Выворот-нашиворот

сказал Джон.
- Я нормальный пацан, в меру пьющий, и курящий. Хочу познакомиться с девушкой или не старой женщиной…
- Нет, не пойдет, - сказал Виталий. – Слово «пацан» не годится. Пацан - это серьезно, но лучше для знакомства не использовать. Лучше будет написать «мужчина» или «молодой человек», а «не старой» лучше вообще не писать. Это хоть и не как оскорбление, но невежливо.
- Я хочу сразу всех баб всех возрастов, - сказал Лосось, - Но чтобы всех, кроме старух. Должен же я как то это обозначить?
- Старухи растят внуков, женщины детей и такой фигней не занимаются.
- Ну не пиши, - согласился Лосось. – Пиши дальше. Хочу познакомиться для реальных серьезных отношений, чтобы она была нормальная и терпимая. Красивая тоже. Особых запросов нет, но чтобы и не крокодилица. Квартира тоже желательна, но об этом, наверное, лучше не писать. Подумают, что альфонс. Ради прописки мучу. Как мне бомжих всяких отсеять?
- Всяко можно, - ответил Виталий, - Давай напишем, что ты состоявшийся мужчина, без материальных и жилищных проблем, ищешь женщину своего уровня.
- Во! Отлично! – обрадовался Лосось. – Что еще? А то мало получилось.
- Напиши свои хобби, увлечения, чем занимаешься в свободное время.
- Работаю, гуляю. Гуляю, чтобы это… Выпиваю. – начал Лосось. -  Могу на дискотечку сходить. В кино за компанию, если есть желание у кого-то.
- В общем, любишь культурный досуг и активный отдых. Спортом будем писать, что занимаешься?
- Можно, так-то тема. – согласился Лосось, - а каким?
- Парень ты здоровый, поэтому напишем, что ходишь в тренажерный зал.
- Пиши, - одобрил Лосось, - я и так собирался, даже заходил туда. Е-мае, такие деньги отдавать. Лучше деньги потратить на что-нибудь полезное, а накачаться можно и дома. Собрать у всех соседей утюги, положить в сумку и качать ее.
- Это вариант, - сказал Виталий. – Давай о своих душевных качествах,  во что веришь, какой ты человек.
- Добрый. Если есть что в кармане, то и не очень жалко, если нет, то и жалеть нечего. Не жмот. Щедрый. Душевный человек. Душа… Душе… Ну, в общем, душевный человек. Любить буду. Точно буду. Умный. Не дурак, по крайней мере. Работящий. Ну и все в таком духе.
- Записал, - сказал Джон. – Теперь рост, возраст, вес, тоже надо, а то забыли. Кто по гороскопу тоже, образование, род деятельности.
- Шарагу не закончил, на заводе, мои размеры сам прикинь, а то я не знаю.
- Книги читаешь? - спросил Виталий.
- Да нет. – ответил Лосось. – Телепрограмму только. И анекдоты в мамкиной газете.
- Значит, следишь за новостями, читаешь газеты. А есть что-нибудь особенное, что ты прочитал?
- Есть… Что-то было, - задумался Лосось, - А! Инструктаж по технике безопасности на работе. И в сортире журнал лежит. Джон, помнишь, бумага кончилась, журнал положили, пока бумага не появится? Вот его читал.
- Пауло Коэльо, Федор Достоевский, - диктовал Виталий, - а любимое – «Старик и море» Хемингуэя.
- Наверное, хватит, - сказал Джон. – размещаем.
Джон стал подключаться. Подключившись, нашел первый попавшийся сайт в городе и разместил там объявление.
- Готово, жди звонков, - сказал Джон.
- Ну, парни, спасибо! Я погнал по делам. Удачи вам.
Лосось встал очень довольный. Он попрощался и пошел к выходу. Он уже прислушивался к мобильному, и поглядывал, не звонят ли ему поклонницы. Джон закрыл за ним дверь и вернулся в комнату. Он снова сел за компьютер и стал что-то печатать.
- Что пишешь? – спросил Виталий.
- Хочу разместить на другом сайте его собственное объявление, – ответил Джон.
- А если ответят?
- Думаю, что нет. Хотя всякое бывает.
- А зачем? – спросил Виталий.
- Тебе не интересно?
- Как знаешь, - махнул рукой Виталий. – Я тоже домой пошел, пора спать.
- Давай, пока.
Джон проводил Виталия и вернулся к печатанию. Объявление было примерно следующего содержания: «Молодой человек с тяжелым характером и с вредными привычками ищет девушку или женщину для любых отношений, которые могут закончиться интимными. Пью, но в запой никогда не ухожу, курю, но дешевые сигареты, поэтому экономия, матерюсь, только когда выведут из себя или рядом нет возражающих против мата. Работаю, зарабатываю маловато, но на жизнь хватает. Живу с мамой в коммуналке с соседями наркоманами и пьяницами, один работает в психушке. Развлекаюсь, как придется, но лучше за чужой счет. Пожелания к соискательницам следующие: не уродина, лучше без вредных привычек, без комплексов в постели, с верой в любовь с первого взгляда. Желательно без врожденных недостатков типа фригидности и девственности. Венерические заболевания нежелательны, а СПИД вообще крайне не желателен. Большие титьки приветствуются».
Лососю позвонили.

Ты – это Вы.

Лукаша ждал уже целый час и чувствовал себя все хуже. Глаза стали слезиться, нос то закладывало до полной непроходимости, то, наоборот, из него начинало течь и приходилось промакивать жидкость рукавом. Лукаша дрожал от холода, но весь вспотел и пот был противным, холодным и липким, словно  тело было покрыто какой-то прохладной слизью. Ощущение от прикосновений одежды было очень неприятным, как будто одеты не свои вещи, а грубое колющее рубище, типа старого, плотного, льняного мешка из которого вытряхнули хранившуюся в нем стекловату. Состояние Лукаши усугублялось чувством страха, вызванное неудачным налетом на мужичка, которого они весь вечер пасли от самого банкомата.
Никогда прежде Лукаша не испытывал необходимости достать деньги любой ценой. Даже недавно он мог не идти вместе со своими дружками, а придумать что-нибудь другое. Но они были настроены именно на грабеж, потому что у них  других вариантов не оставалось. Он пошел с ними, чтобы не отрываться от компании, намереваясь отсидеться в это время, а заодно посмотреть. К тому же, после этого они планировали нормально взять и на несколько дней забыть о проблеме. Когда не получилось, то он просто убежал оттуда. Созвонившись с ними позже, узнал, что они слиняли тоже, каждый в свою сторону, поэтому никто на его поступок не обратил никакого внимания. После неудачи Лукаша отправился к знакомым. Он провел у них пару дней, потом пошел домой, оставив там свой мобильный.
До сегодняшнего дня, Лукаше не приходило в голову, что он так глубоко увяз. Он сталкивался с отходняками и прежде, но они были вполне терпимыми. Вскоре после их начала, удавалось всегда что-нибудь найти, поэтому отходняк длился не долго, и быстро заканчивался. То, что дальше будет еще хуже, если он не остановится и продолжит употреблять не очень его пугало. Каждый раз возникала мысль, что не так уж было тяжело и в следующий раз он обязательно перетерпит, а раз сейчас само пришло в руки, то незачем отказываться.
Все начиналось совершенно безобидно. Он кололся раз в неделю не больше, не чаще. Мог только реже. Затем стал делать это, когда появлялась возможность, а потом стал сам выискивать такую возможность, но не в ущерб вещам и семейному имуществу. Лукаша считал, что другие люди пьют пиво и точно так же выгадывают для этого время. Может даже в ущерб чьим-то чужим интересам и вопреки мнению кого-нибудь, кто не хотел бы, чтобы их близкий выпивал. А ему пиво не нравится, поэтому он выбирает героин. Довольно долго ему удавалось балансировать на этом ограниченном и контролируемом им самим употреблении, но перевес все же пошел в сторону принимать, даже если не на что. Это происходило совершенно незаметно для него самого. Если бы несколько месяцев назад ему сказали бы, что он будет тратить такие суммы, то он просто не поверил бы.
Однажды у него не было ни денег, ни дозы. Никакой ломки он не испытывал, поэтому просто сидел и скучал. Настроение было отвратительным, непроизвольно он думал, как быть, чем заняться, чтобы стало лучше. Пообщаться с кем-то, что-нибудь почитать или посмотреть, что-то, что он мог делать раньше, теперь казалось каким-то непривлекательным. Не хуже, не лучше, не глупее, а просто не тем, чего ему могло бы хотеться. Мысленно он полностью отдавал себе отчет, что хочется ему на самом деле принять и поэтому другие интересы уже не прокатывают. Внутри даже появилась небольшая тревога, что это зависимость. Что все сводится к одному единственному варианту, от чего ему могло бы стать хорошо.  Тогда он решил завязать и просто жить своей жизнью, а там пусть как сложится. Через некоторое время опять появилась возможность, причем совершенно случайная и ему требовалось лишь добавить копейки, чтобы вместе с кем-то набрать необходимую сумму. Так он продолжил прием. Ничего особо не тратя на это, но и не совсем бесплатно. Как и пьющие пиво люди.
Точно такой же момент наступил еще раз. Лукаша чувствовал, что не так уж ему и плохо, но и не хорошо. Но на этот раз не стал сидеть скучать, а на всякий случай решил обзвонить знакомых, которые тоже иногда развлекались. Где-то что-то получилось, но нужно было немного денег, поэтому он взял из запасов матери. Он и раньше так делал, но потом обычно говорил ей об этом. Что взял на то или другое, и она никогда не возражала. Иногда он забывал сказать, и это просто не замечалось. Если все же всплывало, и она задавала вопрос, то он тут же объяснял, зачем ему это было нужно. Все было в порядке вещей и никого особо не волновало.
Постепенно Лукаша почувствовал, что можно делать так чаще исчерпал кредит доверия, тогда он стал привирать, выдумывать возможные причины, несуществующих девушек, с которыми гулял или ходил в кино, повышение цен на что-то, объясняя, зачем же ему нужны были деньги. Многие вещи, которые были важными раньше, обесценились в его глазах. Он стал потихоньку продавать их, объясняя это самому себе, всевозможными причинами. Раз теперь он «стал старше и вырос», то больше не видел нужды в коллекции фильмов, или в полном собрании каких-нибудь книг, значит, теперь их уже можно продать. Отец оставил им с матерью гараж с автомобилем. Мать туда не заглядывала и смутно представляла, что там вообще есть. Лукаша сам не ездил, не имел прав, но в будущем собирался учиться. Потихоньку он продал зимний комплект шин и аккумулятор. Но продавать что-то ему приходилось довольно редко, он не доходил до крайностей, которые видел у других, и даже с содроганием думал о чем-то подобном. Мать еще ничего не подозревала, самое необходимое, исчезновение чего сразу бросилось бы в глаза, пока было на месте и еще не было тронуто. Лукаша вертелся, как только мог, чтобы усидеть на двух стульях.
Время стало идти для него по-другому. Понятие «будущее», «когда-нибудь» и даже «через несколько дней» стали совершенно ничего не значащими. Он стал жить одним единственным днем, который мог быть или хорошим, если удавалось взять, или нет, если не удавалось. Разница между этими двумя состояниями теперь стала просто огромной. Раньше он принимал, получал удовольствие, затем возвращался к своему обычному состоянию. Это состояние было хуже, чем прежнее, но все же было нормальным, каким и должно быть. Со временем оно превратилось в неприятное и мучительное времяпровождение, от невыносимой тяжести которого можно было избавиться, только новой порцией наркотика. Причем это нужно было сделать «сейчас», а когда-нибудь «потом», это уже что-то далекое и несуществующее. Зависимость все еще не была абсолютной, ломки не были невыносимыми, их можно было пережить, поэтому если бы