Эдик из Хашури

бензина.  И как не рвись Гитлер к этой нефти – всё равно зубы пообломает о Кавкасиони.

В разгар Кавказской битвы, в один  из дней ноября Эдик нашёл в почтовом ящике письмо. Нет, не треугольничек.  Казённый конверт. В нём лежал листочек. Когда Эдик взял листок в руки у него защемило сердце. Это была похоронка. На Степана.  В похоронке говорилось, что Степан пал смертью храбрых при обороне Северного Кавказа.

Теперь у Эдика был свой, особый счёт к фашистам.
___________
Словарик:
Кавкасиони – грузинское название Кавказских гор.

         
13. Бдительность никому не помешает

Про диверсантов ходили всякие слухи. Мол, они под видом обычных людей пробираются на военные объекты и взрывают их. И подмазываются к простачкам и пытаются выведать разные секреты, а вдруг кто-то проговорится, о какой-нибудь тайне. Или  втираются в доверие к детям,  и тоже всё выведывают и выведывают.

Вот и тётушка Лена писала, что Тбилиси лазутчики так и шастают по улицам. Да и перед каникулами их в школе предупреждали, что надо быть бдительными, потому что в Грузии ежедневно вылавливают по 100-200 диверсантов и лазутчиков.

Мальчишки наделали себе пугачей и на всякий случай всюду ходили с ними.
В конце августа Эдик и Резо возвращаясь из леса, встретили  на лугу  странного человека. Он был в защитных брюках и светлой рубашке. В руках он держал полевую сумку. На сумке, как на планшетке лежала тетрадь и человек в ней что-то старательно зарисовывал и записывал. Мальчишкам стало любопытно. Они подошли совсем близко и поздоровались по-грузински. Человек ответил им на русском, но с еле уловимым акцентом.

- Послушайте, мальчики,  вон там вдали Хашури? – спросил  человек.
- Да, Хашури, - ответил Эдик.
- А что вы делаете? – поинтересовался Резо.
- Я злаки ищу,  я  селекционер, семинолог,  чтобы вам было понятно – злаковед. 

- А тут много злаков? – спросил  Эдик.
- Много.
В это время Резо заглянул в тетрадку дядьки и вытаращил глаза.
Эдик это увидел и тоже заглянул. И оцепенел. Листочек был сплошь изрисован всякими схемами. Тут и дурочку понятно, что это план местности. А рядом со схемами цветочки, колосочки.

Дядька прошёл чуть дальше, а мальчишки немного отстали.
- Слушай, он злаки ищет,  а что это значит? Это значит,  он ищет злаков, зладеев по другому, которые вместе с ним в Грузию пробрались и теперь вредят.  Видишь, как он внимательно по сторонам смотрит. Выискивает гад, своих дружков. – прошептал Резо в страшном волнении. 

Эдик сначала удивился, почему Резо сказал «зладеев», а не «злодеев». А потом вдруг понял почему. Потому что злаки – это зладеи и есть! Эдик, конечно, знал, что злаки – это  зерновые растения. Но дядька-то совсем не злаки ищет. Злаки – это условное слово, для отвода глаз. Дядька  специально так говорит, чтобы никто ничего не понял и вконец запутался.  Очень уж подозрительный дядька. Вот чего он каждую травинку так внимательно разглядывает, колоски срывает и растирает в руках, а потом нюхает и на язык пробует. Не иначе что-то замышляет.  Но это для отвода глаз скорее всего. Самое главное, что он в тетради всё время что-то рисует и пишет,  скорее всего план местности снимает,  дороги и тропинки зарисовывает и какими-то закорючками свои схемы помечает.  Чтоб по этим планам фашисты потом легко сюда проникли. Ну точно лазутчик. Вон один, тоже всё время учёным  прикидывался, всякие травинки, цветочки рисовал, бабочек, стрекозок зарисовывал,  а сам шпионом оказался, карты местности рисовал! Да такие точные!  Даже у наших таких карт нет! Целых сорок три прохода и перевала насчитали на его схемах. на картах. Сосед об этом своим домашним рассказывал, а он в военкомате работает, он знает, что говорит. А сынуля его  об этом мальчишкам с их улицы под большим секретом рассказал.

Эдик и Резо между собой сразу же стали называть дядьку «злаком».

- Ты видел, он в тетрадке схемы местности рисует, и цветочки и колоски зарисовывает –  тихим шопотом сказал Эдик.
- Помощь нужна, - в ответ прошептал Резо, - нам одним с ним не справиться.
- Может быть попробуем? – спросил Эдик.
- Не-е! Он видишь какой большой! Без помощи никак.
Эдик  подумал-подумал и решил, что Резо прав.
- Тогда ты беги за помощью, - предложил Эдик
- Нет, ты беги. Ты выше меня. Бегаешь быстрее, ноги вон какие длинные! А я его забалтывать буду, чтоб никуда не удрал.

Эдик и правда был выше Резо и бегал быстрее. Он кивнул и помчался в сторону города.

Резо ходил за дядькой по пятам и засыпал его вопросами. Самое странное, дядька не отмахивался от Резо, а  обстоятельно отвечал.
- Зубы заговаривает! – думал Резо.
- Какой любознательный мальчик! – думал человек с полевой сумкой.

Ни Эдика, ни красноармейцев видно не было. И Резо понял, что ждать дальше некуда. Или  Эдик бежал так быстро, что упал и сломал ногу,  и сейчас героически ползёт, превозмогая боль, чтобы предупредить наших. Или  его поймал второй «злак» и сейчас пытает.

А «злак» между тем двигался  дальше и Резо показалось, что шпион намерен пуститься в бега.
- Ну нет,- подумал Резо, - просто так ты не уйдёшь, подлый «злак»!

Резо выхватил из-за пазухи свой пугач, направил его на шпиона и закричал: «Руки вверх! Вы арестованы! Предупреждаю, что стреляю без предупреждения!»

Выкрикнул таким грозным голосом, что остался собой доволен. Вон как он шпиона пуганул своим пугачом! Сейчас точно сдастся!  Но дядька удивлённо оглянулся и спросил:  «Мальчик, ты чего?»

А Эдик тем временем добежал до ближайшего патруля и закричал во весь голос:
- Дяденьки военные! Дяденьки военные! Мы «злака» поймали! Там сейчас Резо за ним следит!
- Какого злака, мальчик?
- Ну шпиона!  Он  других «злаков» ищет, тоже шпионов!
Солдаты переглянулись. Уж очень сильно был взбудоражен мальчишка. Может быть действительно кто-то подозрительный. И они двинулись за Эдиком.

Шпион и не думал никуда бежать.  Он присел на свой валяющийся рядом вещмешок.
- И долго ты думаешь меня так держать?
- Пока наши не придут, - буркнул Резо.
-  А-а, вот в чём дело! Ты думаешь,  что я  шпион! -засмеялся дядька, - ну что ж, подождём наших!
- Ага,  «наших», как бы не так!  Ещё посмотрим о каких это «наших» говорит этот шпион, - подумал Резо и очень разозлился на дядьку.

- Может  быть перекусим? – спросил через некоторое время шпион, - у меня хачапури есть и томаты, и яблоки.
- Ну точно отравить хочет! – подумал Резо, но вслух ничего не сказал, а лишь отрицательно помотал головой. При этом мальчишка не переставал держать пугач направленным на шпиона.

- Ну, как хочешь, - вздохнул  шпион, - тогда и я не буду.

Шпион откинулся назад и прикрыл глаза. И кажется даже задремал. Или делал вид. Но Резо-то знал, что шпион прикидывается, а просто  ждёт, когда внимание  Резо ослабнет и он опустит пугач.  Ну уж нет! Резо не такой простачок!  И мальчишка не спускал со шпиона глаз.

А Эдик с подмогой всё не шёл и не шёл. У Резо уже рука затекла держать тяжёлый пугач.  Но, что делать, приходилось из последних сил.  И ноги устали, и страшно захотелось сесть. И пить тоже хотелось. Но Резо терпел.

А шпион словно прочитал его мысли.
- Может быть ты пить хочешь?
- Издевается, гад! – подумал Резо и мотнул головой, мол, отстань со своим питьём.
- Ну как хочешь, - снова вздохнул дядька, - а я вот бы попил, но ты ведь не разрешишь в рюкзак залезть…

Розо отрывисто произнёс: «Нет!»  и подумал, что разреши тебе в рюкзак, а ты какую-нибудь железяку вытащишь и по башке мне шарахнешь. Ага-ага! Нашёл дурочка!

И вдруг как из-под земли выросли солдаты. Наши! А с ними и Эдик!

Дядьку окружили он достал документы и протянул старшему по званию.
При этом он представился:
- Самарский Всеволод Сергеевич, селекционер, сотрудник института растениеводства. Эвакуирован из Ленинграда, в данный момент работаю в Грузинском сельскохозяйственном институте и занимаюсь изучением диких злаковых.

Документы  проверили. Вроде бы всё в порядке, но на всякий случай дядьку препроводили куда  надо. 

В итоге со «шпионом» разобрались.  Он  на самом деле оказался учёным-селекционером,  изучал дикие злаки для улучшения урожайности культурных зерновых.  Он был одним из ведущих учёных. И  у него была бронь от армии, потому  как  в правительстве считали, что в тылу  своими исследованиями он принесёт больше пользы, чем на фронте.  А  то, что небольшой акцент, так это у него  миндалины удалили и что-то там неправильно сделали. И с тех пор он немного не так звуки произносил.

Всеволод Сергеевич  даже не обиделся на мальчишек. На следующий день он пришёл к  Эдику домой.  В руках у него была громадная сумка.
- Ну здравствуй, Эдуард Сергеевич! Привет, тёзка по отчеству! – сказал  учёный и пожал Эдику руку. И попросил позвать Резо.

Мама как раз была на выходном. Она  немного удивилась визиту, но пригласила гостя в дом. 

Когда мальчишки прибежали Всеволод Сергеевич раскрыл сумку и выложил на стол огромный арбузище.

-Вот, скороспелый. Селекционный, из соседнего подшефного совхоза. Должен быть спелым и сладким!

Все сели за стол. Арбуз разрезали. Он действительно оказался спелым и очень сладким.  Прям арбузный сахар! 

Они ели арбуз и Всеволод  Сергеевич смеясь рассказывал маме историю его ареста бдительными  юными «энкэвэдэшниками». Именно так он их и назвал.  А Эдика ещё величал тёзкой по отчеству.

Мария слушала, улыбалась и покачивала головой.

Перед уходом учёный ещё раз пожал мальчишкам руки, потрепал их по макушкам и улыбаясь сказал:
- Молодчины! Бдительность никому не помешает! 


14. Мама

Пробежало лето, прошла осень, наступила зима. Шёл декабрь сорок второго.  До Нового года было ещё далековато, целых три недели. Но Эдик  так ждал этот праздник и частенько думал, что нынче надо будет снова поставить ёлку.  И может быть, на тридцать первое декабря у мамы выпадет выходной и они встретят Новый год вместе, как в прошлый раз. Лишь бы только мама не разболелась. Хотя, с другой стороны, может быть и не надо ёлочку, какой уж тут праздник, ведь у них траур по дяде Степану.

В последнее время Мария чувствовала себя нехорошо. У ней часто прихватывало сердце и она  пила сердечные капли. Они теперь постоянно стояли на столике рядом с её кроватью и ещё одну бутылочку с каплями мама носила с собой в сумке.  Ей становилось всё тяжелее и тяжелее ходить на дежурства в госпиталь в такую даль, аж до Сурами и терять на дорогу по полтора часа вперёд и столько же обратно.

Но мама упорно ходила на работу.  Она даже представит не могла, что может не выйти на смену. А порой даже и в сверхурочную оставалась. Хотя всё чаще подумывала о том,  а не снять ли ей в Сурами комнатку, где бы они поселились с Эдиком, и даже сказала сыну об этом. И Эдик подумал, что так будет лучше.  Подумаешь до школы дальше, он что добежать не может что ли, не маленький ведь уже. Ему бегом полчаса и на месте!

Мария очень тяжело пережила весть о гибели Степана.  Она сначала даже не хотела сообщать об этом Серго, зная, как это сразит мужа. Но потом всё-таки написала.

Мама даже внешне изменилась. Раньше  она была высокой, статной, смуглой и черноволосой с кое-где пробивающейся лёгкой благородной сединой.  С величественной осанкой и поступью. С тонкими красивыми  и немного строгими чертами лица. Все вокруг всегда говорили,