экстремальную вулканическую погоду на всё последующее десятилетие.
Поток исследований, появившийся после обнаружения извержения 1809 года, привёл к тому, что десятилетие с 1810 по 1819 года было объявлено самым холодным за всю историю наблюдений — довольно мрачное отличие. В исследовании 2008 года было сделано заключение, что извержение Тамборы оказало сильнейшее влияние на температуру воздуха с 1610 года, а вулкан 1809 года стал вторым по мощности за это же время, его влияние было в два раза меньше, чем у Тамборы. Две опубликованных в следующем году работы подтвердили, что 1810-е года стали «вероятно, самыми холодными за последние 500 лет», причиной чему были два извержения, прошедших за короткое время.
Невероятное извержение усилило охлаждение до экстремальных значений, среднегодовые температуры десятилетия упали на 1,5 градуса. Это может показаться небольшим значением, но постоянно уменьшение температуры характеризовалось резким ростом экстремальных погодных катаклизмов — наводнений, засух, штормов и летних заморозков. Холодный всемирный климат 1810-х разрушительно повлиял на сельское хозяйство, поставки еды и заболевания.
Шотландский метеоролог Джордж Макензи вёл методичные записи состояния затянутого тучами неба с 1803 по 1821 года в разных местах Британских островов. В предшествующий период с 1803 по 1821 года количество ясных солнечных дней в среднем составляло там 20 штук в год, а в вулканическое десятилетие с 1811 по 1820 года это количество уменьшилось до пяти. В 1816 году, году без лета, Макензи вообще не зафиксировал ни одного солнечного дня.
Накануне лета 1816 года 18-летняя Мэри Гудвин убежала со своим любовником, Перси Шелли, и их ребёнком и Швейцарию, спасаясь от холодной атмосферы её родительского дома в Лондоне. Младшая сводная сестра Мэри, Клэр Клэрмонт, уехавшая с ними, спешила воссоединиться со своим любовником, поэтом лордом Байроном, покинувшим Англию ради Женевы неделей ранее. Вторая сестра Мэри, Фэнни, осталась дома.
Гнетущая и пугающая погода лета 1816 года стала основной темой переписки сестёр. В письмах к Фэнни, написанных по прибытии в Женеву, Мэри описывает их подъём в Альпы «во время жестокого шторма с дождём и ветром». Холод был «непомерным», и деревенские жители жаловались на задержавшееся лето. После их спуска через несколько дней, метель испортила им впечатление от Женевы и знаменитого озера. В написанном по возвращении письме Фэнни выражает сочувствие неудачам Мэри, упоминая, что Лондоне тоже было «ужасно уныло и дождливо», а также холодно.
Несущие шторма циклоны привычны для летней женевской погоды. Они быстро спускаются с гор, чтобы перемешать воды озера и вызвать на них пену. В июне 1816 года интенсивность этих ежегодных штормов поднялась до маниакальной отметки — такого ни до, ни после никто не видел. «Практически вечный дождь ограничивает нас в стенах дома», — писала Мэри к Фэнни первого июня из арендованного ими дома на берегах Женевского озера. «Однажды ночью мы наслаждались таким штормом, которого я никогда не видела ранее. Озеро всё осветилось — стали видны сосны на горах Юра, и вся сцена на мгновение стала видна, а потом снова опустилась непроглядная темень и в темноте над нашими головами прозвучали пугающие звуки грома». Один человек, живший в расположенном неподалёку городе Монтрё и ведший дневник, сравнил оказываемое этими ударами грома воздействие на организм с сердечным приступом.
1816-й год отмечен самым холодным и мокрым летом в Женеве с момента начала записей в 1753 году. В этом незабываемом году 130 дней дождя с апреля по сентябрь наполнили воды озера Женева и затопили город. Снег в горах отказывался таять. Облака тяжело нависали над ним, а ветра были холодные и кусачие. В некоторых частях затопленного города можно было передвигаться только на лодке. Холодный северо-западный ветер с гор Юра — который местные зовут «ле юран» — постоянно дул над озером. Ведший дневник житель Монтрё назвал нетающие снега и ветер «злыми духами-близнецами 1816 года». Туристы жаловались, что не узнают знаменитый ландшафт из-за постоянных ветров и лавин, закидавших снегом огромные площади равнин.
Ночью 13 июня 1816 года сосед сестёр Шелли, лорд Байрон, стоял на балконе виллы Диодати на берегу озера, и наблюдал «мощнейший из штормов», который он — активно путешествующий аристократ — когда-либо видел. Он увековечил ту буйную ночь в своей широко известной поэме «Паломничество Чайльд-Гарольда»:
Но как темнеет! Свет луны погас,
Летят по небу грозовые тучи.
Подобно блеску темных женских глаз,
Прекрасен блеск зарницы. Гром летучий
Наполнил все: теснины, бездны, кручи.
Горам, как небу, дан живой язык,
Разноречивый, бурный и могучий,
Ликуют Альпы в этот грозный миг,
И Юра в ночь, в туман им шлет ответный клик
// Перевод В. Левика
В представлении Байрона Тамборанские штормы 1816 года достигают вулканических пропорций и ликуют из-за своей деструктивной мощи.
Одной ночью 1816 года на вилле на Женевском озере в тёмной, мрачной атмосфере, созданной извержением Тамборы, поэты лорд Байрон и Перси Шелли, и писатель Мэри Шелли (справа) рассказывали друг другу страшилки, породившие Франкенштейновского монстра и Дракулу Байрона.
Ужасные погодные условия над Британией и Западной Европой 1816-1818 годов произошли из-за связи вулканизма и климата. Извергнутые вулканом частицы и газы проникают достаточно высоко вверх, достигают стратосферы, где в её нижних холодных слоях существуют в аэрозольной форме. После этого вступают в действие меридиональные потоки глобальной климатической системы, нарушая нормальное распределение температуры и осадков. Извержение Тамборы в апреле 1815 года запустило огромные количество вулканического камня и газов на 40 километров вверх в стратосферу. Этот вулканический столб, состоящий из 50 кубических километров материи, распространился на миллион квадратных километров поверхности атмосферы Земли, и превратился в аэрозольный зонтик, в шесть раз превышающий размером облако, появившееся в результате извержения филиппинского вулкана Пинатубо в 1991 году.
В первые недели после извержения Тамборы огромное количество крупнозернистых частиц пепла — вулканическая пыль — опустилась обратно на Землю вместе с дождями. Но мелкие частицы — водяной пар, молекулы серы и фторные газы, мелкий пепел — оставались в стратосфере, где последовательность химических реакций привела к формированию серного аэрозольного слоя весом в 60 мегатонн. В последующие месяцы это подвижное плоское облако — по размеру гораздо меньшее изначальной вулканической материи — разрослось в несколько раз и сформировало молекулярный экран планетарного масштаба, распространилось ветрами и меридиональными потоками по всему миру. За 18 месяцев оно прошло над южным и северным полюсами, оставив характерный серный отпечаток на льдах, который через 150 лет смогли обнаружить палеоклиматологи.
Утвердившись в стратосфере, всемирная вуаль Тамборы циркулировала над развивавшейся в атмосфере погодой, удалённая от дождевых туч, которые могли бы её рассеять. Со своей высоты эта всепланетная плёнка продолжала рассеивать коротковолновое солнечное излучение в космос до начала 1818 года. При этом длинноволновое тепловое излучение с Земли могло улетучиваться в космос. В результате трёхлетний режим охлаждения, неравномерно распределённый атмосферными потоками по планете, едва затронул некоторые части земного шара (к примеру, Россию и США в районе Аппалачских гор), но привёл к радикальному падению температур на 5-6 градусов в других регионах, включая европейский.
Сначала чрезвычайное влияние тропического извержения чувствовалось только по температуре. Но затем случившееся летом 1816 года в сезон роста сельскохозяйственных культур наводнение библейских масштабов в Западной Европе произвело неимоверные разрушения. Из-за наклона земной оси и разных степеней поглощения тепла у земли и воды освещение планеты Солнцем происходит неравномерно. Это, в свою очередь, создаёт перепады атмосферного давления на разных широтах. Результатом этой разницы в температурах и давлениях являются ветры, переносящие тепло из тропиков к полюсам, сглаживающие температурные пики, переносящие над землёй испарившуюся из океанов воду, поддерживающую рост растений и животных. Основные меридиональные маршруты циркуляции имеют тысячи километров в ширину, переносят энергию и влагу по горизонтали по всему земному шару и создают погодные условия континентальных масштабов. На меньших масштабах перераспределение тепла и влаги по вертикальным направлениям атмосферы создаёт локальные погодные явления, такие, как грозы.
Летом после извержения Тамборы аэрозольное загрязнение стратосферы разогрело её верхний уровень. Тропопауза [переходная область между тропосферой и стратосферой / прим. перев.], отмечающая потолок атмосферы Земли, упала ниже, из-за чего температура воздуха снизилась, а воздушные потоки, пути перемещения штормов и меридиональные циркуляции изменили направления. К началу 1816 года холодное одеяло Тамборы создало нехватку освещения над Северной Атлантикой, что повлияло на динамику жизненно важной Арктической осцилляции. Медленно крутящиеся тёплые воды к северу от Азорских островов выделили избыток влаги в атмосферу, увлажняя её и усиливая температурную разницу, подпитывающую ветра. В это время давление воздухаа на уровне моря взлетело по всем средним широтам Северной Атлантики, и сдвинуло пути циклонных штормов южнее. Один из первых историков климата Британии Хьюберт Лэмб подсчитал, что влиятельная исландская система низкого давления сдвинулась на несколько градусов широты к югу в холодные летние сезоны 1810-х годов по сравнению с нормами XX века, и оказалось в незнакомой местности Британских островов, что привело к похолоданию и более влажному воздуху по всей Западной Европе.
Компьютерные модели и исторические данные рисуют сенсационную картину того, как подпитываемые Тамборой шторма били по Британии и Западной Европе. В недавней компьютерной симуляции, проведённой в Национальном центре атмосферных исследований в Колорадо, было показано, как появляются яростные западные ветра на севере Атлантики после большого тропического извержения. В параллельном исследовании, основанном на реконструкции влияния вулканов на европейский климат с 1500-х годов было получено заключение о том, что вулканическая погода увеличивает «перемещение морских воздушных потоков с севера Атлантики», что означает «усиление западных ветров» и «аномально влажные условия над Северной Европой».
Возвращаясь к местным наблюдениям современников за погодой, обратимся к архивному исследованию шотландской погоды. Там указывается, что с 1816 по 1818 года штормовые ветра атаковали Эдинбург с частотой и интенсивностью, которой не видывали за 200 лет наблюдений. В январе 1818 года особенно яростный шторм почти уничтожил любимую горожанами часовню Святого Иоанна, находящуюся в центре города. Замедление океанских потоков, вызванное недостатком солнечного тепла, привело к тому, что необычно большие объёмы разогретой воды
