Коробочки

одолели расслабленность, он дёрнулся и резко сел. Наверное именно такой эффект вызывает ведро холодной воды выливаемое на мирно дремлющего человека. Николай растерянно закрутил головой, озираясь, словно не понимая где он, потом принялся лихорадочно всматриваться в полутёмной комнате по углам, вспоминая, куда летела в порыве страсти их одежда.

-«Ты что вскочил?» - спросила Анфиса приподнявшись, отперевшись на руку и глядя на него совершенно невинными глазами.



-«Ты конечно прелесть, Анфиса, но весь этот блядский водевиль с неожиданно вернувшимся из командировки мужем и грядущими разборками, мне на хер не нужен!» - и Николай сел на край кровати, пытаясь дотянуться до повисших на ближнем стуле трусов.



-«Да погоди ты!, - сказала она, удерживая его за руку, - тут такое дело…»

А дело было в том, что после шести лет замужества, отношения с мужем у Анфисы зашли в некий тупик. Нет, он не подался по бабам, а она не стала гулять, всё было сложнее. Последние два года, благоверный супруг стал блажить не по детски. Обычные супружеские отношения, а как понял Колька, о такой женщине как Анфиса, можно было только мечтать, перестали его устраивать. Началось всё с того, как однажды, совершенно случайно она нашла в ноутбуке мужа, папку с его фото, где он перед зеркалом снимал себя в её нижнем белье. В чулках с пояском, бюстгальтере, топике, а потом и вовсе в её, женской верхней одежде. Анфиса была довольно вольных взглядов, что касалось их интимной жизни, в которой практически не было взаимных запретов, тайн и секретов. Разговор о этих фото она начала сама. И супруга прорвало. Он устроил ей истерику со слезами. Оказалось, что с недавних пор его дико заводит отождествлять себя с женщиной и что хуже всего, его совершенно не устраивает обычный секс с ней. Дальше больше… Он попросил покупать ему нижнюю женскую одежду, в их интимной жизни появился и занял главенствующее положение страпон с ремешками и прочие игрушки.



-«Не веришь?» – женщина, нагнулась и её груди призывно качнулись, заставив изумлённого рассказом собеседника облизать губы.



Николай потянулся к бутылке с коньяком, налил себе рюмку и вопросительно посмотрел на Анфису. Она кивнула, он налил и ей.



-«Вот смотри, - она, пошарив рукой под кроватью, достала и поставила на кровать между ними, коричневую обувную коробку, - вся моя личная жизнь последние два года.»

Женщина сняла с коробки крышку и достала фаллоимитатор, состоящий из трусиков-ремешков и насадки в виде фаллоса телесного цвета. Фаллос был размером почти такой же как его, Колькин, член. Следом из коробки появилась кожаная плеть с ручкой тоже в виде дилдо. Там же, на дне коробки, виднелись ещё парочка фаллосов.



-«Охуеть…» - только и смог выдавить из себя Родимцев.



-«Весь наш с ним секс теперь заключается в том, что я имею его, одетого в моё бельё, в зад этим концом! Он даже кончать так пристрастился, от анала. Или дрочит с дилдо в дупле в то время как я его плёткой охаживаю! И просит…просит, называть его Констанцией!» – Анфиса всхипнула от переполнявших её чувств и в покрасневших глазах блеснули слёзы.



-«Охуеть! – вновь повторил Николай и спросил, - ты как же? Ну с сексом?»



-«А что я? Он мне лижет… Тут у него не отнять, в этом он настоящим стал мастером оральных дел. И дилдо сосёт, когда он на мне одет, аж урчит от удовольствия… У него на женщин уже и не встаёт, на меня по крайней мере. Иногда прошу что бы он когда лижет, мне дилдо вставлял. Но разве ж это нормальный секс заменит?! Ты можешь представить, как я по настоящему хую соскучилась!!! Тебя мне просто Боги послали!»



-«Могу, - улыбнулся Родимцев, - только что в этом убедился! Очень соскучилась!»

Он обнял её за плечи и притянул к себе, целуя в мокрые от всё же брызнувших слёз, щёки.



-«А последнее время, он, наверное, тематической порнухи насмотрелся, спит и видит себя куколдом. Что бы у него на глазах меня кто-то трахал! Уже и разговор заводил несколько раз, что давай мол пригласим жиголо, мужика-проститутку… А оно мне надо?! Это ему нужно, а не мне. Вот ещё, не хочу я проститутку, это же как в душу плюнуть! Как в помоях вымазаться! Совсем он от дармовых денег крышей поехал!»

Выпили ещё по рюмке и Анфиса наконец выдала ему то, о чём Родимцев и сам уже догадался.



-«Ты Коленька только не обижайся! Мы с тобой случайно сегодня встретились. И мне с тобой было так хорошо, как ещё не было ни с кем. Наверное это судьба… Я же вижу что и тебе я понравилась. Помоги мне… Пусть… Пусть будет как он хочет. Трахни меня, но что б у него на глазах! Пусть лучше с тобой это будет, чем с кем то другим!»



-«Милая, а не послать бы тебе эту мразь на хуй! Вот прям сейчас собери свои вещи, я тебе ключи от соседней квартиры отдам. Или поехали ко мне в Новогиреево. Знаю тебя всего ничего, но запала ты мне в сердце! Я свободный мужчина, попробуем жить вместе, глядишь и правда – судьба!» - Николай накинул на начавшую дрожать от волнения женщину плед, укрыв ей плечи.



-«Спасибо Коля… может ты и прав, но… всё сложно. Понимаешь… Всё сложно. Он же не всегда таким был. У нас ребёнок, девочка, четыре года. Она сейчас у его родителей. В Турции, у них дом в Кереме, отец его из МИДовских, на пенсии сейчас. Да и ещё есть обстоятельства, не могу я от него уйти!» - из глаз Анфисы, вновь брызнули слёзы.

-«Ты сейчас уйдёшь? Бросишь меня?» - прошептала она всхлипывая и размазывая слёзы по лицу.

Родимцев молчал, сидел на краю кровати, недавно бывшей свидетельницей их страсти, оперев локти в колени, угрюмо смотрел в пол. Первая мысль, пришедшая ему в голову, была дождаться муженька-извращенца и набить ему ебало. Разбить его в кровь! Ещё отпинать, эту тварь сбив с ног, что бы он захлёбываясь соплями, слезами и кровью ползал по полу умоляя не трогать его больше!

Ненависть, туманила взгляд и морозом, волнами пробегала по спине. Он слышал про таких мужиков, их и мужиками назвать трудно. Пока служил, было не до таких вот извращенцев, а как демобилизовался, оказалось что мир вокруг полон всякими уродами! Куколд блядь!!! МИДовский выкормышь! Просрали страну! Жену свою хочет под другого подложить, чтоб у самого встал!



Николай отлично представлял таких офисных бездельников! Плешивые очкарики, с пивными животиками и пухлыми задницами, шире плеч! А где то, люди за таких во власти, кровь льют! В ушах хрипел голос Высоцкого со словами «Случая в ресторане»: - А винтовку тебе, а послать тебя в бой!

Куколд он блядь! Констанция нахуй!

Но с каждой секундой, сам себе удивляясь, Николай Родимцев, чувствовал, что мысль о том, что он будет трахать женщину этого подонка и делать это на его глазах, начинала дико заводить! До трясучки! До холодного пота! Появился какой то противоестественный азарт. Он поднял голову, взглянув на утирающую слезы женщину, подарившую ему полчаса назад, небывалое блаженство, сказал спокойно и кратко: «Я согласен!»

Анфиса встрепенулась, не веря своим ушам и в это время, в коридоре послышался скрежет ключа и звук отворяемой двери. Женщина вскочила, метнулась из комнаты, затем резко остановилась, подлетела к сидящему на кровати голому Кольке, склонилась и поцеловала его, крепко обняв. «Подожди немного» - шепнула она и выскочив из спальни, крепко прикрыла дверь.

-«Вот я попал! – думал Родимцев, подтянув к себе плед и встав, обвязав себя им по пояс.

А я точно не сплю? Может наебенился или закинулся какой гадостью и ловлю забавные мультики? Не, ты ж знаешь, ты Колька, если наебенишься, тебе всегда война и смерть грезится, а не такое. Такое никогда ни с какой гадостью, не привидится! Такое только правдой может быть!

Из-за двери, слышались приглушённые голоса, шаги, какой то шум. Николай усмехнулся и покачал головой: «Да-а-а-а… Дела!» Взгляд зацепился за стоявшую рядом, на прикроватном столике, порядком опустевшую бутылку коньяка. Он привстал, забрал бутылку, хотел было прихватить рюмку, но не стал. Сделал большой глоток прям из горла, потом, чуть помедлив, ещё один и стал жевать морщась, прям с корочкой лимонную дольку.

А у меня встанет, при этом извращенце?! Вдруг мелькнула мысль. Он очень красочно представил перед собой чернявое, губастое плешивое существо в очках, с вислым волосатым животом и широким задом, обетом в красные сетчатые чулки с подвязками, кружевной бюстгалтер. Тьфу блядь!

Но тут же перед глазами появился облик Анфисы, встающей перед ним на кровати рачком, чуть расставив ноги, так что видны полураскрытые половые губки и темнеет колечко ануса. Встанет, понял он и глотнул из бутылки ещё раз. А минуты тем временем безали за минутами.

В дверь поскреблись, она чуть погодя открылась. Вошла, цокая высокими каблуками белых туфель, одетая в обалденный белый кружевной пеньюар, который ничего не скрывал, Анфиса, в белых же чулках с кружевным поясом. Она вела за руку… худенькую стройную молодую женщину, на полголовы выше её самой. Её красивые, стройные ножки, обутые в чёрные туфли, были затянуты в чёрные чулки, через накинутый сверху чёрный кружевной пеньюар, подвязанным тонким пояском, просвечивали черные трусики и бюстгальтер. Такая же, как у хозяйки стрижка каре, но волосы чёрные как воронье крыло, под цвет белью. Ярко красные губки. Неуверенная походка, потупленный взгляд в пол.

Ошеломлённый Родимцев вскочил. Плед соскользнул и он остался стоять голый со вздыбленным, пульсирующим членом.



-«Знакомьтесь!» - сказала срывающимся голосом Анфиса, мгновенно зардевшись при виде такой картины и плотоядно улыбнулась, облизав язычком губы.

Вторая женщина подняла на Николая глаза, секунду другую смотрела на него и вдруг тихо пискнув, поджав сведённые в коленях ноги рухнула на пол, обхватив руками за колени Анфису.

Колька почувствовал, что сходит с ума. У него впервые встал на мужика! В красотке у ног Анфисы, он с трудом, но признал Кирилла Александровича Дунайского, вечный шип в его заднице за всё время последней работы.

Непонятно как в оказавшейся в руках рукоятью кожаной плети, той самой в виде фаллоса, Родимцев неторопливо постукивая себе по ладони, проговорив зловещим голосом: «Констанция значит…»