образован, умён, красноречив и всей душой предан христианству. Единственная цель его жизни теперь – послужить отечеству распространением христианства, и мне приходится постоянно останавливать его просьбы из опасения, чтобы он не потерял голову, прежде чем успеет сделать что-либо для этой цели».
О том, что голову Савабэ мог потерять в буквальном смысле, говорит хотя бы тот факт, что к концу 1860-х в японских тюрьмах ожидали казни больше двух тысяч человек, обращённых в православие. А «тайные христиане», избежавшие этой участи, прятали иконы в своих домах под слой штукатурки и молились на голые стены.
Такума Савабэ позже писал: «Открыто читать Евангелие я не мог. Вот и придумал читать в то время, когда совершал службы в своём синтоистском храме. Бывало, положишь перед собой святую книгу вместо языческого служебника, да и читаешь, постукивая в барабан. Никто даже подумать не мог, что я читаю инакомыслие».
Савабэ привел к иеромонаху Николаю своего друга. Через некоторое время к ним присоединился третий, тоже бывший самурай-ронин. Эти молодые японцы с удовольствием участвовали в беседах, слушали проповеди. К весне 1868-го церковь Вознесения Христова насчитывала из местных почти двадцать прихожан, готовых принять крещение.
В том же году в Стране восходящего солнца закончилась гражданская война. Император Муцухито (вошедший в историю под именем Мэйдзи) победил сёгунат и князей с их верными самураями.
Против реформ в стране часто восставало всё население. И императорские войска хватали всех подряд. Добровольно или по принуждению стал человек мятежником, решалось просто. Пленного раздевали, и если на его теле обнаруживалась татуировка, отпускали с миром: это крестьянин или ремесленник. Только простолюдины в те времена украшали своё тело татуировками, а они в войне по доброй воле не участвовали. Самураи же никогда не делали наколок.
Тут самое время заметить, что верность и преданность самураев – это не более чем устоявшийся миф. Даже несмотря на утверждённый кодекс этого сословия, лояльность самурая существовала лишь на бумаге. Если хозяин не заботился о таком слуге, достойно его не награждал, то сильно рисковал своей жизнью: взмах мечом – и воин уходил к тому, кто больше платит, или выбирал себе другую работу.
Вместе с упразднением княжеств в 1871 году сразу два миллиона самураев и членов их семей стали «безработными» и лишились рисовых пайков. Самураям рекомендовалось отказаться от бритого лба и косички. Теперь парикмахеры зарабатывали хорошие деньги. Фотографы тоже: каждый хотел напоследок запечатлеть себя в знаменитой накидке «хоро» и с мечами-катанами за поясом.
Не остались в стороне и шляпники – многие бывшие бесстрашные воины стали стесняться своей непривычной внешности и прикрывались шляпами. На улицах можно было увидеть мужчину в цилиндре, но в кимоно. А самурай-рикша – стало историческим анекдотом.
Когда это особое сословие было упразднено, многие самураи прибились к бандитам, ещё больше – к тем, кто ловил бандитов, остальные стали учителями, занялись мирным трудом в полях или на государевой службе. Вот такой был «путь воина». В любом случае бусидо́ – кодекс чести самураев – оказал огромное влияние на все сферы японской государственности, особенно на армию. Общество воспринимало самураев как совесть нации, в памяти народа они по-прежнему оставались элитой, беззаветно служившей во славу империи.
А ещё остался старый самурайский герб – красный круг на белом фоне. Сочетание красного (энергия огня) с белым (безгрешная чистота) считалось счастливым. Этот символ с тех пор и является государственным флагом Страны восходящего солнца.
Первые самураи появились в 645 году. А в 1876 году им пришлось распрощаться с последней кастовой привилегией: микадо своим указом запретил им ношение мечей. Но дух этих бесстрашных воинов остался. И теперь они иногда участвовали в торжествах при полной экипировке – но уже исключительно как символ прежней Японии.
…В конце апреля 1891 года в Японию прибыл с дружественным визитом наследник российского престола Николай. Программа его пребывания была рассчитана на месяц. Одиннадцатого мая три королевских отпрыска – старший сын русского царя Александра III Николай, второй сын греческого короля Георг и японский принц Арисугава – отправились на рикшах в Токио. Высоких гостей на пути встречали восторженные толпы молодых японцев с флажками и десятки пожилых самураев, надевших по случаю праздника свою боевую амуницию.
Процессия колясок с тремя принцами растянулась на полкилометра. В городе Оцу дорога стала ещё уже. С двух сторон её охраняло множество полицейских. Они следили, чтобы никто не выглядывал со вторых этажей, не прятался за раскрытыми зонтами и широкополыми шляпами.
«Не могу сказать, что здесь нас плохо принимают», – только хотел произнести Николай, как один из полицейских бросился к нему и ударил саблей. Цесаревич чудом успел отшатнуться, клинок лишь скользнул по полям шляпы и задел лоб. Тут же последовал второй удар, он тоже получился скользящим. Николай выпрыгнул из коляски и побежал, полицейский – за ним. Принцу Георгу удалось бамбуковой тростью сбить с ног нападавшего. Сабля у него выпала. Рикши бросились на помощь, скрутили преступника.
Это был, наверное, последний самурай. Все его предки служили князьям. С началом реформ его призвали в армию. Так и получилось, что самурай участвовал в подавлении самурайского мятежа. Потом пошёл служить в полицию. Когда его поставили охранять улицу, по которой должны были ехать высокие гости, он вдруг подумал: «Почему я вчера был воином-героем, а сегодня – обыкновенный постовой?» И рука его сама выхватила саблю из ножен…
При дворе микадо началась паника. Министры императорского правительства опасались, что разгневанная Россия потребует огромных выплат и даже территориальных уступок. Врачей от императора Мэйдзи к раненому Николаю не допустили. В гостинице, куда его привезли, все ходили на цыпочках, даже экипажи до подъезда не доезжали. В окрестных публичных домах запретили играть на музыкальных инструментах и принимать клиентов.
К счастью, раны цесаревича оказались не слишком серьёзными. Однако визит был закончен. Николай Романов, которому в эти дни как раз исполнилось двадцать три года, по приказу родителей отказался от дальнейшего пребывания в стране и долечивался уже на борту своего фрегата. Микадо посетил его там. Члены его правительства опасались, что русские выкрадут японского императора, но Мэйдзи настоял на своём, сказав: «Русские – не варвары, они на такой поступок не способны».
Автор (из-за кулис): Злодея-полицейского, этого бывшего самурая японский суд приговорил к пожизненному тюремному заключению. Никаких требований о денежной компенсации Россия не выдвигала. Рикшам, спасшим жизнь наследника престола, Дом Романовых назначил громадную пенсию – в десять раз больше зарплаты министра. Оба были награждены орденом Святой Анны. Россия не собиралась мстить и воевать с Японией. Но всего через десять лет японские офицеры уже ходили по школам и настоятельно советовали юношам-старшеклассникам отращивать усы: «Вам придётся сражаться в холодной стране белолицых варваров». Так и случилось: Страна восходящего солнца вскоре объявила войну России. К этому её активно подталкивали Соединённые Штаты Америки. Там считали: «Остановить Россию можно только ударом в спину. Ещё каких-нибудь пять лет, и её ничто не остановит…»
ЭПИЛОГ
«Сегодня мир серьезно изменился, прежние идеологические системы, выполнив свою историческую миссию, уступили место новым. Западные страны во главе с США беззастенчиво ломают устои международного права, десятилетиями выстраиваемую систему международной безопасности. Их пропагандистская «машина по промыванию мозгов» населению во всем мире постоянно набирает обороты…
Мир будет многополярным. Движение в этом направлении представляет собой естественное развитие системы международных отношений… Повернуть этот процесс вспять, заставить народы вновь превратиться в молчаливое большинство, в статистов исторического процесса, возможно, пожалуй, только уничтожив одну половину человечества и до смерти запугав вторую.
Многополярный мир, нравится кому-то это или нет, станет еще более сложным и непредсказуемым… Россия в этом мире будет собой. Самобытной цивилизацией, одним из полюсов в военно-политическом, экономическом и культурном отношении…»
Из интервью председателя Российского исторического общества Сергея Нарышкина журналу «Национальная безопасность», сентябрь 2023 года
РАНЬШЕ ту войну, что началась летом 1914-го, именовали Великой. Первой мировой она стала называться с легкой руки советского вождя в 1939 году, когда стало ясно, что новой мировой войны не миновать.
Вторая мировая оказалась даже более жестокой и кровопролитной, она унесла в два с половиной раза больше человеческих жизней, чем Великая. И потому, наверное, война 1914–1919 гг. отошла в тень далёкого прошлого, потеряла своё «величие», стала менее интересной для всего человечества, даже для историков.
Возможно, что так. Но есть в тех страшных событиях более чем вековой давности нечто очень важное, хотя и скрытое, не афишируемое. Не зря ведь 28-й президент Соединённых Шатов Америки Вудро Вильсон, получивший Нобелевскую премию мира как главный миротворец начала ХХ века, заявил после окончания Первой мировой: «Все ищут и не находят причину, по которой началась война. Их поиски тщетны, причину эту они не найдут…»
Он знал, что говорил. Он знал истинную причину раздутого мирового пожара, в огне которого сгорели десять миллионов солдат и столько же мирных граждан. Знал, потому что сам участвовал в разработке глобального плана, цель которого была одна – добиться господства Америки в Восточном полушарии планеты.
Двести лет назад Джеймс Монро, 5-й по счёту американский президент, прописал программу государственной внешней политики Соединённых Штатов. В документе, который вошёл в историю как «доктрина Монро», прямо заявлялось, что Америка – единоличный хозяин всего Западного полушария. Правда, гордое коренное население этих земель долго сопротивлялось, но через 75 лет, когда страна уничтожила внутренних врагов, доказывать что-либо стало некому.
Америка стремительно накапливала силу, но с Восточным полушарием, к которому потянулись её жадные руки, всё оказалось намного сложнее. С испанскими колониями Штаты разобрались быстро. А там пять монархий – Великобритания, Германия, Австро-Венгрия, Россия и Турция – поодиночке они не в состоянии противостоять, но любой их союз справится с США. Тут надо действовать не торопясь, продуманно и хитро.
В «доктрину Монро» новые президенты вносили свои поправки. Когда цель ясна, все средства хороши, не так ли? И Белый дом упоённо мечтал о будущем господстве:
– Итак, что мы имеем? – совещались горячие головы. – У англичан, немцев и русских родственная дружба, даже гимны государственные схожи. С британцами мы будем дружить, но позже: сейчас у них союз с Россией. Она сильна, и даже кайзер не рискнёт на неё идти войной. Он помнит Отто Бисмарка
