11. Стратегия и тактика боя
Начались интересные и сложные дни обучения. Лекции и тренировки сменяли друг друга. Кин постоянно придерживалась двух поставленных перед собой правил: никогда не расставаться с мечом и ни с кем не сближаться. Тони еще некоторое время пыталась вывести Кин из себя, в том числе и мотая нервы Ксан, но поняв, что Ясото ничем не проймешь, потеряла к ней всякий интерес. Намного большие трудности создавали мальчики. Чуть ли не каждый день с ней пытались подружиться.
- Надо же! Тебе всего семнадцать, а ты привлекаешь ребят не только из учебных отрядов, но и из действующих, - восхищалась Тэно, когда девочки готовились ко сну. Около часа назад она стала свидетелем неудачного знакомства одного из самых популярных парней в школе.
- Им просто скучно. Они уже со всеми вами перезнакомились. Им нужно что-то новое, - спокойно отвечала Ясото, завязывая пижаму. - Вежливые отказы они плохо понимают. Приходится разговаривать по-другому.
- По-другому? Это так, как ты усмиряла Тони? - спросила Ксан, укрываясь одеялом.
- Почти, - ответила Кин.
- Ты страшный человек...
- Спокойной ночи.
По большей части хватало одного разговора, и молодые люди отступали. Но были и такие, которые никак не желали сдаваться.
- Кин, подожди! - прокричал коротко стриженный темноволосый паренек с узкими глазами и круглым лицом.
Ясото спешила занять излюбленный угол на центральной площадке для вечерней тренировки, и ей совершенно не хотелось тратить время на разговоры.
- Привет, Мусаши, мне некогда, - бросила она и прибавила шаг.
- Но Кин, сейчас же свободное время. Ты имеешь право на отдых. Тренировок итак каждый день предостаточно, - не отставал парень.
- Что ты от меня хочешь? - Ясото остановилась и пристально посмотрела на молодого человека.
- Дружбу, - развел тот руками.
Ясото резко развернулась и демонстративно прошла мимо. Место для тренировок Кин на самом деле выбрала удачно – со стороны школы не просматривается, и там редко ходят люди. Единственная проблема заключалась в том, что слишком многим это место нравилось. Вот, почему, для Кин так важно было занять его первой.
У девушки не было своего личного меча, поэтому приходилось использовать тот, что вверил ей учитель Такаюки. Она обращалась с ним крайне осторожно, отчего концентрация на тренировке усиливалась многократно. Преследующему ее парню оставалось только наблюдать за методично выполняемыми ею упражнениями. От его опытного взгляда не ускользнуло то, как сложно девушке удержать центр равновесия, и он решил высказаться на этот счет.
- Кин, твой меч великолепен! Я отсюда вижу, насколько он сбалансирован и остр. Но он для тебя великоват и тяжеловат. Конечно, ты с ним станешь сильнее, но никогда не сможешь стать с ним единым целым...
Ясото почувствовала, что гнев подступает к ее горлу. Она резко выдохнула, вложила меч в ножны, повернулась к Мусаши и резко сказала:
- У тебя есть целый отряд мальчиков. Дружи с ними. Я тебе зачем? Чтобы мешать моим тренировкам?
- Что ж ты такая нелюдимая? - с досадой проговорил Мусаши. - Никто к тебе ближе пяти метров подойти не может. И с девочками, я слышал, у тебя тоже не все гладко.
- Ты дашь мне позаниматься?! - громко спросила Кин с нескрываемым раздражением, и ей показалось, что ее услышали все, кто был на площадке. Потом она перешла почти на шепот, - сейчас не то время.
- Что плохого в дружбе?
- Ничего... Пока..., - она махнула рукой и пошла в другой конец школьной территории.
В минуты, когда она не могла справиться с эмоциями, Ясото любила приходить в сад. Там редко, кого можно было встретить, и это позволяло все обдумать, поплакать или помечтать. По большей части Кин чувствовала, что поступает правильно, так, как ее учили, так, как она считает нужным, и никогда не сомневалась в верности выбранной ею линии поведения. Но в последнее время эта уверенность начала ее покидать. В чем же теперь отличие? Почему в данный момент она ощущала такое давящее одиночество. Раньше такого не было. «Потому что раньше я не была одинока. У меня были родители, был учитель. С ними я могла поделиться своими проблемами, не боясь, что меня посчитают слабой или глупой. С ними я могла быть самой собой. Здесь нет таких людей». Она присела на деревянную скамейку под можжевеловым деревом, уперлась локтями в колени и положила голову на руки. За спиной она услышала шаги. Гнев и раздражение вернулись.
- Не надо ходить за мной по пятам, Мусаши! - воскликнула она.
- Это Охара.
Ясото удивленно обернулась и вскочила, чтобы поприветствовать командира. Рэй знаком разрешила ей сесть и сама примостилась рядышком.
- Я видела, как ты общалась с парнем из первого отряда. Он носит имя Миямото Мусаши и среди учеников признан лучшим воином.
- Прошу меня извинить, командир Охара. Этого больше...
- Не перебивай. Этот разговор видел и слышал еще один человек. И мы оба посчитали, что ты не права. Я наблюдала за тобой все эти дни. Ты с честью выходила из конфликтов с Киршер. Ее слова и действия не задевали тебя, потому что ты ставишь стены, за которые грубость не пройдет и не ранит тебя. Однако, такие же стены ты ставишь и для тех, кто хорошо к тебе относится. Их чувствую не только я. Когда люди, которые добры к тебе, хотят пробиться к твоему сердцу через эти стены, они начинают их рушить, и осколки стены ранят тебя. А ты настолько привыкла к своему панцирю, что считаешь внешний мир с его добрыми чувствами опасным для тебя. Ты – продукт северной войны. У вас там все такие... Я несколько лет растапливала сердце Кэси... Но он изначально верил в дружбу. Не имеющий ни друзей, ни врагов, не живет, а существует. С другой стороны, мир не делится на друзей и врагов, каждый человек может стать для тебя учителем хоть в чем-то.
Кин задумалась.
- Я начинаю понимать, командир Охара, - проговорила она, глядя в одну точку. - В отношении девочек, я попробую что-то изменить. Но как быть с мальчиками. Я же давала...
- Да. Когда тебе выдавали форму, ты поклялась с честью носить ее, навсегда забыв, что ты женщина, твердо зная, что ты воин. И если ты действительно понимаешь суть этой клятвы, для тебя не будет существовать разницы между дружбой с Ксан и дружбой с Мусаши. И, кроме того, разве любовь мешает мне быть хорошим воином?
Ясото вспомнила сцену в больнице.
- Мешает, - твердо ответила она. - Она мешает поддерживать сердце холодным. И ум тоже.
- Глупая, - тихо сказала Охара. - Любовь позволяет острее чувствовать страдания и боль. Но человек, не познавший эти страдания, не познавший эту боль, не сможет осознать счастья, счастья жить, не сможет ценить эту жизнь, жизнь друга, жизнь врага, жизнь каждого живого существа.- Охара встала, собираясь уйти. - Будешь продолжать в том же духе, превратишься в куклу бездушную, никому не нужную, одиноко бредущую в темноте. - Бросила она напоследок.
Ясото дрожала от волнения. Каждое слово командира врезалось иглами в ее трепещущее сердце. Эта акупунктура подействовала на удивление быстро. В уме Ясото четко выстраивалась линия ее дальнейшего поведения. Эмоции роились мухами, и среди них расцветало любопытство.
- Командир, - обратилась Кин, не выдержав. - Я поняла. Я попробую что-то изменить... Только... Можно один вопрос, командир? - Молчание Охары означало, что она готова слушать. - Тот человек, о котором вы упомянули... Кто это был?
- Тацу Ди. - У Ясото перехватило дыхание. - Кстати, он просил передать тебе: «Воину, которому некого и нечего защищать, лучше никогда не браться за оружие. Он слаб и не сможет уберечь страну, так как в его сердце нет ни одной ее частицы».
Как поразили ее эти слова! Не осталось ничего и никого дорогого для нее. За что она собралась бороться с мечом в руках? За всю Фудзи?
Всю ночь Кин снились драконы различной длины и цветов. Они сжигали дома, крушили все вокруг. Среди них был черный, который просто стоял и смотрел ей в глаза и через них проникал в самую глубь ее сердца. А она твердила «Не пущу! Не пущу!». Но он продолжал звать ее тихо «Ясото, Ясото».
Она проснулась от толчка в бок.
- Ясото! Ты собираешься вставать? - почти в самое ухо кричала Ксан. - Учти, мой удар ничто по сравнению с тем, что тебе сделает Киршер, когда увидит, что ты еще в постели. Охара уже дала команду подъем. Староста повторила. Как можно было не услышать этого, находясь так близко от двери?!
Кин вскочила, в темпе начала переодеваться.
- Кроме того, - продолжала щебетать Ксан, - ты помнишь, что после химии у нас будет новый предмет?
- Да, помню. «Военное дело. Стратегия и тактика боя». - Ясото аккуратно сложила одеяла и убрала их в ящик.
- Я слышала, его будет преподавать новый учитель. - Ксан пыталась впихнуть большую книгу в свою холщовую сумку. Кин, уже упаковавшая свои учебные принадлежности, подошла помочь. - Виктория видела его в больнице. Она сказала, что он – просто красавчик!
- Да уж. - Ясото уже догадалась, о ком идет речь. - Забудь. Ты тоже клятву давала.
- Но любоваться никто не запрещает, - возразила Тэно, а потом, вздохнув, сказала, - Ладно, бежим...
Курс лекций по военному делу решили проводить в большом зале для тренировок. Там в несколько рядов могло заниматься одновременно около сотни человек.
- Да, - протянула Ксан. - Похоже, собрали весь первый курс...
Четыре отряда старосты рассадили по четырем условным квадратам. Так получилось, что Ясото и Тэно оказались на границе между третьим и первым учебными отрядами. Кин внутренне переживала, что со своим ростом ничего не увидит за спинами высоких девушек. «А что, собственно говоря, там видеть?», - спросила она себя
- Привет, Ясси, - прозвучало сзади, и чья-то рука коснулась плеча.
- Привет, Мусаши, - мягче, чем обычно произнесла Кин, но руку скинула. Парень хотел что-то еще сказать, но Ясото жестом попросила его не произносить ни слова. Она заметила, как все стали затихать, вероятно, как и она, ощущая приближение кого-то с очень сильным духом воина.
- Чувствуешь? - спросила она у Мусаши.
- Да, кто-то идет... В школе много таких учителей... скоро и мы... Кроме того, здесь много народу и ...
- Тихо! - Ясото почувствовала, как напряглась Ксан. Тишина стала абсолютной. Кин уже отвыкла от подобных ощущений. Она уже забыла, как ей тяжело дышать рядом с этим человеком, сила которого давила, а малейшее изменение эмоций причиняло страдания почти физические. Сейчас не одна Ясото чувствовала это. Почти все ученики настороженно проверяли свои ощущения. Они были так увлечены, что когда в зал вошел молодой человек в длинной бурой шерстяной накидке, под которой виднелись очертания меча, его никто не поприветствовал как учителя. Воцарилось гробовое молчание. Ясото слышала, как тяжело дышали рядом сидящие. Она посмотрела на Ди. «Неужели он не может это контролировать?». Молодой человек сел напротив учеников, прикрыв глаза. «Он что, просто волновался?», - удивилась Кин, чувствуя, как давящая сила отступает.
- Прошу меня извинить, - прозвучал по залу мягкий негромкий голос. - И, я, в свою очередь, прощаю вам вашу забывчивость в плане этикета между учеником и учителем. Я приветствую вас. Мое имя Тацу Ди. Я поведаю вам все, что знаю об искусстве войны.
Зал, как прорвало. Все вдруг зашумели. Девушки заахали, мол, какой молодой, красивый, аккуратный. Со
