называется) под навесами и без них. Между лесом и городищем были еще небольшие обработанные поля и огороды – люди жили и здесь.
Но вот после прохода в город коров и всадников оттуда вышла небольшая толпа людей с факелами, которые что-то кричали, размахивая своим огнём. Эти люди расходились небольшими группами веером по окрестностям в сторону окружающего город леса, продолжая что-то выкрикивать. Ребята прислушались, стало явственно слышно: «Ониська, Ониська…» - это пропал некий Ониська, и вот все его ищут. Ониську было жалко, потому как с северной стороны из чащи донёсся волчий вой. Но людей было много, почти все с факелами, с вилами, а то и с мечами – было видно, что они здесь ничего не боялись.
Рассказ мальчика Ониськи.
Батя – он ничего, а вот братья Михась и Добрынька – те проходу не дают, мол, малой, отчего ты такой малой? А я уже не отрок, но и за воина меня не числят. Кто постарше из ребят, так те уже мечами опоясаны, а я ещё нет, хотя мы с ними погодки. Обида моя росла. Ещё посадские ребята Онуфрим, да Коська насмехались – мы, мол, вепря на рогатину взяли, а ты и бобра домой не несёшь. Вот меня обида и взяла. Думал, выйду один на Кабаний лог – вепря мне точно не взять, а кабанчика добуду. Пусть тогда посмеются. Матери сказал, что пошел к попу помочь воды натаскать, а сам шмыганул через заставу к лесу. С собой у меня рогатина жжёная была, да нож калёный кованый – батя подарил. Иду, а солнце садится – «дурак, ты, Ониська!» – думаю, но иду.
Добрёл до Кабаньего лога и на те – волки! Волчица с выводком подросших волчат натравливает их на добычу. Я к дереву спиной прижался, рогатину держу, нож выставил, а слышу, как вдалеке наши в лес заходят и шумят: «Ониська, Ониська!..». А я как онемел со страху, ответить не могу, язык прилип к нёбу. Волчица смотрит, как её волчата меня окружают и только клыки кажет.
Думаю - «всё, конец тебе, Ониська!..». А тут как раз ваши появились, Владимир – не зря у него имя княжеское – как саданул одному волчку в бочину из лука своего диковинного, так тот замертво, другой на меня, а я его рогатиной ткнул, и он взвыл и отскочил, рану зализывая. Волчица поняла, что здесь им не поживиться и увела своих в бор. Так мы и перезнакомились с Павлом, Вовкой, Владиком и Катенькой – у нас таких красавиц нету (Катенька от этих приятных слов зарделась. – авт.)
Как дело было.
Ребята видели в свою аппаратуру на модуле (ну, не в свою, а в инопланетную) как народ с факелами искал кого-то в лесу. При смещении инфракрасных окуляров в сторону в глубине леса у ложбины стали видны силуэты животных: тут были лось, правда, без рогов, кабаны и еще собаки-не собаки, но, судя по характерному вою – волки. И тут же возле волков можно было различить фигуру человека, скорее даже фигурку.
«Уж не тот ли этот Ониська, которого все с факелами ищут?» - предположил кто-то. Но, кто бы там ни был, роботу было сказано направить капсулу на помощь этому человечку. Через мгновение они были на месте, первым выскочил Вовчик с арбалетом, он моментально разобрался в ситуации и с ходу влепил стрелу в изготовившегося к прыжку волка. Раньше никто из наших героев волков-то живьём не видел, поэтому не угадали волка-подростка (переярок по-старинному), который от этого не переставал быть волком. И пока Вовчик целился в другого волка мальчик Ониська справился с ним сам, ранив зверя обугленными концами рогатины. Стая волков ретировалась в чащу. Так состоялось знакомство земляков из разных эпох.
Ониська, видя диковинные наряды незнакомых отроков, принял их за иноземцев, да и речь у них была малопонятная – может, лазутчики от ляхов иль от болгар? А где же тогда взрослые? Но малые иноземцы были настолько радушны и приветливы, а девочка при них была чудо как хороша, что Ониська совсем засмущался (а ведь шпионы они завсегда радушны и приветливы – это я возвращаю читателя в нашу действительность). На вопрос ребят как же называется их поселение Ониська с гордостью ответил: «Городище Воронежец».
«Вот это да!» - заметила пытливая Катенька, - «Нам, помните, рассказывал профессор Крючков, что есть такая «Велесова книга» от 8 или 9 века, в которой упоминается град Воронежец. Правда, книга это считается мистификацией, подделкой под старину, но тогда выходит, что книга эта права и нашему Воронежу не 400 лет, а 1400!».
Ребята вывели Ониську на обратную дорогу к поселению, но кто они есть на самом деле все же Ониське не открыли, чтобы у того «крыша не поехала». Иноземцы, да иноземцы, так, соседние, от волынских русинов – мало ли кто тут по лесам шляется, - а мы так, идём с Москвы на Чернигов с монастырским обозом. Он там, дальше, по шляху ползёт к Дону, а мы решили пока в лесу порезвиться, да поохотиться. Такая версия Ониську вполне устроила.
После свидания с местным мальчиком наши путешественники вернулись ночевать к посадочному модулю – в глайдере для четверых было всё же тесновато.
Нашедшийся Ониська в это время, получив предварительно тумаков от бати за раздолбайство, но зато расцелованный матерью, рассказывал приятелям и соседям о необычайной встрече в лесу.
Посадский голова велел на другой день отправить к месту этой встречи с десяток конных ратников разведать что там и как, и что это за обоз идёт с Москвы и зачем? Ратники облазили соседние рощи и балки, но никого не обнаружили. Соврал, поди, Ониська, чтоб его сильно не ругали. Да и не до этих иноземцев теперь было: днями прискакал княжеский тиун и сказывал, что далеко на восходе солнца сторожи видели войско огромное – на переправах у Хопра. И будто они вида невиданного, все о дву-конь, сами раскосые, да низкорослые. Да и ближние степняки расшалились: то скотину уведут с дальних выпасов, а то пастухов посекут, либо в полон уведут.
Те, которые дальние, о них пока неведомо – на Рязань пойдут, или на нас, но ждать их надо. Ох, грехи наши тяжкие, надо гонцов рассылать по ближним и дальним городищам – пусть подмогу высылают. И мы тогда, помолясь, глядишь, и отобьёмся. Чай, не впервой! Кто только не наведывался: и половцы с печенегами, и берендеи с обрами, и угры с хазарами. Придут, покуражатся, посад пожгут, а крепость им не по зубам – тын двойной с землицею меж стен, на холме, да со рвом глубоким, стены к реке отвесные, припасов много, вода в ключах, вот ратников только маловато. Всех гостей уважим. Так думали посадский голова и городской воевода, собравшись на совет в горнице в поповском доме.
Экскурсия в средневековую Русь.
Нашим путешественникам было рекомендовано ждать починки гравитационного тоннеля и это время надо было чем-то занять. Трое мальчишек решили ещё раз слетать к деревянной крепости- граду Воронежец - все-таки, это была их историческая родина – и попытаться как-то выведать в какой же конкретно год они попали. А для этого всего и надо было среди бела дня проникнуть через охраняемые ворота, потолкаться среди горожан, прислушиваясь к разговорам, а лучше всего найти там мальчика-воина Ониську и узнать с его помощью что у них с календарём. Здесь без плащей-невидимок никак не обойтись. Катенька осталась в модуле готовить обед.
Так и поступили. Робот посадил капсулу у вчерашнего места – на безлюдной опушке, мальчики напялили балахоны-невидимки и пошли в город. На пространстве со стороны входных ворот суетилось множество народу – оказался ярморочный день, и жители окрестных деревушек и хуторков собрались здесь также, как и мы в торгово-развлекательном комплексе – потусоваться и пошопиться. Помимо бойкой торговли всякой всячиной от скотины до посуды и деревянных игрушек было здесь и подобие шутовского балагана с представлением, где учёный медведь плясал под дудку-сопелку.
Мальчик Ониська наверняка был тоже здесь, но попробуй его сыщи… Ребята прошмыгнули незамеченными через подъёмный мост и двойные ворота, и пред ними предстал городок с картинками из учебника «Истории Средних веков» для 6-го класса. Вся территория была застроена исключительно деревянными одноэтажными домами и строениями (службами, хозпостройками) с печными трубами, заборами, чахлыми садиками, посреди небольшой площади стояла деревянная же церковь с колоколенкой. Центральная и самая возвышенная часть городка являла собой как бы еще одну небольшую крепостицу (крепость в крепости) – то была цитадель, или детинец – последнее прибежище осажденных.
Тут же недалеко от церкви работали две кузницы, в них горели печи, из труб валил дым, в одной было видно, как здоровенный мужичина бил со всего размаху молотом по чему-то раскалённому – может, он ковал меч, или лемех к плугу. У церкви тоже суетился народ – наверное, был какой-то праздник. Ни тебе радио, ни газет, ни телевидения – как жили?! – непонятно…
Но вот на колокольне забили в колокол и со всех сторон стали прибавляться ещё люди. Из ворот детинца выехала небольшая кавалькада всадников – вооруженных и нарядно одетых. Возглавлял процессию некий боярин в шлеме и кольчуге поверх кафтана, опоясанный мечом, в руках он держал поводья и булаву. На коне наброшена расписная нарядная попона – не иначе сам воевода-батюшки выехали.
Всадники спешились у церкви, воевода взошел на красное крыльцо. Площадь заполнилась людьми. Воевода достал из рукава какой-то свиток и начал зачитывать зычным голосом. Понять его было трудно – язык с той поры изменился очень сильно, но общий смысл речи мальчики уловили: надвигалась беда в виде большого вражьего войска и предстояло сражение. Если супостаты не повернут от реки Битюг на Рязань. Воевода указывал увести семьи, раненых, больных и немощных в дальние леса и всем приготовиться к осаде.
Звучали названия рек, которые не изменились и за тысячу лет: Волга, Хопёр, Ворона, Битюг, Воронеж, Дон – в перечислении с восхода на заход солнца. Еще воевода сказал, что посланы гонцы за помощью, в том числе в Рязань и в Чернигов, но подойдёт она не скоро, а враг уже перешел Хопёр и через пять переходов может быть здесь – у переправы на реке Воронеж, под стенами града Воронежец. Так поведали сторожа со степной стороны. Назавтра после праздника собираем рать и ополчение.
В конце своей речи воевода упомянул дату: «серпня осьмого дня лета 6745». Ну, что ж, битва – это всегда интересно… Затем все наши вернулись незамеченными к капсуле.
Встреча с Ордой.
Решили смотаться на разведку к Хопру и обратно – посмотреть, что там за войско надвигается. Глайдер с пассажирами на борту понёсся на восток, огибая посёлок, над рекой Воронеж в сторону реки Битюг (это около 100 км). Здесь в степи за Воронежем уже не было постоянных селений, а только редкие постройки для летнего выпаса на заливных лугах, сарайчики с инвентарём, да немного распаханных полей – ну, чисто дачи. От переправы через Воронеж на восток вела наезжанная дорога, по которой уже брели к городу группки людей, кто пеший, а кто конный, с телегами со всяким скарбом и привязанным скотом. Народ уходил от опасности.
А она была уже рядом. На подлёте к Битюгу ребята увидели вдали гигантское облако пыли – это шло вражеское войско с обозом и с захваченной ранее добычей – на Волге, где жили черемисы и булгары. Ай посадил капсулу на холме невдалеке от этой дороги, и ребята могли разглядеть в свою оптику растянувшиеся колонны вооруженных луками, саблями и пиками
