Пролог.
Недалеко от Сан-Петербурга, примерно в 3 часах езды на автомобиле, в Карельском городе Сартавала в июне 1965 года произошло одно, казалось, незначительное событие. Ему не дали ход, опасаясь последствий. А произошло вот что:
В ту ночь в районном родильном доме дежурила опытная акушерка и санитарка, уже пожилая женщина, которую запросто называли медики, и пациенты баба Дуня.
Около полуночи в дверь отделения настойчиво позвонили. Баба Дуня впустила высокого мужчину, который нёс на руках беременную женщину, которая истошно вопила. На крики прибежала акушерка, и, только взглянув на ноги женщины, тут же распорядилась положить женщину на каталку и везти в родильный зал. Как только женщину поместили на стол, акушерка попросила мужчину удалиться. Вскоре на свет появились две девочки-двойняшки. Вся операция с родами заняла около четырёх часов. И, наконец, мать поместили в отдельную палату, а малюток – в детскую.
- Ну, что баба Дуня, ещё есть время немного отдохнуть, - устало сказала акушерка и прилегла в ординаторской на кушетку.
Баба Дуня ушла в комнатушку, где хранился инвентарь, там прилегла на топчан. Вскоре они обе погрузились в крепкий сон. А через два часа в ординаторскую влетела санитарка и запричитала:
- Ох, милая, беда-то какая!
Акушерка подхватилась и уставилась непонимающими глазами на Евдокию.
- Кто-то умер?
- Нет, нет! Упаси нас Господи от такой напасти! Родившая ночью женщина исчезла с ребёночком.
- Как исчезла?
- Я пошла посмотреть почему кричит ребёнок. Смотрю, а там одна малютка, а второй нет. Я направилась в палату, смотрю и женщины той нет, входная дверь на ключ не заперта. Сбежала паршивка. Оставила одну несчастную малышку на произвол судьбы, - причитала баба Дуня.
И тут до сознания медика дошло, что впопыхах она не оформила документы на родившую женщину. Решила, что пусть отдыхает после родов, а утром и оформит всё, как положено.
- Записку женщина не оставила?
- Я посмотрела, никакой записки нет в палате и в детской комнате тоже нет. Малышка, словно чувствует, что мать её бросила, кричит бедняжка.
- Приготовьте ей смесь и попробуйте покормить, а я соберусь с мыслями. Надо же как-то отчитаться перед главврачом о происшествии. Пока вы никому ничего не говорите, не рассказывайте. Вы знаете, что это чревато подсудным делом.
- Понимаю, понимаю, - закивала головой Евдокия и потрусила делать смесь для ребёнка.
Глава 1. Внучка.
Недалеко от города Сартавала, в каких-нибудь 40 километрах в деревне К… у своих родителей появилась дочь, Елена с грудным ребёнком на руках и с дорожной сумкой.
- Принимайте, папа и мама, внучку, - устало сказала женщина и опустилась на кресло, при этом ребёнка из рук не выпустила.
Мать Ольга так и застыла у плиты, не могла и слова вымолвить от неожиданности и удивления. На помощь пришла сама внучка. Она сначала закряхтела, потянулась в своих пелёнках, а потом сначала тихо, а потом всё громче начала кричать.
Тогда Ольга Сергеевна подбежала к дочери, выхватила свёрток и положив на кровать, начала разворачивать, приговаривая:
- Маленькая моя крошечка. Да ты же вся мокренькая, неуютно тебе в мокрых пелёночках лежать, красавица ты наша. Прелестная малышка, кровиночка мамкина. Сейчас я тебя перепеленаю, а мамка накормит тебя. Ты же и впрямь голодная с дороги?
К жене подошёл её муж, отец Елены и с улыбкой наблюдал за тем, как жена возится с ребёнком.
- Молодец, старая, не забыла ещё, как с младенцами обращаться, - подтрунивал он.
- Ты тут не стой, старый, без дела, а принеси со шкафа простынь, я сейчас пеленки из неё сделаю, вижу, что у Ленки нет ничего в запасе. Я права? – повернула голову к дочери.
Лена стояла и радостно улыбалась. Она надеялась, что родители её правильно поймут и не выгонят с ребёнком из дому. Так оно и вышло. Когда девочка была накормлена и завёрнута в сухие пелёнки сладко причмокивая губами уснула на бабушкиной кровати, взоры родителей направились на дочь:
- Ну, рассказывай, Ленка, в какую историю ты влипла? – спросил отец.
- Ну, вы же всё время твердили мне, чтобы выходила замуж. Внуков, мол, хотите на руках поносить. Я вот и решила…
- Только не ври нам, дочка, теперь уже строгим голосом произнёс отец. – Нам с матерью положено знать, кого мы будем растить, лелеять, так сказать.
Мать также смотрела прямо в душу своими карими глазами, и Лена не смогла им солгать.
- Мама и папа, я на работе совершила одну ошибку и теперь рассчитываюсь за неё. Я не оформила поступившую рожать женщину, не записала в документы ни фамилию, ни откуда она родом. А она взяла одну девочку и сбежала, вторую оставила у нас в роддоме. Я вынуждена была доложить о происшествии главному врачу. Меня грозились уволить за халатность. Я попросила отдать мне девочку и выписать документ на моё имя, и пообещала исчезнуть из города вместе с ребёнком. Со мной согласились, уволили по собственному желанию, и вот я стою перед вами. Если вы не согласитесь мне помочь, я не обижусь, уйду. Я прикипела, как к своей кровиночке к этой малышке и ни за что от неё не отрекусь.
В доме наступило молчание.
- Доченька, ты поступила правильно, и мы с матерью поддержим тебя, несмотря на разные пересуды, которые поползут по деревне.
- Ничего, Ваня, люди поточат языки и утихомирятся, а наша внученька смотришь и вырастет, станет прекрасным человеком. А та мать, которая совершила преступление ещё горько пожалеет об этом, - поддержала Ивана Ольга.
- Спасибо вам, мои дорогие, - смахнула слезу со щеки Лена. Я знала, что вы у меня самые лучшие родители.
-Имя ты ей уже придумала? – спросил Иван.
-Думаю Ликой назвать, - улыбнулась Елена.
-Как это Ликой? – удивилась мать. Что это за имя такое?
- Извините, Анжеликой, я хотела сказать, - поправилась Елена.
-Теперь понятно. Вас там в городе не поймешь, не людскими, а какими-то собачьими именами называете детей, - пробурчал Иван.
-Папа, а я решила твоё отчество и фамилию нашу девочке дать, - вопросительно взглянула на отца Елена.
-Ну, конечно, конечно! – торопливо ответил мужчина. – Не выдумывать же с головы фамилию, если у нас своя нормальная и звучит красиво: Максаковы! – с гордостью поддержал дочь Иван.
- Ой, что же это я расселась? – всполошилась Ольга. – Дочь с дороги, проголодалась, наверное, а я сижу и уши развесила. – Иди, доченька, умойся, а сейчас на стол соберу.
- Я бы ещё поговорить о своей работе хотела, - попыталась продолжить разговор Елена.
- Доченька! Так у нас ещё много времени впереди, успеем наговорится, - остановила Лену мать и ушла на кухню.
-Иди, иди, дочь, умывайся, я тут внученьку сам посторожу, - улыбнулся Иван и подошёл к кровати, на которой причмокивая губами спала малышка.
