выстроила летний и зимний театры, зимний был каменный и выходил на Офицерскую улицу. Это было двухэтажное здание с балконом.
В 1906-1909 г.г. в этом помещении располагался Драматический театр В.Ф.Комиссаржевской.
Демидов сад вновь стал пользоваться популярностью в 1912 году, когда здесь открылся Луна-парк. Владельцем нового развлечения стал купец первой гильдии и почётный гражданин Ялышев, который, в общей сложности, потратил на проект парка около 500 тысяч рублей. Художником и архитектором был А. П. Вайтенс, который спроектировал и построил знаменитый вход в сад: широкие ворота с высокой аркой и ионическими колоннами.
До наших дней арка не сохранилась. Сейчас на её месте находится концертная площадка Мариинского театра. Вместе с Луна-парком в саду также появился летний ресторан в «ампирном» стиле и здание театра «Летний фарс», на сцене которого в 1913 году прошла премьера спектакля футуристов по пьесе Маяковского. Билет в парк стоил полтора-два рубля, что было недешево. Но в год его посещало до 300 тысяч людей.
В парке были по проекту архитектора Б.М.Кишкина были построены два ресторана. Этот архитектор построил еще здание кинематографа в саду "Олимпия" на Московском проспекте. Был дважды арестован по 58 статье. Второй раз - в 1931 году и приговорен к 11 годам лагеря.
В Луна-парке было устроены аттракционы – «американские горки», «чертово колесо», «пьяная лестница» и много других. Пользовались они огромным успехом.
Вот запись из дневника А.Блока от 4 мая 1912 года: «Я застал у мамы Бычковых, которых увез в Луна-парк, где мы катались по горам. Какая прелесть! Они ушли, а я катался до часу ночи, до закрытия кассы». Подобные «катания» он совершал почти ежедневно.
После революции 1917 года в парке еще некоторое время работали мюзик-холл, варьете и два кинотеатра. Но весной 1918 года Луна-парк реквизировали и передали Коломенскому совету рабочих и солдатских депутатов. При новой власти он постепенно пришел в запустение, а каменный театр обветшал. До 1930-х годов сохранялись аттракционы и ресторан, но в 1933 году ограду парка и театр разобрали и построили стадион института физкультуры.
***
Конецкая-Грибель Зинаида Дмитриевна, 1880 г. р. Место проживания: ул. Декабристов, д. 46, кв. 4. Дата смерти: январь 1942. Место захоронения: Пискаревское кладб., братская могила 10.
Виктор Конецкий. Никто пути пройденного у нас не отберет. Из семейной хроники.
«Через несколько дней мне приснился сон, который я рассказал матери: я видел ясное и теплое, летнее солнышко, и вдруг оно среди бела дня закатилось, и я понял, что оно больше не взойдет никогда. От страха проснулся.
Когда я рассказал сон, мать сказала: «Это умерла Матюня! Иди к ней! Это я виновата, я ее тогда выставила! А зачем она сидела так долго?»
Я был к тому моменту самым жизнеспособным. Меня закутали и запеленали в разную одежду, и я пошел на улицу Декабристов.
Матюня была еще жива, а тетя Зика уже умерла и лежала на диване почему-то полуголая и в валенках. Матюня сидела в кресле, примерзнув к нему и к полу. Я затопил печурку. Почему-то у них на кухне валялись деревянные колодки для обуви. Из клеенки и колодок я и соорудил костерчик. И пошел за матерью и братом. Матюня все это время молилась. В молитвах она благодарила Христа за те муки, которые он послал ей, ибо теперь возьмет ее к себе, минуя, так сказать, ад и чистилище. Я вернулся домой. И мы все трое пошли на улицу Декабристов, взяв детские санки, чтобы привезти на них Матюню к нам. Но из этой затеи ничего не вышло; ни спустить по лестнице полубезумную Матюню, ни тащить ее через сугробы нам было не по силам.
Не помню, каким образом мать добралась до Александра Яковлевича Соркина. Это был отец жены моего двоюродного брата Игоря Викторовича Грибеля. Он и устроил отправку Матюни в больницу, ибо был главврачом военного госпиталя.
Тетя Зика — моя крестная, Зинаида Дмитриевна, — когда-то пела в хоре Мариинского театра. Это была женщина тяжелого характера, как теперь понимаю, истеричка. Их ссоры с матерью заканчивались для матери обмороками.
Возле трупа Зики на столе лежала записка, нацарапанная обгорелой спичкой, и тоненькая свечечка. Записка сейчас передо мной: «Прошу зажечь эту венчальную свечу, когда умру — З. Д. Конецкая-Грибель». На том же клочке бумаги нарисован план какого-то кладбища.
Муж Зики Виктор Федорович Грибель к началу войны уже погиб в Крестах.
***
Доходный дом №50 построил гражданский инженер С.А.Баранкеев в 1890-1891 г.г. До революции в нем располагался ресторан "Царицын".
В этом доме 14 ноября 1937 года была арестована санитарка 2-й Психиатрической больницы Прасковья Дмитриевна Акаченок, 1891 года рождения, русская, беспартийная. Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР 2 декабря 1937 года приговорена по статье 58-1а УК РСФСР (измена родине) к высшей мере наказания.
Расстреляна 10 декабря 1937 года в Ленинграде.
Дом № 53 в 1882-1883 г.г. у наследников Е.А.Брюн купил полковник А.П.Лачинский. Он перестроил дом по проекту архитектора В.Г.Тургенева. Нынешний облик здание приобрело только в 1910 году, когда его в очередной раз основательно перестроили по поручению последнего владельца - коллежского советника М.Л.Лунца по проекту архитектора М.М.Синявера.
Дом красивый, а особую известность он получил в связи с тем, что здесь на пятом этаже в квартире №9 жила актриса Оперного Театра музыкальной драмы Любовь Андреевна Дельмас, судьба которой переплелась с жизнью поэта Александра Блока.
Он был среди её поклонников и не пропускал ни одного спектакля с её участием. Особенно его восхищало её исполнение партии Кармен.
В январе 1914 года он прислал ей записку: «…смотрю на Вас в Кармен третий раз, и волнение мое растет с каждым разом. Прекрасно знаю, что я неизбежно влюбляюсь в Вас, едва вы появитесь на сцене. Я – не мальчик, я знаю эту адскую муку влюбленности, от которой стон стоит во всем существе и которой нет исхода». В это время А.Блок создал цикл стихов «Кармен». Вскоре между ними возникли любовные отношения и частые встречи. В 1916 году они расстались. Перед расставанием он подарил ей свое фото.
***
ГЛАВА 5. ИМЯ ТВОЕ – ЛЬДИНКА НА ЯЗЫКЕ
Дом № 57 знаменит тем, что в нем с 1912 года и до смерти в 1921 году жил Александр Блок и его жена Любовь Дмитриевна. Он искал квартиру на краю центра, чтоб было "много воздуха и света, и вид из окон - непременно широкий, ничем не загроможденный".
Дом был построен в 1874-1876 г.г. по проекту архитектора М.Ф.Петерсона и принадлежал купцу 1 гильдии М.Е.Петровскому. Он был доходным, квартиры были рассчитаны на людей среднего достатка. В 1911 году служебные помещения перестроили, поставили во дворе прачечную и конюшню.
До 1920 года они жили в квартире №21. Когда началась политика уплотнения "барских" квартир, Блок с женой вынуждены были переехать в небольшую квартиру двумя этажами ниже.
В ней Блок и умер от голода 7 августа 1921 года.
После кончины его жены Л.Д.Блок, которая сохраняла его архив, библиотеку и личные вещи, в 1939 году они были переданы в Институт русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский Дом).
Мемориальный музей-квартира был открыт 25 ноября 1980 года к 100-летию со дня рождения поэта.
Из рассказа Владимира Георгиевича Галактионова:
«В блоковском доме моя семья живет с момента его постройки, началось все с прабабушки-смолянки, которая арендовала в доме по улице Декабристов квартиру. Я, 1941 года рождения, во время войны был совсем маленьким и занимался мной старший брат Миша, которому в то время было десять лет. Мама служила медсестрой в закрытом военном учреждении, связанным с военно-морским флотом, поэтому дома бывала очень мало. Пока были живы двоюродные бабушки (старшие мужчины моей семьи погибли до войны, отец к этому времени уже воевал), они присматривали за детьми. Семья жила в двух комнатах, в одной из которых позднее лежали умершие родственники. Мама не могла позволить себе отвезти родных и бросить их в Матвеевом переулке, куда свозились трупы со всего района. Помню, что долгое время после войны мы старались не заходить в эту комнату. Несмотря на то, что дом находится на берегу реки Пряжки, за водой приходилось ходить на Неву, так как близлежащие источники были небезопасны для жизни. Одно из моих воспоминаний связано с жутким явлением блокадной жизни. Так однажды идя от Аларчина моста домой, мы с братом проходили мимо трупа с вырезанными ягодицами, старший брат запрещал смотреть на это, стараясь закрыть мне глаза и говоря: «Володька, не смотри». К концу блокады Миша подрабатывал сантехником и однажды произошел несчастный случай: он упал с большой высоты и получил сотрясение мозга. Теперь я — младший брат, в возрасте трех-четырех лет — ухаживал за старшим братом, поскольку к этому времени живой была только мама, которая продолжала целыми днями работать. А самым радостным воспоминанием детства осталась елка 1943 года, когда- дед Мороз подарил конфету и три витаминины С».
Составила М. И. Трофимчук.
Из рассказа Елены Олеговны Пудовкиной, поэтессы:
«В Доме по улице Декабристов мои прабабушка и прадедушка Бухарины Аркадий Иванович и Софья Петровна, по разным данным, проживали с 1910—1915 года. В разбойничьи 1917—1919-е годы прадед вместе с Блоком дежурил по ночам в воротах, охраняя дом от чужих людей. Про войну я помню благодаря немногочисленным рассказам родственников. Семейная история напрямую связана со всеми горестями двадцатого века. Прабабушка и прадедушка (Бухарина С.П. и Бухарин А.И.) блокаду провели в Ленинграде. Дочь их, моя бабушка, Черняк Н. А (индолог, монголовед) была арестована 3 августа 1941 года и осуждена на 10 лет исправительно- трудовых лагерей. Отбывала срок в лагерях и войну провела в Казахстане, затем до 1957 года находилась в ссылке на Алтае. Все эти 16 лет Ника Тубянцева (моя мама) воспитывалась бабушкой и дедушкой, за месяц до блокады была эвакуирована под Свердловск, где оставалась до начала 1946 года. Долгое время дедушка и бабушка не знали, где находится их внучка. Они посылали запросы во все инстанции вплоть до Верховного совета СССР, пытаясь вернуть ребенка в семью. Прадедушка, гуляя со мной, на вопрос: «Куда мы идем?» — отвечал: «В Рай». Прадед с прабабушкой пережили блокаду в Ленинграде. Распродавали все, что было ценного. Съели кота Марсика. Прабабушка в войну работала дворником, тушила на крышах бомбы-зажигалки. Прадед что-то преподавал на Адмиралтейском заводе и в Ленинградском институте водного транспорта. Даже в начале 50-х годов прадедушка, заметив кусочек на земле, подбирал его, а потом сушил его на батарее. Поэтому дома на всех батареях лежали сухарики. Понятно, что это было следствием пережитой блокады и дистрофии».
***
МАРТИРОЛОГ. Дом № 57
Дом Кв
57 Бергер Мария Эдуардовна, 1885 г. р. Место проживания: ул. Декабристов, д. 57. Дата смерти: март 1942. Место захоронения: Пискаревское кладб.
57 Глонина Анастасия Михайловна, 1897 г. р. Место проживания: ул. Декабристов, д. 57. Дата смерти: февраль 1942. Место захоронения: неизвестно.
57 Голубина Мария Егомовна. Место проживания: ул. Декабристов, д. 57. Дата смерти: апрель 1942. Место захоронения: Пискаревское кладб
57 Грушина Елена Михайловна, 1905 г. р. Место проживания: ул. Декабристов, д. 57. Дата смерти: апрель 1942. Место захоронения: Пискаревское кладб.
57 Губанов
