"Я верую, дядя, горячо, страстно - мы отдохнём! Мы услышим ангелов и увидим небо в алмазах. Увидим как всё зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка. Я верую, верую!" – сквозь слёзы говорила актриса, игравшая Соню. Занавес медленно опустился.
В зале раздались жидкие аплодисменты. И тут же захлопали деревянные сиденья кресел. Зрители быстро удалялись из театра. Алиса Петровна, игравшая Елену Андреевну, сняла высокий парик, и отодвинув занавес, посмотрела в зал.
- Разбегаются как тараканы от яркого света,- устало сказала она.
- Именно и действительно, дорогая моя Алиса. Именно, как от света. Вернее от света и есть! Чехов великий просветитель,- заметил подошедший "дядя Ваня", актер Календарев,- не томитесь здесь, у пыльных кулис, дорогая моя. Ужинать пора! Верунчик стол накрыла, пока мы тут изгалялись перед "тараканами", как вы правильно изволили заметить. Пойдемте, пойдемте! Ждут уже собратья. И стол накрыт, и свечи горят высокие!
Календарев нежно обнял Алису за плечи и повел в большую гримерную, единственную на всю труппу, в маленьком здание заброшенного сибирского театра.
Актеры снимали грим и парики, а "Верунчик", помощник директора театра, сервировала стол. Театр отмечал свое десятилетие.
- Скоренько, скоренько давайте! – приговаривала Вера, – пока картошечка горячая!
- А где же высокие свечи? Календарев! Вы обещали свечи,- спросила Алиса.
- А мы их вообразим, прекрасная Елена!
- Обман, везде один обман, - прошептала Алиса Петровна, села за стол и налила
себе водки. Выпила. Огляделась, прищурившись, и налила еще рюмку. Актеры, предвкушая застолье, усаживались на стульчики и громко разговаривали, вспоминая десять лет работы в театре. Подняли тост, потом второй, и стало веселее.
Алиса наливала себе между тостами, и глаза ее туманила отчаянная тоска затравленной собаки. Вера покосилась на неё и поставила рядом бутылку с водой.
- Пусть думает, что это водка. Ей уже все равно. Скорее бы Захар приехал, а то начнется сейчас!
И в это время в двери показался Захар Викторович, муж Алисы Петровны.
- Всем тройное приветствие! Лисёнок, ты как? - спросил он у жены.
Алиса, покачивая головой, встала и пьяно улыбнулась:
- А вот и Лука наш пришел! Сейчас успокаивать меня начнет. Мол, все будет хорошо и распрекрасно! И мы увидим небо в алмазах. Но только за гробом!
Она обошла стол, цепляясь за стулья и опрокинув один пустой, упала на пол.
- Ну, началось! - процедил сквозь зубы Календарев.
- Что началось, что началось? - подбежала к нему Алиса Петровна и схватила актера за шею, – тебе-то что-о? Сиди, помалкивай!
Календарёв отвернулся от неё и схватился за рюмку.
- Захарчик, ты вовремя подскочил, уведи супружницу, не порти нам праздника,-
взмолилась Вера.
Захар подошел к жене, взял ее на руки и вынес из гримерной. Вера догнала его в коридоре:
- Пойдем, я тебе открою директорский, там диван есть!
Алиса вырывалась из рук мужа и громко хохотала, подергивая ногами.
- Ты придурок! Разве ты не знаешь, почему я вышла за тебя замуж? И когда ты только оставишь меня в покое? А кто это плетется за нами? Верка? А ну принеси водки, дрянь такая, травистюха коротконогая!
Но на Алису никто не обращал внимания. В кабинете директора было тихо и прохладно. Тикали часы, подаренные на пятилетие театра местной администрацией.
В открытое окно вливался весенний ветерок и все здесь дышало маленьким покоем.
Только крики Алисы сотрясали воздух. Вера вышла и Захар уложил жену на диван. Он подложил ей под голову маленькую подушку и, обняв за плечи, стал укачивать, как ребенка.
- Оставь меня, не трогай, - вырывалась Алиса из объятий мужа, - ты противен мне, Лука поганый! Это с таких как ты Горький писал свой персонаж, и не верю я тебе! Нельзя быть таким добрым, ты притворяешься! Зачем ты притворяешься?
Алиса вырвалась из рук мужа и стала бегать по кабинету, выкрикивая несвязные слова, и задыхаясь от злобы.
- Алисонька, милая моя,- пытался успокоить ее Захар. Лисёнок мой ненаглядный, ну выпила, ну нервы, ну жизнь у нас гнусная актерская. Не удалось! Только ты не отчаивайся! Отчаяние грех большой!
- Ага! Грех говоришь? А что не грех? Жить в комнате десятиметровой с сыном подростком это не грех? Играть в сорок лет Снегурочку на дешевых утренниках, чтобы хоть как-то свести концы с концами! Это не грех? Перешивать старые сценические костюмы на платья, чтобы хоть как-то одеться это не грех? Врать со сцены - это ли не грех?
- Алиса, Алисонька моя, ну успокойся! Не нервничай! Я тебя люблю очень!
Женщина подошла к своему мужу и начала бить его в грудь:
- Не смей, не смей меня называть Алисой. Ты же знаешь, что я такая же Алиса, как ты принц Датский. Я Клава! Клава Хрюкина. И ты знаешь об этом. Ты сам и присоветовал взять мне этот псевдоним. Идиот! Алиса Авер! Ну и что изменил этот псевдоним? Что он изменил, я тебя спрашиваю!
Захар подошел к жене и обнял ее за плечи:
- Голубушка успокойся! Господь знает настоящие наши имена, какая тебе разница, какое имя ты носишь на Земле?
Алиса медленно отошла от мужа. Глаза ее выражали пьяный ужас. Она вытянула руки вперед, как будто бы защищаясь, и начала грозить указательным пальцем.
- Только не надо, не надо говорить мне, что Бог любит меня. Не надо говорить, что страдание это хорошо. Ты страшный человек! Ты когда говоришь мне становится хорошо, но только на время, а потом опять ужас! Везде. И твои сказки
всем надоели. Говоришь - Бог есть, и ОН все слышит? А как же моя мама? Она была
на войне, и прожила всего сорок два года. От рака. ты не видел, как она мучается. А я видела! Где же был твой Бог??? Почему он не помог ей? Где он был когда мы, три сестры, остались сиротами и нам жрать было нечего! И мы ходили в отрепье, которое выбрасывали на помойку наши подруги? Где ОН был?
Лицо актрисы сморщилось и стало похоже на мумию. Она пыталась что-то сказать, но только замычала, как теленок, медленно раскачиваясь из стороны в сторону. Захар взял ее в охапку и посадил на диван.
- Подожди, родная моя, сейчас я принесу тебе кофе, у директора всегда есть кофе. Подожди. Тебе станет легче, ты поплачь. Сейчас хмель выйдет и тебе станет легче. Он включил чайник, быстро насыпал две ложки кофе в чашку, добавил сахар, залил всё кипятком, размешал и подал жене.
- Вот возьми. Что может быть лучше чашечки кофе в минуты отчаяния? Только вторая чашечка! Правда? Пей.
Алиса двумя руками обняла чашку и медленно начала пить. Глаза ее были пусты.
Охрипшим голосом она спросила:
- Нас так много. Откуда Богу знать о каждом?
Захар уселся у ног Алисы и поднял голову.
- У Бога много помощников.
- И кто это? - Насмешливо спросила Алиса.
- Ангелы. Вот они сейчас здесь рядом. И плачут вместе с тобой, и утешают тебя.
- Двадцать лет тебя знаю, Захар. И не пойму никак, ты сумасшедший? Откуда ты всё это знаешь и почему ты имеешь право так говорить? Ведь над тобой все смеются, а ты опять свое: "Бог всех любит, вокруг нас ангелы!" Люди, живые люди, с ушами и глазами живут рядом с тобой, ходят рядом с тобой, дышат рядом с тобой и не слышат тебя. Давно уже никто никого не слышит, а ты хочешь, чтобы нас слышали те, кого мы не видим!
Захар встал с пола и начал расхаживать по кабинету.
- Меня не обижает, что смеются надо мной. Это по немощи души. И это все пройдет. Вот послушай: я чувствую, что ангелы защищают нас. Их много. Они вокруг нас. Я знаю.
- Откуда?
- Знаю. И всё. Послушай, послушай, ничего не проходит даром! И все наши страдания уйдут. И у нас вырастут крылья. От земных страданий вырастают крылья.
Там, за гробом! А здесь, на Земле, нам надо потерпеть. Немножечко. Надо воспарить духом над смрадом этой жизни. Надо воспарить! Девочка моя, я знаю, ты страдала. Ты росла без мамы. И мама твоя страдала при жизни. Я это тоже знаю, но поверь, она сейчас счастлива и покойна так, как мы, живущие на Земле, и не можем себе представить. Она в месте тихом и прохладном, в месте светлом и радостном! И когда-нибудь ты увидишь её снова. И обнимешь её и вы уже никогда не разлучитесь! Ты только поверь мне. Я знаю!
Дверь кабинета медленно отварилась. На пороге стояла Елена Розова, актриса, игравшая Соню.
- Захар, можно я посижу с вами? Ты продолжай. Пожалуйста!
- Садись, Леночка, садись. Вот я объясню вам то, что чувствую с детства, а вы послушайте! Понимаете, за смертью существует жизнь! Жизнь светлая и чистая, жизнь непостижимо правильная и прекрасная! Она и создавалась такой!
Елена посмотрела на Захария удивлённо и спросила:
- Захарушка, но почему же она создавалась светлой, а получилась чёрной? Я никак не могу этого до конца понять!
Захар опустил глаза вниз и долго молчал. Молчали и женщины, внимательно смотревшие на него.
- Что же ты?! - нервно спросила Алиса.
- Сейчас, сейчас.
Он посмотрел в окно и глаза его стали прозрачными и чистыми, как два алмаза.
- Бог это чистое Добро. И доверие! Господь доверял всем и думал, что все Его создания, такие же, как он: добры и доверчивы. И не ожидал Всевышний удара в спину. Но нашелся один. Самый сильный, самый красивый. И предал Создателя! И решил создать свой Мир. И восстал против Света и Истины! Тогда Святой Архангел Михаил, защитник Престола Всевышнего, созвал Воинство Ангелов и сказал: "Мы должны быть добрыми и честными перед Создателем нашим. Мы должны изгнать предателя!" И Ангелы Света стали воевать против падшего ангела, защищая Добро и Свет. И победили. Изгнали его с Небес! Однако в злости своей черный ангел стал вредить людям. Ему, чёрному, заказан путь к Свету, а люди будут вместе с Богом в Царстве Небесном, вот и мстит падший людям. Подсказывает, как вредить другим. И по сей день, все подлые предатели пользуются этими методами, и бьют в спину! А человек робкий и добрый всегда страдает! Всегда.
Алиса посмотрела недоверчиво и спросила:
- А почему никак не победят падшего ангела на Земле?
Захар помолчал, потом очень строго, и глядя как будто сквозь пространство, ответил:
- Не настало время. Но оно настанет. И Добро победит! И тогда не будет Время вообще! Будет только Радость и Свет! А пока нам в утешение посланы ангелы! Они поддерживают нас, они рядом. И всё видят. А нам остаётся только одно - терпеть. Так пока. Это временно. Всё временно. И бедность, и отчаяние - всё пройдет! Надо потерпеть. И вынести все испытания, которые даются судьбой. Надо выдержать земную схватку. Стойко и мужественно. А главное - верить, что Господь никогда не оставит нас! Ну что такое страдание земное? Миг. Один миг.
- Какой он длинный этот миг, - устало сказала Елена, и две слезинки скатились по щеке, оставляя дорожку на толстом гриме.
- Это кажется так, - почти весело сказал Захар.- Конечно, легко жить на свете, когда ты красив и состоятелен. Но проживи-ка калекой, да в бедности! Вот тогда и будешь иметь право осуждать эту жизнь! Только тогда.
Захарий подошел к жене.
- У нас еще всё ничего, Алисонька, а как же Лена? А как она со всем справляется?
- А что Лена? - спросила Алиса Петровна и посмотрела на подругу.
- Вот видишь,
Ангелы видят нас, знают наши страдания и молятся за нас Богу. Ибо душа человека угнетенного и страдающего от земного зла – Божья душа! И когда мы умрём, Он выйдет навстречу в сияющих одеждах, и улыбнётся нам. А мы уткнёмся в Его ладони и поплачем о том, что грешили на Земле. Но Он простит нас. Всё земное зло растворится в Его Милосердии. А сейчас надо потерпеть... Так устроен Мир... Но мы отдохнём. Надо немного потерпеть и мы отдохнём. Я верую. В е р у ю!