Коробочки

-«…и ещё раз повторяю, тебе, придурку! Фирма вам платит деньги не для того что б вы пялились на бабские задницы и залипали в свои телефоны и дремали, блядь, на дежурстве, а осуществляли пропускной режим и занимались вопросами безопасности!» - кажется Киря-Малохольный, выдохся.

Разнос действительно затягивался и Николая Родимцева, сотрудника ЧОПа «Легион+» это уже начинало подбешивать. Как то так получилось, что отношения у него с заместителем Генерального директора фирмы, Кириллом Александровичем Дунайским, за глаза, имевшим у охранников, и не только у них, погоняло «Киря Малохольный», не сложились.

Гнида он первостатейный! Не известно, чем уж он занимался в руководстве фирмы, а по слухам, пристроили его на тёплое место исключительно по знакомству, но вот нос свой готов был сунуть куда угодно и делал это с удовольствием. В том числе и в вопросы взаимодействия с охраной. Устрой ему разнос, местный зам. по безопасности Матвей Ильич, было бы понятно и не так обидно. Всё же Матвей Жданов, когда то носил на плечах погоны полковника ФСИН и в вопросах службы толк знал. Нужно признать был строг, но справедлив и по мелочам к охране не цеплялся. Так что, настроение до конца рабочего дня, испорчено было окончательно и бесповоротно!

Вся ужасная Колькина вина, заключалась в том, что он пропустил через турникет сотрудника фирма, не приложившему к валидатору ключ-чип. В одиннадцатом часу, пришла Люда из бухгалтерии с какими-то коробками в руках. Она стала пытаться выудить из сумочки ту самую злосчастную карту, но только чуть не уронила свою поклажу. Николай поздоровался и пропустил её, придержав рычаг турникета, даже помог женщине с коробками. Ну ведь не прыщавого недоросля с отцовским помповиком, который потом шутинг устроил, в школу пропустил, а человека которого знал и в котором был уверен!

Как это просёк Кирилл Александрович, не понятно. Может и специально пас, выглядывая в фойе из-за угла. С этой мрази станется. Николай не удивился бы. Есть ведь такие люди, которые испытывают настоящее удовольствие, когда треплют другим нервы, устраивая разносы и показывая, какие они охуенные начальники! И как только Людмина вошла в лифт, Кольку нагнал блеющий голос Кири: «Та-а-а-к!!! Сюда идите, господин охранник!»

В деле разносов и унижений всех нижестоящих по карьерной лестнице, Малохольный был просто гением! Если бы давали за это Нобелевские премии, несомненно, Кирилл Александрович Дунайский получил её непременно. Сдабривая свою речь матерком, играя голосом, и используя не стандартные, но очень обидные междометия, он был по-своему талантлив и неподражаем. Худощавый, почти щуплый, тридцати с небольшим хвостиком, с каким-то блёклым лицом и вечно прилизанными тёмными короткими волосами, всем своим видом он у Николая вызывал отвращение. Как часто бывает с такого рода людьми, Киря был полным чмошником, когда дело касалось вышестоящего начальства. Он лебезил, унижался и старался казаться исполнительным дурачком. Ненавижу!  Но… ЧОП был ведомственным, приходилось терпеть.  

Признаться, Люда давно ему нравилась. В отличии от молодых фиф из отдела кадров и всяких территориальных менеджеров, всегда ходивших виляя оттопыренным задом и задрав нос, демонстративно не замечавших каких то там охранников, она была другой. Разменявшая четвертый десяток, но стройная, ухоженная и ещё очень привлекательная женщина, всегда по человечески реагировала на его дежурное «Здравствуйте!» Даже перебрасывалась с Колей парой слов, а его дежурное «Здравствуйте!» последнее время стало менее казённым, превратившись в «Здравствуйте Люда!» Пару раз, он ловил на себе её заинтересованные, оценивающие взгляды. Так смотрит женщина на коллегу, которого начинает восприниматься уже не как сотрудника с работы, а как мужчину. У Николая это вызывало самые приятные надежды, хотя, скорее всего, тщетные.

А с другой стороны, Колька был совсем не дурён собой. Тридцать восемь лет, за плечами пятнадцать лет службы, короткая стрижка,  простое лицо из тех, что принято называть волевым. Спортивная, подтянутая фигура, только начавшая набирать ненужные, лишние килограммы. К тому же, полгода минуло как они с женой разошлись, не оформив правда официальный развод. Искра меж ними давно угасла и последние три года жили вместе практически по привычке. Удерживал только сын, которого оба любили больше всего на свете. Но последнее время нытьё супруги по стандартному поводу: «денег нет…денег нет» стало невыносимым, а потом она кого-то там нашла. Да и хрен с ней!

В отличии от многих пар, квартирный вопрос их не особо напрягал. Все трое прописаны были в двушке, оставшейся жене от родителей, а он все деньги от своих командировок в Сирию, и выплату за ранение вложил, купив студию в Новогиреево. Жена осталась с сыном в двушке, а он, собрав вещи, перебрался в ту студию. С сыном общался, как только появлялось свободное время, а после перипетий службы, его было достаточно. Тяги, желания и денег начинать своё дело не было. Один из бывших сослуживцев позвал к себе в ЧОП и Николай согласился. Не особо большие по нынешним временам деньги, но вместе с пенсией вполне терпимо, были ещё и побочные доходы. Главное в душе царил долгожданный покой.

Вопрос с побочными доходами сегодня и стоял на повестке дня. Николай заранее договорился со сменщиком, что тот, заступая в ночь, сменит его на пару часов пораньше. Год назад, у Родимцева умерла тётка, оставил ему однокомнатную квартиру в старой Некрасовке. Он, послушав советов друзей, решил не продавать её, а сдавать, о чём уже успел пожалеть. Все свободные деньги ушли на ремонт однушки, которую старуха прилично запустила. И пока даже не предвиделось, как скоро она начнёт приносить доход, предстояло окупить тот самый ремонт, а ещё налоги, коммуналка. А ведь думал немного откладывать, и на сына тратить…

С жильцами тоже не везло. От центра далеко, спальный район. Желающих снять хату было много, к тому же Колька цену не ломил. Но это были или целые аулы гастарбайтеров из Средней Азии или мутные личности, у которых на лбу большими буквами читалось: «нарик». Наконец вроде нашёлся нормальный парень, торговавший то ли мебелью, то ли компьютерами с которым сговорились о цене. Он уплатил за месяц вперёд и когда уже должен был прийти срок второго платежа, грянула, будь она не ладна, мобилизация. И Сашок, как представился квартиросьёмщик, не ожидая пока забреют и отправят на СВО, экстренно свалил то ли в Казахстан, то ли в Грузию. Хорошо хоть пересеклись в Центре, ключи от квартиры вернул.

В Некрасовку Коля и приехал. Предстояло навести в тёткином наследстве порядок, помыть полы, сантехнику, забросить бельё в стирку. Иными словами приготовить недвижимость к новым жильцам. Необходимость вновь этих самых жильцов искать, несказанно угнетала. Вкупе с испорченным на работе настроением, общий настрой был минорным. Родимцев, уже поднимаясь в лифте, подумал, что нужно было взять по дороге несколько банок пива. Употребить бы в процессе уборки и остаться в квартире на ночь, вместо того, что бы тащиться, как планировал, вечером в спортзал.

Управился в квартире быстро. Потенциальный дезертир Сашок, оказался парнем чистоплотным, а возможно дело было в его сожительнице, о наличии которой он как то обмолвился. Засрать квартиру они не успели, да и уборку делали видимо регулярно. Пока стиральная машина трудилась в режиме «быстрая стирка» Николай успел прибраться, потом развесил на раскладной сушилке простыни, наволочки, пододеяльник и даже сам после уборки сходил в душ. Уже одеваясь в коридоре, он всё же решил дилемму между пивом и спортзалом в пользу последнего и вышел из квартиры. Пока запирал на два замка новую металлическую входную дверь, услышал, как на его этаже остановился лифт, а затем и шаги за спиной.

Обернувшись, Колька усмехнулся. По коридору, к соседней квартире, второй раз за день, шла с грудой коробок, стянутых клейкой лентой с надписью «WILDBERRIES» женщина. Коробок, пожалуй, побольше и сами они поздоровее, а женщина, прикусившая губу от напряжения и неудобства раскрасневшись лицом, была моложе. Не доходя шага три до  соседней двери, она оступилась, издала сдавленный писк и потеряв равновесие под своим грузом, стала заваливаться рискуя быть погребённой под своими коробками.

Николай успел подскочить буквально в последний момент. Он  перехватил нижнюю коробку, уперся лбом в верхнюю и несколько мгновений все трое, он, незнакомка и коробки находились в состоянии шаткого равновесия.



-«Так, отпускайте, я держу» - сказал он сдавленно и подумал, - да как она, такую тяжесть тащила?

Откинувшись немного под грузом назад, что бы верхняя коробка не соскользнула, он по-прежнему подпирал её лбом и почти ничего не видел. Слышал лишь тяжёлое заполошное дыхание незнакомки, её возню с сумочкой, потом звук вставляемого в дверной замок ключа и наконец понял что дверь квартиры открыта.

-«Заходите, только осторожно, тут порожек, не споткнитесь» - услышал он спереди и осторожно двинулся на звук голоса.

Послышался щелчок выключателя и загорелся свет в коридоре, отделанном светлыми панелями под сосну. Всё ещё не ориентируясь в пространстве, он толкался в тесной прихожей, пытаясь выглянуть из за коробки, которая как назло из-за его движений начала сползать вниз. Женщина, наконец, поняв в чём у него проблема, поддержала сползающую коробку и затем вовсе сняла её.



-«Вот сюда, у стену их ставьте. Да, да, сюда…» - она отошла в сторону и поставив свой груз у открытой двери, по-видимому в зал, указала на место рядом. Николая покряхтывая, осторожно установил поклажу в указанное место.

Выдохнул, распрямил спину, уперев руками в поясницу, оглянулся на хозяйку квартиры. Несколько секунд, они тяжело дыша молча смотрели друг на друга.



А посмотреть было на что. Молодая стройная женщина лет тридцати, среднего роста, в короткой клетчатой юбке и в лёгком красном жакете, начало октября выдалось тёплым. Милое лицо с озорными ямочками на щеках, которые наверняка становились абсолютно чарующими, когда она улыбалась, короткие не достающие до плеч светлые мелированные волосы в карэ.



Наконец она отдышалась.  -«Я даже не знаю, как вас благодарить!» - произнесла незнакомка приятным, чуть хрипловатым, тёплым голосом, прижав руку к груди и отвечая Николаю таким же пристальным взглядом.



Он что то пробурчал невнятно, и вдруг закашлялся, горло неожиданно пересохло.

-«Вы наверное наш сосед? - спросила она не сводя глаз с его лица и сделав шаг назад, окинула взглядом уже всю его фигуру, - я даже не представляю, что бы случилось, если бы не вы, наверное бы расколотила всю посуду и сама разбилась!»



-«Что же я?! Раздевайтесь, вешайте куртку на вешалку… - она нагнулась, повернувшись и быстро схватив стоявшие у тумбы тапочки, выставила их перед ним.

Николай почувствовал, как багровеет лицо и перехватывает дыхание. Хозяйка нагнулась не присев, а просто перегнувшись в поясе так, что юбка задралась и стали видны широкие резинки телесных чулок и самый низ ягодиц.



В мозгу, ярким росчерком майской молнии мелькнула мысль: какое пиво, какой спортзал, тебе дружище проститутку пора снять, уже