»
      Если Лейтенант видел, что погода была хорошая и день будет солнечным, он опять плакал и сетовал: «Ужасно! Такая хорошая погода: Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья! Видимость миллион на миллион. На стрельбах матрос-Смотритель точно увидит калибр артустановки и не получит от меня в грудь очередное дисциплинарное взыскание. Как же быть?»
      Что поделать? Тонкая и одинокая натура. Романтик моря и корабельной службы.
      Горевал Лейтенант каждый день при любой погоде, стачивая ум, честь и совесть нашей эпохи о барбет артустановки, где был командиром башни. Вначале из-за одного любимого архаровца, потом из-за другого.
      Как-то вечером, после выполнения сложной учебно-боевой задачи в борьбе с супостатами, при «размагничивании» в ресторане «Белый дельфин» молодой офицер встретил  Ветерана, седовласого капитана, который посмотрев на Лейтенанта, наглядно увидел к чему приводит безотцовщина.
      Мудрый моряк удивленно поинтересовался:
      - С какого перепугу, салага, ты  все плачешь и плачешь?
      Лейтенант, осушив очередную ендову, не закусывая выложил Командору на пенсии как на духу все свои горести. Его никто не понимает и не любят зазнобы – Маша и Наташа. Командир имеет его днем и ночью, ночью и днем по всем падежам и склонениям, на полную бухту используя идиоматические выражения. Снимает с вахты и тренирует "закатывать Солнце за горизонт вручную". Старпом постоянно заставляет "толкать палубу", от есть отжиматься от нее.
      Замполит домогается любви к Родине и Партии, заставляя конспектировать журнал «Коммунист Вооруженных Сил». Каютная крыса по имени Астролябия сгрызла единственные на корабле сапоги, в которых он лазит по заданию Старпома по трюмам, ища вчерашний день, чтобы потом его найти у себя в каюте. Тут еще моряки горести подбрасывают: один периодически напивается конского возбудителя до комингса и гоняет по поселку кошек, а другой регулярно попадает с триппером в комендатуру, как в библиотеку.
      Мудрый старец терпеливо слушал салагу, жуя копченые щупальца осьминога. С интересом смотрел, как черные антрацитовые слезы Лейтенанта капали к нему в рюмку. Ему очень хотелось настучать молодому парню хреном по голове, чтобы у того вылетели каракатицы из головы.
      Закусывая очередную выпитую рюмку пищащей креветкой, прозванной на Дальнем Востоке «чилимом», капитан в душе улыбался краешками волевых губ и вспоминал свои молодые годы. Он тогда не плакал, а просто замерял у матросов наличие спиртного в крови обычным мегомметром или отучал их от самоволок паяльником. Бывало, зачитывал приказы о воспитательных расстрелах на корме у корабельного флага. Просто, дешево и эффективно.
      Когда очередной чилим радостно пискнул на зубах, Ветеран спросил:
    - Погоду ты ведь никак не изменишь? - и налил очередную рюмку гвоздодера. – Это же обстоятельства непреодолимой силы, то есть – форс-мажор.
      Удивившись, что сам набуравил, Ветеран хряпнул, закусил трепангом и сам же ответил на вопрос.
      - Нет! Поэтому тебе надо изменить алгоритм своих мыслей, - капитан сделал воспитательную паузу. - Если идет нудный, как ты, дождь, ты не думай о Наводчике, его стрельбах, нестиранных носках и закидонах, а представь себя, как ты страстно занимаешься камасутровскими любовями с Машей-растеряшей, - Ветеран, опять посмотрел на парня, как на гиперболоид инженера Гарина и продолжил.
      - А когда светит Солнце, то не думай о Смотрителе, о его прибамбасах, а представь себя с Наташей-потеряшей, как ты ей объясняешь, чем отличается абордаж от амфибрахиев и откуда у нее растут ноги. Тогда у тебя в голове совместятся время и пространство.
      Командор посмотрел на соседний столик, где сидели две молодые «рыси», цедившие сквозь зубы «Амаретто» и вожделенно смотрящие на Лейтенанта. Вдохновленный женскими энергетическими посылами, Ветеран, которому не было и пятидесяти лет, продолжил:
      - Если это не поможет, то представь себе, как ты с ними одновременно кувыркаешься в божественной лагуне тропического моря. Так ты станешь счастлив!
      Лейтенант очень обрадовался словам флотского мудреца. Поблагодарил Ветерана, и помчался с пионерским горном в заднице к себе на мужественный корабль. Стал поступать согласно полученным советам. С той поры парень больше не плакал, а все время радовался за матросов-разгильдяев. Из-за этого у него в службе и жизни прибавилось радости и счастья.
      Мораль проста, как шестой бином адмирала Ушакова: Если не можешь изменить обстоятельства, измени свое отношение к форс-мажору.