«Вот это любовь» 3-й поединок четвертьфинала

налетел парнишка с папками и этюдником. Листы рассыпались. Разумеется, Сергей Федорович выскочил, проверить, все ли в порядке с незадачливым студентом. Юный растяпа был в полном порядке, и, тем не менее, он с тоской посмотрел на автобус, отъезжающий от остановки, с надписью: «Пусть всегда будет солнце!» и стилизованным детским рисунком по борту.  Пока они собирали зарисовки и наброски, показался второй автобус с рисунком и надписью: «Пусть всегда будет небо!».
- Блин! – воскликнул паренек, - Опаздываю!!! Натэлла убьет!
- Ты же на Космонавтов едешь? Подвезу, - и глянул на лист, который только что поднял с земли. Это была графическая работа, выполненная акварельными карандашами. С листа на него смотрели внимательные глаза зеленого оттенка. Навряд ли Сергей узнал бы ее, если бы не старинные серебряные серьги, которые он так хорошо запомнил. 
- Кто она?
- Натэлла! Мы сегодня абитуриентов в лицей ведем. Если я опоздаю, она меня прибьет.
- Я сделаю фото?
- Пожалуйста!
Располагая свободным временем, Сергей отправился на кафедру живописи и дизайна. Экскурсия шла полным ходом.
- Генчик, на пару минут!
- Конечно… иду! 
- Кто она? – показал он фото на экране смартфона.
- Натэлка! Талантливая девчонка. Они с Сафи убежали в подсобку. Девчачьи секреты. Вообще наши часто просят ее позировать. Есть в ней какая-то… Ээээ, Сергей Федорович, с какой целью интересуешься?
- Генчик! – он схватил друга в охапку, тряхнул пару раз и поставил на место, - Геннадий Иванович, это ты сам придумай! Тебе же интересней будет!

Прошло около полутора недель. В автобусе была толкотня, как обычно в конце рабочего дня.
- Вы сходите на следующей? – спросила девушка у высокого мужчины.
- Нет. И вам тоже рано выходить.
- Чтооо?
- Да, вам через одну.
- Вы в своем уме? Пропустите! Будьте добры! Только что объявили мою остановку.
- Вы еще не доехали, - спокойно и очень убедительно сказал он.
- В какие игры вы тут играете?
- Никаких игр. Я серьезен, более, чем когда-либо в жизни, - входящие-выходящие подтолкнули ее ближе к мужчине. Тем временем объявили нужную остановку, он ловко проложил путь к выходу и подал ей руку.
- Игра продолжается, насколько я понимаю?
- Вам туда, – указал он ей направление.
В парадной их приветствовал консьерж. Лифт быстро домчал на верхний этаж.
- Ваш комплект ключей, - протянул они ей связку с брелоком, - открывайте.
Дверь наконец распахнулась. Их словно окутало ароматом свежих фруктов, кофе, выпечки.
- Добрый вечер! Входите смелее, - приветствовала низкорослая пожилая женщина, - Значит, это из-за вас мы пережили столько волнений.
- Ну, что ты, Элиночка, так девушка может перепугаться не на шутку. Она и так в полуобморочном состоянии, - улыбнулся высокий мужчина с красивой сединой на висках.
- Ну, тогда будем знакомиться. Сергей Федорович Астахов. Доцент кафедры психологии в нашем университете.
- Н-натэлла Михайловна…
- Натэлла, эта милая дама, Элина Ивановна Завадская. Моя мама, - решил представить всех Сергей.
- Завадская? – округлила глаза девушка, - Автор «В погоне за метеором», «Закон бумеранга», «До ближайшей звезды»…
- И еще более сорока книг, - подтвердил Сергей.
- Федор Васильевич Астахов, мой отец. О нем можно было бы рассказывать долго, но пока он страж башни времени, его существование такая же загадка, как сама башня.
Все рассмеялись. Это разрядило немного атмосферу.
- Натэлла, прошу сюда. Эту библиотеку начал собирать еще мой дед. Отец продолжил. Я тоже кое-что сюда внес.
- «Психология творчества», учебник. У меня есть такой.
- В общем, как искусствоведу, тебе здесь на пару диссертаций легко можно материала нарыть. Но сейчас идем дальше. Эта комната принадлежала моему деду. Сейчас ее отремонтировали и сменили мебель, чтобы было удобно девушке. И, еще один момент… - он вытащил из внутреннего кармана пиджака маленькую бархатную коробочку, - Вообще-то это должно было быть золотом, но поскольку ты признаешь только серебро… вот. Я не жду ответа немедленно. Все-таки тебе надо меня узнать и привыкнуть…
Натэлла минуту рассматривала кольцо. Оно было сделано, как элемент ее серег, с чернением, под старину. Вынула его и примерила. Кольцо подошло идеально. Она закрыла лицо руками и разрыдалась.
- Так, мальчики, ну-ка вышли все!
- Что случилось? – как ураган в комнату ворвалась Сафина, - Не успела войти и слышу, что моя девочка рыдает. 
- Сафи! Так не бывает. Это все дурной сон. С первой лекции… Сафи… Я могла думать только о нем… Потом запретила себе. Запретила даже вспоминать его лицо. Кто я? Девчонка второкурсница. А он… Он…
- Глупенькая…
- На, детка, возьми. Это травяной чай. Он быстро успокоит, - подала ей чашку Элина Ивановна. 
- Маам, теть Эля, а мы будем сегодня чай пить с пирожными? – заглянули в комнату мальчишки.
- Конечно! Идемте все за стол.
Все расселись, повисла минута всеобщей неловкости.
- Мам, а эту вкусняшку тебе, - решил поухаживать за мамой Радмир.
Едва взяв тарелочку, Сафина почувствовала дурноту.
- Сафи! С тобой все в порядке? – забеспокоился Генчик.
- Это то, о чем я думаю? – внимательно посмотрела на нее Элина Ивановна?
- Да. У мальчишек к Новому году будет сестренка.
- Сафина, любимая! – Генчик подхватил жену на руки и закружил по комнате.
- Урааа! – хором голосили мальчишки, - А можно она будет мальчиком?
- Ну тогда без шампанского сегодня никак! – улыбнулся Федор Васильевич, - Я за бокалами, а ты Сереж, неси-ка бутылочку из бара!



Вообще-то, таких женщин не любят

На окраине южного провинциального города на третьем этаже панельной хрущёвки жили мама Оля и её двенадцатилетний сын Гена. Ольга Сергеевна работала в школе учителем младших классов. Маленькая, стройная, как статуэтка. Всегда была строго одета, на голове аккуратный пучок, скреплённый шпильками. Очки в пол-лица по моде того времени. Глаза из-за толстых линз казались огромными.
Сын – видный чернявый парень. За такими девчонки бегают с ранних лет. Мать гордилась Геной и безудержно любила, потому что больше у них родни не было.
Однажды в квартиру, находящуюся этажом выше, въехали новые соседи: мать, отец и десятилетняя Анечка – белокожая, с веснушками на носу и пышной копной рыжих волос. Прямо солнышко! В новом классе её приняли сразу, с первого дня прозвали Рыжиком.
Генка поначалу соседку не замечал. Из-за некоторой её подростковой неловкости думал: «Рыжая – чокнутая». А при первой встрече, когда она сбегала по ступенькам вниз, а Гена летел наверх, глаза их встретились, и девчоночье сердце ухнуло в пятки, обдало жаром. Бледная кожа заалела от кончика носа до ушей. А соседский мальчик открыл свою дверь и скрылся за ней, ничего не заметив.

Спустя десять лет Анины родители погибли в аварии, и девушка осталась одна. Было не до учёбы. Пошла работать продавцом в продмаг. Так становилось легче: платили немного, но можно было достать еду. Время тяжёлое, повсеместный дефицит, люди караулили у магазинов в ожидании, что сегодня «выбросят», стояли в бесконечных очередях, писали номера на руках.
По окончании школы Гена устроился на канатный завод и по-прежнему хороводился с девчонками. Анечка, уже по привычке пробегая третий этаж, с замиранием сердца смотрела на заветную дверь, за которой жил он. Парня так и не завела.

А Гена, как-то раз встретившись с ней на лестнице, вдруг поднял глаза и остолбенел: перед ним стояла настоящая рыжеволосая красавица, похожая на Венеру с полотен Боттичелли. Он изумился: «И это наш Рыжик? Да когда же она успела?»
Так у них закрутился роман – такой, что, казалось, искры из глаз летели. Аню с Генкой будто било током от прикосновений. Девушка растворялась в Генкином обожании. Сбылась её заветная мечта: этот мальчик всё же обратил на неё внимание. Они теперь всегда будут вместе.
Да и опытного в амурных делах парня словно накрыло волной. Такой девчонки у него ещё не было. Ольга Сергеевна тихо радовалась, надеясь на хороший исход. И он наступил.
Сыграли скромную свадьбу. Молодые переехали на четвёртый этаж.

Поначалу их жизнь напоминала сказку. Генка, расправляя на белой подушке рыжие кудри любимой, называл её «моим солнышком», «солнечным зайчиком». Аня души не чаяла в муже, старалась угодить. Училась готовить, вести хозяйство. Вот оно, счастье!
Потом родилась дочка Кирочка. Такая же белокожая и огненно-рыжая, как и мама. Аня разрывалась между беспокойной малышкой и мужем, привыкшим, что его постоянно обслуживают. После бессонной ночи готовила завтрак, собирала Гену на работу. А Кирочка плакала, просилась на руки. Аня не роптала. Кротко сносила усталость и недосып. Даже радовалась, что полезна, нужна и мужу, и ребёнку.
Со свекровью сдружилась сразу. Несколько дней в неделю, оставив внучку бабушке, уходила на работу. Звонила оттуда, робко, будто извиняясь, не зная, как начать:
– Ольга Сергеевна, – она не могла назвать её мамой, как требовали традиции того времени. – Тут завезли докторскую колбасу и пельмени. Я вам очередь заняла. Сажайте девочку в коляску и бегите в магазин. Вам на двоих дадут, по килограмму в одни руки.
Так и выживали.

Прошло полгода. Молодая мама всё так же выбивалась из сил, а вот главе семьи стали надоедать беспокойная жизнь, новые обязанности, несвобода. Сначала он стал «задерживаться на работе», потом участились «ночные смены». Аня плакала, укачивая дочку. Не хотела расстраивать Ольгу Сергеевну, молчала. Разладилось счастье, распалось на мелкие неурядицы. Или крупные?

Спустя несколько месяцев, когда жена с дочкой вышли на прогулку, Генка собрал в спортивную сумку вещи, намереваясь улизнуть по-тихому. Но на крыльце встретил Анну. Не церемонясь, огорошил:
– Прости, я больше так не могу. Полюбил другую. Ухожу.

Жизнь Ани вмиг померкла, словно выключили солнце. Стало нечем дышать. Она смотрела на плакавшего ребёнка в коляске и не находила сил его успокоить. Так и ревели обе на ступеньках – громко, взахлёб.
Всё это время Аня в душе подозревала, что не пара Генке и волшебная пелена рано или поздно спадёт с его глаз. А она снова превратится из солнечного зайчика в обыкновенную Рыжуху, готовую не спать ночами, стирать, готовить, убирать. Худая, с кругами под глазами, в халате, без макияжа. Таких не любят, только терпят. Но любому терпению однажды приходит конец.

Сердце Ольги Сергеевны разрывалось от потухшего взгляда невестки и заходившейся в плаче внучки. От тревоги за сбежавшего сына. Где он, что с ним?
Генка позвонил сам. Сообщил, что у него всё нормально, живёт у женщины. У той двухлетний сын. Насколько возможно деликатно Ольга сообщила эту новость Анне. Та попросила:
– Умоляю, посидите с дочкой, а я съезжу туда. Я должна его вернуть, объяснить, что так нельзя, у него семья, ребёнок!
Но свекровь рассудила по-своему. Сама собралась и поехала – сын оставил адрес, чтобы не беспокоилась.

Ольга Сергеевна замерла в волнении перед нужной дверью, никак не могла справиться с сердцебиением. Наконец позвонила.
Открыла молодая яркая брюнетка. За её ноги хватался мальчуган.
– Здравствуйте, мне бы Гену. Я его мама.
– Будем знакомы, Галина. А это Мишка, мой сынок. Проходите. Ген, к тебе!
– Мама, ты как здесь? Что случилось?
Сердце всё стучало, слёзы не удавалось сдержать.
– Геночка, ну как же так!
– Подожди, мам, давай не здесь. Пошли на кухню.
– Сынок, ну