«Весёлый» водный мир.
(Глава из романа «Я подобрал это на свалке»)
Не люблю водные миры.
На таких обычно и поживиться-то нечем.
В-смысле, нам, скрапперам.
Да, мы с Матерью скрапперы. Своеобразная такая профессия. Суть её заключается в том, что мы рыщем по всем ещё не открытым официально мирам, и собираем (а иногда и берём с боем!) всё то, что потом можно постараться выгодно… продать!
Это и металлолом – ну, там, ступени от ракет первобытной эпохи, разбитые корабли. Даже орудийные гильзы, которые остаются на старом полигоне после очередных учений Флота. Сталелитейные заводы на астероидах с большим удовольствием всё это берут на переработку.
Попадаются и куски чужих кораблей – такие особенно ценятся учёными и военными.
Наконец, добываем мы и полезные ископаемые, давно выработанные на родной планете – вроде урана, полония, радия, натуральных алмазов, рубинов, сапфиров…
Кое-кто из наших любит собирать экзотическую ксенофауну – каких только уродцев не тащат скрапперы со всех концов Вселенной. Пару раз даже мы снабдили Нью-Йоркский Ксеноленд ещё неизвестными землянам животными – ну, это когда уж совсем ничего на их родных планетах не нарыли…
Но больше всего ценятся всё же артефакты других Цивилизаций. То есть те предметы, которые изготовили Чужие. О-о-о! Некоторые коллекционеры-маньяки готовы убить из-за таких.
Поэтому я и был несколько разочарован, добравшись до кислородной планеты, и обнаружив, что на её крохотных островках и архипелагах как туземцев, так и их изделий нет.
Конечно у нас с Матерью есть и батискаф, и зонды, и прочее оборудование для работы под водой – иногда оно очень полезно. Когда лет пять назад в нас стреляли ядерными баллистическими ракетами, а мы их все посбивали, две боеголовки пришлось потом доставать с глубины в километр и больше. Ну, мы не ленивые, и деньги очень любим. Поэтому всё достали в лучшем виде. (Да и продали потом – за нехилые денежки…)
Величественным, тёмно-синим при взгляде из космоса, океаном, было покрыто, как любезно сообщила моя хозяйка, более девяносто четырёх процентов всей поверхности. Мы, как всегда в таких случаях поступаем, и на этот раз три дня изучали всё с орбиты. Ждали.
Может, найдётся кто-то, кто решит, как уже пару (Или, вернее – с десяток, если уж быть точным!) раз бывало, сбить нас прямо тут, как говорится, «у входа». С такими лучше разбираться, пока основной и единственный живой член экипажа не спустился на поверхность, и не погряз в рутине нудной кропотливой работы.
Мать, или, как я её иногда называю без всякой иронии, Хозяйка – Главный компьютер у меня на корабле. Уж кому-кому, а ей рационализма и трезвости мышления не занимать. Она столько раз спасала мою беззаботно-восторженную (ну, сравнительно) персону из тех, извините, задниц, куда я со своей патологической жадностью и неуёмным оптимизмом забирался, что и не упомню. И стреляет она куда лучше меня. Так что мы всегда чувствуем себя спокойней вместе.
Так и на этот раз – только убедившись с помощью лучших в мире сканнеров, что никто коварный и опасный «за углом соседней туманности» не притаился, мы – ну, то есть, я – решили, что можно высаживаться.
Саму планету мы обычно сканируем с ещё большей тщательностью.
Ведь мы – учёные. Хотя, нет, правильнее – наученные! Мы знаем, что если на планете и были какие-то цивилизованные люди, то они будут зарываться в недра своей родины тем глубже и основательней, чем выше степень их развития. Не знаю, что там теоретическое вычислили учёные по поводу этой странной закономерности, нам она здорово помогает в работе и в виде чисто практического тезиса.
Сканнеры же у нас – я уже говорил – самые дорогие. Лучшие. Мы отнюдь не бедные, и можем себе позволить самое продвинутое оборудование. Гранит, составляющий обычно кору материковых платформ, сканнеры могут просветить миль на тридцать – почти до мантии… Ну а уж разумных (да и не разумных) существ, могущих жить там я ни разу не встречал! Поэтому я не удивился, когда к вечеру третьего дня Мать сказала:
– Найдено три капитальных подземных сооружения. На двух островах размером побольше, и на главном архипелаге. Два первых частично затоплены. Самое крупное пока доступно и без акваланга. Вот, взгляни. – она вывела голографическую проекцию прямо в пространство над пультом.
Хм… А сооружения-то не маленькие. Правда, два, действительно, затоплены и полуразрушены – очевидно всё же подпорченные морской водой стены частично обвалились. В таких работать крайне опасно. Но вот третье подземелье – прямо конфетка, словно для нас создано.
Большое, красивое – если так можно сказать о подземельи. Девять подземных уровней. В диаметре около полукилометра. На плане чётко видно, где входы-выходы, лестницы, помещения, шахты и коридоры.
Замечательно. Нашлась работёнка и здесь: можно спускаться.
Челнок у меня, как и «Лебедь», проверен-перепроверен. В каких только передрягах за эти почти сорок лет не побывал. (Однажды его даже чуть не съели. Причём в буквальном смысле: мраморные муравьи обожают кормить металлом свою матку.)
Так что долетел, сел, осмотрелся, и всё остальное, что положено делать, чтоб подольше сохранить в целости свою драгоценную задницу – во всеоружии. С любимыми смертоносными железками мирный скраппер всегда чувствует себя как-то… уверенней. Спокойней. Да и защитное поле, не упомню случая, чтобы помешало.
Сели. Подождали.
Надо же. Всё опять тихо… Вроде. (Нет, случалось, конечно, что и на старуху бывала проруха: вон, однажды нас провели с помощью хитро законсервированных охранных механизмов – еле успели удрать, и три дурацких дудочки у этих гадов упёрли. Правда, смысл: пришлось это сверхопасное д…мо уже нам самим – снова перепрятывать…)
На этот раз даже Мать выразила удивление:
– Странно. Как это на тебя – и никто не нападает… А, ну да. Ты же ещё не высовывал своё очаровательное личико из челнока, и ни в кого не стрелял… Ладно. Я подожду.
– Очень смешно. А вот никуда не пойду, пока всё не узнаю! Так что колись быстрее – кто тут живёт злой и опасный. Что там показывает Раптор?
(Раптор – это мой беспилотник. Мать обычно выпускает его из специального ангара челнока сразу, как только челнок сядет. И уж разрешение его камер такое, что и орлы-беркуты позавидуют! Пару раз находил коварно притаившихся врагов. Правда, это было ещё в самом начале нашей «карьеры», когда мы не сторонились населённых планет. А сейчас гораздо чаще ему приходится просто подтверждать то, что Мать и с орбиты видит.)
– Никто. Похоже, действительно на поверхности крупных живых существ не осталось. Вижу только мелких ракообразных, ящериц, и насекомых.
– Не понял. А как же… ну там, всякие уникальные утконосы, кроты, змеи… Крысы, наконец? Кто здесь выполняет роль высших наземных хищников? Да и травоядных?
– Сама удивляюсь. Похоже – никто. Так что на твоём месте я бы не выходила без оружия.
Вот издевается – по полной. Она отлично знает, что я без обожаемых плазмомётов-лазеров-пушек-пулемётов на неосвоенной планете – ни шагу! И скафандр и экзоскелет, по крайней мере, при первом выходе – неотъемлемая часть экипировки любого скраппера. А такого мнительного и злопамятного, как я – и подавно.
Так что только как следует подкрепившись едой, и обмундировавшись, вышел наружу.
Ну, время выхода мы традиционно стараемся выбирать утром. Чтобы, значит, всё было в «естественном освещении». А кроме того, мы встречали кое-где и ночных хищников, которым было в принципе, наплевать, кого есть – своих ли, инопланетных… (Что бы там ни талдычили ксенобиологи, насчёт того, что плоть, населённая чужими бактериям/вирусами – для них смертельный яд, никого из этих тварей такая мысль до сих пор не останавливала. Возможно, потому, что они книг по ксенозоологии, или хотя бы Герберта Уэллса, не читали. Да и вряд ли станут.) И поскольку днём они прятались по пещерам, то все их клыки, когти, и отвратительные (обычно) нравы с орбиты, или беспилотником, не обнаруживались.
Не то, чтобы я боялся хищников…
Скраппер в боевом облачении не боится даже боевых кораблей. Нет, серьёзно.
Но убивать местную фауну без крайней необходимости лично я считаю глупым и… э-э… непорядочным. Неспортивным. Это почти как забраться в муравейник с паяльной лампой – чистое свинство. Даже если и укусили пару раз за зад. Да и всё равно – я бы так и так не рискнул никого добытого съесть. Это только в кино разные «хищники» да «чужие» лопают людей почём зря. Но никто никогда не показывает правды – если б они и правда так сделали, просто подохли бы. От жуткой диареи. Ну, и наоборот – аналогично. То есть – для человека все эти ксеноморфы – чистая отрава.
Выбрался я из челнока, осмотрелся. Никого!
Снял гермошлем, вдохнул полной грудью. Хороший запах. Прямо пьянящий.
Здесь точно нет ни химических заводов, ни сталелитейной промышленности. Пахнет только Океаном: йодом, солью, водой. Ну, наверное, вы понимаете, что я имею в виду – когда вокруг столько чистой воды, всегда она пахнет и смотрится как-то по-особому…
И джунгли внизу какие-то уж очень ярко-зелёные. Незапылённые.
Красотища. И – тишина.
Нет, не могу описать.
Ладно, я уже говорил, что не поэт – не обессудьте, буду излагать факты.
Единственное, что как-то не вязалось с глобальной идиллией – отсутствие традиционно прилагающихся к морскому
