всех европейских языках и даже арабский понимает. Говорили без переводчика по-французски, иногда переходя на немецкий.
– Сегодня ещё неясно, является ли новая форма государственного правления республикой, диктатурой или единоличным правлением, – честно признавался хозяин дворца. – Это будет решать народ, я ему не стану приказывать, я могу лишь предлагать.
– В первую очередь решать будут рабочие, пролетариат?
– Нет, это актуально для России. Турция – крестьянская страна. Мотыга – вот единственный инструмент крестьянина. А хозяином на наших полях должен стать трактор. Плуг – вот то перо, которым пишется история новой Турции! Кстати, вы не пишете книг? Писать историю так же важно, как и делать её.
– К сожалению, нет. Наверное, из-за недостатка свободного времени.
– А не выпить ли нам коньяку? – вдруг предложил Кемаль-паша. – Мне тоже приходится много работать. Моя голова слишком усердно думает, она время от времени требует отдыха, часто я не могу уснуть, и тогда тревога душит меня. А турецкий коньяк – мягкий, миролюбивый, он успокаивает, настраивает людей на творчество, на разговоры об искусстве...
Они пили коньяк и говорили о том, что культура – это обязательное условие для процветания любой нации, что народ, лишённый настоящего искусства – литературы, живописи, песен и танцев, – не может существовать полноценно.
Стальные глаза Мустафы Кемаля стали как-то темнее, добрее. Лицо разгладилось. Он снял барашковую папаху, положил её на соседнее кресло, крытое красным бархатом, и сказал немного назидательно:
– Людям мешают жить нормально зависть и злоба. Вылечить больных этими пороками могут только женщины – своей любовью и заботой. Женская красота и хорошие книги спасут мир…
Вдруг он улыбнулся:
– А хотите послушать смешную историю, что приключилась за год до вашего приезда?
И рассказал, как в российском посольстве (ещё в Ангоре) появился ручной медвежонок – подарок турецких пастухов первому советскому послу. Жил во дворе, в домике, сколоченном из досок. А рядом – кладовка, где стояли к Первомаю пироги и торты. Мишка взломал перегородку, съел половину заготовленного, весь измазался кремом и, довольный, выбрался на улицу. Рядом с посольством находилась мечеть, туда он и направился. По лестнице полез на минарет, где в это время муэдзин призывал правоверных к молитве, и обнял сзади муллу своими лапами. Муэдзин обернулся и – вместо молитвы закричал: «Шайтан пришёл, спасайтесь, люди!» Потом газеты в Константинополе писали: «Советский посол привез из России специально обученных медведей, чтобы они нападали на наших муэдзинов...»
– Прямо в духе ходжи Насреддина! – смеялся Марсель Розенберг.
И хозяин дворца смеялся вместе с ним: турецкий лидер был в восторге от эрудиции московского дипломата.
Потом они играли в шахматы, нарды. И встречались ещё, и разговаривали – не раз…
Автор (из-за кулис): Мустафа Кемаль Ататюрк остается самой почитаемой и при этом самой закрытой и неприкасаемой фигурой в турецком обществе. Память о нём священна, закон защищает его репутацию, честь и достоинство. Любое мало почтительное упоминание о нём в публичном месте раньше грозило тюремным сроком. «Нам удобнее жить с мифом, который привили нам с детства, и мы не хотим расставаться с детской мечтой», – так считают большинство турок. Однако далеко не все оказались верны завещанию Ататюрка. Через три с половиной года после его смерти Турция подписала договор о дружбе с фашистской Германией. А 23 февраля 1945-го объявила ей войну. Уинстон Черчилль посоветовал срочно это сделать, чтобы подать знак дружбы Соединённым Штатам Америки.
ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ
Испания: «Мы будем идти в обратную сторону»
«Испанцы, наступает час, когда я предстану перед Всевышним… От всего сердца прошу простить всех, кто объявлял себя моими врагами, хотя я их таковыми не считал… Помните – враги Испании и христианской цивилизации всегда рядом, готовые нанести удар. Каждый из вас пусть будет на страже высших интересов Родины и испанского народа… Не отступайте от достижения социальной справедливости и культуры для всех испанцев, пусть это станет вашей главной целью…
Сегодня все говорят о демократии. Мы, испанцы, уже узнали, что это такое – она не принесла никаких результатов. Пока другие народы стремятся к ней, мы будем идти в обратную сторону, а дойдя до конца, подождём их, надеясь, что они идут следом за нами.
Тоталитарное государство, в котором есть гармония и согласованность действий, в котором каждый выполняет свой гражданский долг – такое государство является единственной и высшей реализацией воли нации».
Из Завещания каудильо Франсиско Франко, ноябрь 1975 года
КАРТИНА 14-я
Пако и Поло
Действующие лица:
Франсиско Франко (1892–1975) – каудильо Испании (1939–1975), генералиссимус.
Кармен Поло (1900–1988) – супруга испанского диктатора Франко.
Альфонсо XIII (1886–1941) – король Испании (до 1931 года).
Виктория Евгения Эна (1887–1969) – принцесса Баттенбергская, супруга Альфонсо XIII, бабушка испанского короля Хуана Карла I.
Место действия – Испания.
Время действия – начало ХХ века.
Автор (из-за кулис): Испания не воевала в Первой мировой войне. Уже 7 августа 1914 года король Альфонсо XIII подписал декрет, который обязал всех подданных соблюдать строгий нейтралитет. Но это совсем не означает, что в Испании не происходило событий, достойных внимания. Пусть не на военном фронте, а на личном – но их было немало в эти годы…
ПОЛНЫЙ титул испанского короля Альфонсо XIII включал в себя около полусотни корон дальних и близких родственников. Одних только королевских больше двадцати, да ещё герцогские, княжеские и прочие. В нём объединились две древнейшие династии – Бурбоны и Габсбурги, он был самым родовитым человеком на планете, в фамильном древе его отметились все монархи Европы за тысячу лет.
Близкое родство с принцессами любого царственного двора в Европе помешало ему в будущем иметь здоровых детей (двое сыновей из четырёх страдали гемофилией, а один родился глухонемым), но в семье его сразу прописались любовь и счастье. Так получилось, что поехал он в Англию делать предложение той, которая дома была выбрана матерью, а на балу вдруг увидел другую – ту, от которой забилось сердце.
Виктория Евгения (близкие звали её по третьему имени – Эна), принцесса из рода Баттенбергов, жила в Лондоне, считалась любимой внучкой и личным секретарём английской королевы Виктории. Эна была без пяти минут обручена: двоюродный брат русского царя Николая II, великий князь Борис Владимирович сделал ей предложение и получил согласие. Но тут началась русско-японская война, и он уехал на Дальний Восток. Она ждала, а он, как потом стало известно, начал обольщать княгиню Гагарину, которая работала там сестрой милосердия в госпитале. Ухаживал бесцеремонно, по-солдатски, за что получил пощёчину от княгини.
Гагарина пожаловалась ещё и главнокомандующему. Генерал Куропаткин вызвал донжуана и сделал ему замечание. Тот обиделся:
– Вы забываете, генерал, что говорите с великим князем!
Куропаткин взорвался:
– Молчать, руки по швам!
А царственный родственник выхватил револьвер и выстрелил в командующего. Попал в руку. Куропаткин запросил государя, как поступить. Николай II ответил кратко: «Поступить по закону». Следовало расстрелять, но составили комиссию, признали ненормальным, отправили в столицу…
Узнав об этой некрасивой истории, принцесса Баттенбергская тотчас отказала великому князю. А испанскому королю Альфонсо XIII дала согласие. Свадьбу назначили на конец мая 1906 года.
Ему только-только исполнилось двадцать. Король пишет в своём дневнике: «Мне досталась страна, разоренная прошедшими войнами, войско с отсталой организацией, флот без кораблей, поруганные знамена, губернаторы и алькальды, которые не исполняют закона». Он полон сил и энергии. Он пытается поднять страну, несмотря на захват Америкой вчерашних испанских колоний. И каждый новый его указ испанцы встречают с радостью и надеждой. Любовь к королю растёт ни по дням, а по часам. И вот наступил этот день, 29 мая.
Тысячи гостей со всего света съехались на свадебную церемонию. Весь Мадрид был украшен цветами и флагами. После венчания кортеж из сотен экипажей двинулся к королевскому дворцу. В центре длинной кавалькады двигалась белая карета новобрачных. На тротуарах, из окон домов им кричали здравицы радостные люди. Никто не обратил внимания на молодого человека, бросившего с балкона огромный букет цветов.
Букет летел прямо в середину королевского экипажа, но зацепился внизу за провод, кувыркнулся и упал на мостовую рядом с каретой. Раздался оглушительный взрыв. Гвардейцев охраны, мирных зевак, гостей и друзей разметало, разорвало. Бомба чудовищной силы убила двадцать шесть человек, изувечила более ста.
Новобрачные остались целы, только подвенечное платье восемнадцатилетней королевы было густо залито чьей-то кровью. Она сидела бледная, но спокойная. Альфонсо наклонился спросить, всё ли с ней в порядке.
– Я не ранена, не беспокойтесь обо мне! – чётко прошептала она. – Я знаю, как должна себя вести королева. Пожалуйста, позаботьтесь о раненых…
Потом Эна напишет в письме подруге: «Наша свадьба – это полный кошмар, до сих пор содрогаюсь, вспоминая о том дне. В первый момент мне даже не было страшно. Осознала весь ужас происходящего, только когда переходила в другую карету и увидела пострадавших, тогда я поняла, в какой мы были опасности. Мой бедный муж видел своего лучшего друга, молодого офицера, мертвым и искалеченным. Сейчас, когда мы вместе в старом дворце в горах, всё это кажется нам дурным сном…»
Взрывом сорвало с Альфонсо парадную фуражку, украшенную перьями. Какой-то мальчишка в кадетском мундире поднял фуражку, протянул королю. Мундир у парня тоже весь забрызган кровью, но ранен он не был. Лицо мальчика, его большие глаза и оттопыренные уши, король запомнил…
Мальчика звали Франсиско – в Испании всех мальчиков с таким именем издавна называют ласково Пако. Он заканчивал военно-морскую школу, собирался и дальше следовать семейной традиции – стать известным морским офицером: дед и отец его дослужились до интендант-генералов.
Маленький рост мешал Пако лишь в одном: у сверстников уже были знакомые девушки на примете, а у него нет. Кто-то из друзей сказал, что на флоте найти невесту сложнее, чем в инфантерии, и звания там быстрее дают, и в море надолго уходить не надо. Так Франсиско Франко оказался в пехотной академии в Толедо. Окровавленный кадетский мундир, тщательно отстиранный матерью, остался дома.
Спустя три года 17-летний младший лейтенант Франко был направлен в захолустный полк на самую крайнюю точку северо-запада страны. Это на берегу, можно сапоги в океане мочить хоть каждый день. Но перспектив – никаких. Поэтому через год Пако добровольно вступает в колониальные войска и попадает в Испанское Марокко. Вскоре получает лейтенантские погоны и первую награду – «Военный крест за заслуги».
На новогоднем балу сестра знакомит его со своей подругой, и он тут же влюбляется по уши. Она – аристократка, дочь полковника и племянница генерала, выгоднее партии невозможно придумать. Лейтенант шлёт ей
