В те стародавние времена, когда ваш покорный слуга уже достиг половой зрелости, но ещё далёк был от умственной, и произошли эти события.
Проезжали через наш уездный городок купцы-покупатели. Брали они души мужескаго полу да отправляли их в рекруты-защитники Руси-матушки, кому положено. На этот раз положено было мне — меня и схомутали. Ну сначала, как положено, врачебная комиссия. Это чтобы рекрут лядащим не оказался, и он него Отчизне толк был абы какой. Представьте: сидит себе дохтур в белом халате и вопросы всякие задаёт: а папа ваш не сумашечий ли? а до ветру как ходите? Ну кто же сразу признается? А, раз не признался — годен! Забрить энтого дурака! И дураков энтих аж цельная армия набиралось!
И вся Европа с ихним НАТОм их боялась! Ну а как же? Кто их-дураков знает: что им в голову взбредёт? Много раз уже на памяти старушки-Европы гоняли русские вояки их цивилизованные армии. Голые-босые, а гоняли! Лучше уж с ними и не связываться.
И у меня служба пошла! Дураки-командиры мною помыкают, а я им подчиняюсь, поелику такой же дурак, а у дураков мысли сходятся. Не жизнь, а масло-масляное! Кормят-поят-одевают-обувают, думать не надо — за тебя есть кому думать.
Попал я в самую что ни на есть Таманскую гвардию! Придворные так сказать войска! Личная гвардия князь-воеводы Устинова! Ни в чём отказу — всё по уставу! Правда, и с нас по уставу спрашивали.
И вот в аккурат в самый Новый 1982 год — в его канун угораздило меня в караул попасть! А рядом ведь Москва! Всё рядом: справа — кладбище Хованское, слева — завод «Мосрентген», сзади — шоссе Калужское, спереди МКАД с домами-высотками. Пошёл было снег редкими небольшими снежинками, плавно скользящими с высоты, но, насыпав пару сантиметров оренбургского пуха, передумал. И только запоздалые из них, родившиеся на огромной высоте, спешили приземлиться из того года в этот. Народ перед праздниками разминается: звон из домов от бокалов — как в церкви. Парни своих девок по улицам выгуливают — через шубейки шшупают. А я, как собака на цепи по посту с колошматом бегаю! То на сторожевую вышку заскочу, как пёс на крышу конуры, то снова вниз сбегу, чтобы сверху эту радость людскую не видеть…
И вот ровно в полночь через тысячи радиоточек и телевизоров куранты зазвонили! С каждым ударом мне кол осиновый в сердце вгоняют! Пьяненький народец «уррря!» закричал, с Москвы в небо салют деньгами пуляет… А я, как куршивый щенок под бетонный забор в сугроб упал и поскуливаю….
И поначалу такая обида меня взяла на мать мою-Родину! «Господи, да что же это?! Да как же это?! Да неужели у такой большой страны армии нет, чтобы я -сопляк восемнадцатилетний взаместо них пост тянул-защищал?!»
И тут меня как обухом по башке вдарило: а ведь нету! Нету у моей страны сразу двух армий: армии пацанов и армии мужиков. Это ведь ты теперь не пацан, а мужик! Это ты теперь тот, которого так боится НАТО! И не просто так тебе колошмат Родина вручила! И, когда ты торжественную Присягу приносил, то это был не пустой базар для отмазки! Отвечай теперь за свои слова! За всю Родину отвечай! Сейчас твоя мать с отцом и сестрёнка тоже Новый год празднуют, так сделай так, чтобы им спокойно было! Кроме тебя больше некому. А, коли придётся умереть, так кто же ещё помирать должен, кроме тебя в первую очередь?
И не поверите — легче стало! Сразу вспомнил, что я не шкет какой-то, а худо-бедно мастер спорта по биатлону. Что какой-то там Фриц, Франк или Джузеппе задолбутся пыль глотать, чтобы меня взять вот так-запросто. Я здоровый, сильный и умный мужик! Я-то всё перетерплю, а вот они смогут ли?
Обратно с поста в караулку шёл уже не расхристанный салажёнок-малолетка, а уверенный в себе и своих силах воин — защитник Отечества.
