(Миллионной). Прошёл мимо больницы Софьи Перовской слева, миновал Спаса-на-Крови, на месте которого 1 марта 1881 года народовольцы убили бомбой Александра Второго (место, с которым у меня ещё будет столько связано — и у меня, и у моей Анфисы), перешёл мост Гриневицкого…
Передо мной был Тройной мост — и дом Игорёхи («Дом Адамини»)…
Я всегда предпочитал, возвращаясь домой вдоль канала Грибоедова, сворачивать не в узкий Аптекарский переулок, хотя так было короче, а идти — по боковой аллее Марсова поля, наслаждаясь и простором, и хоть немного более чистым и свежим воздухом, и цветущей сиренью в начале лета…
Я взошёл на Тройной мост, где он идёт через Мойку (и где влюблённые теперь любят оставлять свои замочки, для «нерушимого счастья»). Сзади меня — был Спас-на-Крови. Справа — была Мойка, с перспективой — на шпиль с крестом колокольни Инженерного (Михайловского) замка за Михайловским садом…
И вот где-то здесь — это и произошло…
Я тогда мучительно думал о том, что у меня совершенно нет единомышленников, кто бы разделял мои революционные взгляды. А в одиночку — революции не сделаешь… Если бы нас была — хотя бы небольшая группа!..
Я преклонялся тогда перед народовольцами и перед героями первых народнических революционных кружков, перед их самоотверженностью, перед удивительной теплотой их товарищеских отношений… Хотя бы найти — человек десять настоящих и верных товарищей по общей подпольной революционной борьбе!.. Тогда мы смогли бы сделать очень много!.. Да хоть бы — несколько человек!..
Наверное, я уже читал тогда ранние работы Ленина «С чего начать?» и «Что делать?», где он как раз рассматривает организационный вопрос. Его отдельные работы издавались тогда, в виде тонких белых брошюрок, огромными тиражами и стоили буквально несколько копеек…
И я хорошо помнил знаменитые слова Ленина:
«Дайте нам организацию революционеров — и мы перевернём Россию!»
Уже гораздо позже я узнал, что как раз в это время самым близким другом, товарищем и единомышленником Ленина — был Александр Богданов (с которым они потом рассорились насмерть), автор легендарного фантастического романа «Красная Звезда» (про коммунизм на Марсе), который в дальнейшем создал «всеобщую организационную науку», тектологию, которая, как оценивают специалисты, почти на полвека предвосхитила кибернетику, синергетику, теорию систем и ещё многие современные научные дисциплины…
Если бы мне найти единомышленников!..
Но — я был совершенно один... И это бессильное одиночество мучило меня тогда с особенной мрачной и разрушительной силой, не смотря на ясный солнечный день…
И тут мне вдруг — может, почти от отчаяния, и от отсутствия иного видимого выхода — пришла в голову, про эту мою, так искомую, организацию, такая неожиданная мысль, прямо-таки, быть может, ещё детская, и почти чисто игровая…
А именно: считать себя членом — пусть не существующей, пусть лишь воображаемой, пусть лишь «чисто идеальной» — организации, «организации-мечты», и в дальнейшем жить, и действовать так, как если бы эта организация — действительно существовала на самом деле, и я бы к ней принадлежал…
Меня поразила эта моя идея!.. Как будто — вдруг что-то сверкнуло во мне!..
И вдруг — что-то действительно произошло!..
Что именно?..
А то, что я вдруг совершенно чётко, совершенно ощутимо, почувствовал, что эта моя «организация-мечта» — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СУЩЕСТВУЕТ! И то, что совершенно реально, Я — В НЕЙ СОСТОЮ!..
И я вдруг почувствовал — как изменилось и преобразилось всё вокруг!.. Вся ситуация — да, собственно, и вся моя жизнь — вдруг наполнились неким мета-историческим смыслом! Будто и время, и пространство обрели вдруг некую внутреннюю смысловую структуру, некую новую, гораздо более значимую и целостную геометрическую конфигурацию…
И я сам при этом — вдруг как-то внутренне преисполнился этим мета-историческим смыслом! И настолько — что был вынужден приостановиться и резко замедлить шаг, затаить дыхание, настолько многое и важное мне вдруг открылось в этот миг — во всём окружающем, и во мне самом…
Я будто и в самом деле почувствовал, что эта таинственная и героическая революционная организация — реально существует!.. И да: я в ней реально состою, живу и действую!..
Я будто реально почувствовал — что я не один! Я почувствовал живое тепло человеческих отношений этой моей невидимой духовной семьи, этого невидимого тайного братства, почувствовал живую силу этого братства, силу его единства и внутренней сплочённости, силу его синергии и синтропии, силу его космической синархии…
Я почувствовал — великое и живое Общее Дело, к которому я теперь был реально приобщён, и в котором я, хоть и тайно, но реально участвовал… И это было подготовкой — некой действительно Великой Революции!..
Эта Организация — что же это такое было? Как я это тогда почувствовал?..
Я почувствовал — если говорить о количестве — прежде всего, очень небольшую группу… Группа была очень небольшой — и чрезвычайно внутренне сплочённой и воодушевлённой одной общей Идеей и одной общей Целью. И эта группа не была замкнутой — она была открытой — и у неё были свои невидимые сторонники. Но «на переднем плане» я как бы внутренне видел и чувствовал, прежде всего, вот этих очень и очень немногих. Но это были — мои настоящие братья по духу (сёстры добрались до меня позже), друзья, товарищи, единомышленники, единоверцы. Те, кто полностью посвятил всю свою жизнь, и всего себя, НАШЕМУ ДЕЛУ...
По возрасту — я их воспринимал как людей и достаточно молодых, и достаточно зрелых, и одновременно — как своих ровесников… Самого себя я вдруг почувствовал значительно взрослее и «серьёзней», и опытней, и умнее. Я был укоренён где-то глубоко-глубоко в истории, где-то в самой Мировой Жизни, и я очень чувствовал это…
Эта открывшаяся мне Организация — она была какая-то очень и очень древняя; она была как бы и «оттуда», из героических 70-80-х годов 19 века, и в то же самое время — она была как бы невидимо существующей в настоящем…
И одновременно — я как-то странно чувствовал, что это была «организация будущего». Она была как бы независимой от ограничений и бытового, и исторического времени. Она была некой архетипической организацией — «вечных народников», «вечных социалистов», «вечных революционеров»...
И я сам — вместе с ними — был этим «вечным народником», «вечным социалистом», «вечным революционером»...
Я реально чувствовал себя одним из них, одним среди них — среди этих НАСТОЯЩИХ ЛЮДЕЙ! Я ощутил себя тем человеком — которым я и мечтал стать, с самого детства!..
Мечта — обернулась реальностью!.. Пусть и невидимой обычному глазу…
Произошла настоящая транс-ментальная и транс-реальная инверсия. Тот самый «квантовый скачок». Который раньше называли волшебством…
И ведь открылась очень простая вещь:
Нет элемента вне системы.
Любой элемент имеет свою реальность, значение и смысл — только в своей системе.
Я не принадлежал своему номинальному социуму, этому насквозь лживому, тупому, бездушному, бессердечному, деградирующему мещанскому обществу, обречённому — как достаточно скоро выяснилось — на разложение и гибель (и процесс этого разложения продолжается до сих пор, и в 21-ом веке, принимая всё более кровавые и разрушительные формы)…
Но я нашёл своё общество. Свою семью. Нашёл своё и своих…
Пусть и невидимо для других…
И это событие наполнило меня — и силой, и верой, и смыслом…
Финансово-экономический институт (ЛФЭИ)
Без революционного учения — не может быть революционного движения.
Об этом не раз говорили и Ленин, и многие другие революционеры, и в России, и не только…
Будет революционная теория — будет и Программа. А будет Программа — будет и Организация…
Мне нужны были знания!
Мне нужны были необходимые знания — чтобы выработать современную революционную теорию…
Где можно было приобрести эти знания?..
Я крайне плохо представлял себе тогда, чем было наше тогдашнее высшее образование…
Я совершенно не знал, куда идти учиться дальше после окончания школы. Только и мог примерно определить для себя, что вуз этот должен быть гуманитарный, а не технический, и что в нём должны изучаться необходимые мне общественные науки…
А мать, тем временем, очень упорно толкала меня поступать в Финансово-экономический институт (ЛФЭИ), который закончила, в своё время, тётя Оля…
Я пошёл туда, в историческое здание на канале Грибоедова, у мостика с грифонами (идти от дома — было совсем недалеко, почти как в 199-ю школу), в здание, где происходило действие очень мистического рассказа Александра Грина «Крысолов»…
Взглянул на стенды с вывешанными на них учебными программами… Вроде бы — почти все необходимые мне общественные науки!.. И будет изучаться политэкономия, «Капитал» Карла Маркса!..
А ведь будет — ещё и студенческая среда! А я уже столько успел услышать — о каких-то смутных оппозиционных, нонконформистских брожениях и в нашей студенческой среде!..
Решил — что буду поступать в ЛФЭИ…
О моём пребывании в ЛФЭИ — я довольно подробно написал в своей «Исповеди перед инфарктом» (1985).
(отредактировано 9.4.2024)
