распускает? Антир сам не знал, почему уродился таким слезливым? Брат меньше плакал. Всегда был выдержанным и часто его отдергивал, запрещая хныкать.
Брата Антир оплакивать не мог. Тот жив. В противном случае, погиб бы сам Антир. Такова их близнецовая природа, слитая в сакральном тождестве.
Братья никогда не ругались, не дрались между собой, разве, что однажды, из-за девчонки с роскошными золотыми волосами, набили друг другу синяки под глазами. Спорили – да. Всегда находили, кому первому уступить. Они любили друг друга.
Чувство любви к брату, постоянные о нем мысли никогда не покидали Антира. Он, скучая по брату, в первый же день его исчезновения и гибели матери, сильно заболел. Бред рисовал Антиру одну и ту же смешную картину…
Они сидят на уроке, совершенно не слушая строгого учителя словесности. Шепчутся, как бы убедить Золотого Колаиса подарить старинный лук с перстнем лучника, пострелять из этого лука. Учитель спрашивает Арианта, как называется знак, похожий на перевернутую петельку, - а то был знак «Дева». Ариант, недолго думая, ляпает: «Девка». Антир так смеялся, что лбом ударился о вощеную табличку, на которой они писали…
… Лоб раскалывался. Антиру сказали, что он пролежал в горячке два дня. Отец вылечил сына без осложнений для детской психики.
Память Антира не пострадала…
А вот брат, по сакральному закону близнецов, наверняка переживший подобную горячку, помнит ли он свое детство? Помнит ли отца, погибшую мать? Брата?Не плутает ли в потемках сознания, пытаясь найти близнеца, как это случалось у Антира?
Годы детства и отрочества вроде быстро пролетели, но, как во сне: пустом, запутанном, похожем на черный лабиринт, в котором Антир искал брата, окликая его. Плакал, звал, дня не проходило, чтобы не вис на шее отца, спрашивая, где Арис? Пока Дий не предупредил: будет хныкать, отказываться от еды, от игр, от учебы – брат никогда не вернется. Испугался Антир, пообещал отцу всё-всё выполнять, с головой уйти в познание наук, словесности, заниматься гимнастикой, боевым искусством, только, чтобы вновь быть рядом с братом. Отрочество ушло в небытие, а всё ждет Антир и верит: завтра-послезавтра увидится с Ариантом.
