К настоящему времени ситуация в развитых и развивающихся странах существенно изменилась.
Народные массы в основном дезориентированы и покорны властям, не допускающим даже мысли о собственной смене или изменении.
Стало заметным, что массы, ставшие вялыми и разрозненными, потеряли боевой дух и задор в сопротивлении своим угнетателям в лице правящих кланов. Если и случаются возмущения, то они происходят на национальной или расовой почве, а «цветные» революции инспирируются теми же угнетателями в их же интересах.
Технологический подъем соседствует с нищетой, забитостью и безграмотностью населения даже развитых стран. Например, в США число неграмотных составляет около 50 миллионов человек.
Вместе с тем властные элиты и элиты от культуры довольно явственно разлагаются, ощущая близкий слом привычной жизни, но не понимая причин пришествия эпохи повсеместного хаоса.
Изобразительное искусство свелось к бессмысленным поделкам, литература перестала ставить высокие нравственные цели, оказавшись в плену доходности, она стала торговать макулатурой для скудоумных, да и те ныне предпочитают развлекаться зрелищами, энергетически менее затратными.
Властные элиты полностью деградировали, опустившись до сатанинских ритуалов, а их отношение к населению стало похожим на поведение ленивого пастуха, ведущего стадо свиней на убой. Единственно, что их интересует по-настоящему, это сохранение своей власти ради дальнейшего приятного разложения.
Эти элиты, от элит различных государств до наднациональных элит, продолжают цепляться за свое ведущее положение, несмотря на все изменения в мире, с которыми они предполагают справляться прежними средствами – силой и обманом, невзирая на свою недееспособность, поскольку все их проекты разрешения назревшей ситуации абсурдны и гибельны для них же. Например, если они пойдут по проторенной дорожке развязывания войн, то она неизбежно завершится ядерным коллапсом.
Подобная картина удивляет покорностью масс перед лицом столь убийственных и беспросветных для них обстоятельств, и отсутствием в элитах сопротивления собственному загниванию, соседствующему с применением негодных средств для удержания у власти, что указывает на их глупость.
То есть складывается ощущение равнодушия всех ко всему, кроме самых примитивных ощущений и стремления к выживанию и размножению населения в странах третьего мира, что свидетельствует о падении сознания человеческих сообществ почти до животного уровня, и более того, так как даже животные не ведут себя так тупо к гибели.
Столь любопытный феномен явного распада культуры и цивилизации в ее основах требует объяснения, поскольку человек всё же не животное, и способен осознавать свое положение во времени, сопротивляясь миру вещей и людей в своей неудовлетворенности ими.
Выяснить, что же произошло с человеком в его сообществах к настоящему времени можно, на наш взгляд, сопоставив его сознание с сознанием его предков – приматов.
Природное сознание, получившее наиболее высокий уровень в приматах, вследствие чего его можно назвать животным сознанием, придало этим существам более ярко выраженную индивидуальность по сравнению с другими высокоразвитыми существами.
Сама по себе индивидуальность какого угодно животного состоит в особенностях и свойствах, отличающих его от других особей подобного рода, являясь неповторимой по сравнению с остальными.
Индивидуальность особи отражается в поведении, темпераменте, характере животного, его физиологических особенностях, внешнем облике, способности ощущать, любопытстве.
Те же особенности и свойства характеризуют и любого человека, но к ним добавляется некоторые иные особенности и свойства.
Индивидуальность формируется на основании генотипа, к которому добавляется воздействие соответствующей среды, которое определяется неудовлетворенностью сознания особи имеющимися условиями в отношении питания, размножения и статуса в стае или стаде.
Сам термин «индивидуальность» явственно указывает на главное свойство любой особи – ее эгоцентризм, то есть на первостепенную заботу о себе одном как индивиде, желающем сохранить собственные ощущения, смягчающееся, правда, тем, что вынужденное пребывание особи в группе не может не отразить ее отношение к членам этой группы, выражающееся в поведении, которое диктуется групповым, то есть коллективным сознанием.
Полу-примат – человек, естественно, не мог не сохранить в себе индивидуальность животного, точнее, человек сохранил в себе животное сознание, внешне выражающееся в его индивидуальности.
Эта индивидуальность, определяющаяся животной составляющей сознания человека в своей несоциальной основе практически не меняется, оставаясь той же самой как производная животного сознания, которое так же никуда не исчезает, оставаясь прежним, поскольку стремится только к питанию, собственной репродукции, возможному улучшению своего положения в среде и комфорту, используя такие основные свойства своей индивидуальности, как сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, ту или иную степень общительности, любопытство, доминантность, настойчивость, кооперация в действиях, составляющие в своей совокупности, уровне и взаимоотношениях индивидуальность животного сознания вместе с его нажитыми или генетическими признаками - такими, как внешний облик, темперамент, добавляя только к ним приобретенные в свей среде жизненный опыт, навыки, манеру поведения.
Индивидуальность в основе своей опирается на эгоцентризм животного сознания, то есть на первостепенную заботу о себе одном как индивиде, желающем сохранить собственные ощущения.
Однако выжить в ходе эволюции любое живое существо может только в сообществе. И чем слаженнее это сообщество, стадо, прайд и т. п., тем выше вероятность его сохранения в целом и выживания особи в частности.
То есть вынужденное пребывание особи в группе не может не отразить ее отношение к членам этой группы, выражающееся в поведении, которое диктуется групповым, или коллективистским сознанием.
Если особь имеет в силу генетических особенностей или особенностей своего развития под влиянием родителей и прочего окружения высокий уровень сознания, отличающийся внешне в ее индивидуальности неплохой сообразительностью, умением быстро принимать выгодные решения, проявлять настойчивость в выполнении этих решений, быть общительной, любопытной и стремящейся к первенству, то шансы этой особи получать приятные ощущений во всем их возможным разнообразии резко повышаются в рамках собственного сообщества.
Правда, все эти неплохие свойства конкретной индивидуальности, с одной стороны, упираются в сугубо приспособительный характер поведения животных в любом ареале окружающей среды, а с другой стороны, ограничиваются коллективистским сознанием своего сообщества, которое заинтересовано собственным сохранением в целом, а не сохранением особи.
Поэтому те или иные выдающиеся способности конкретной особи позволяют ей всего лишь выделиться в собственном сообществе, но ей никогда не удается преодолеть коллективистское сознание сообщества, нацеленного прежде всего на собственное выживание, а не на развитие его членов, тем более что неординарные особи могут легко внести разлад в отлаженное функционирование сообщества.
Таким образом, в сообществе наиболее развитых существ коллективистское сознание находится в постоянном конфликте с эгоцентризмом каждого индивидуального сознания с тем или иным преобладанием коллективистского сознания.
Именно это преобладание коллективистского сознания над индивидуальным сделало столь медлительным процесс эволюции, занявший до появления человека миллиарды лет.
*
Около двух миллионов лет назад от приматов ответвилась не совсем понятным для науки образом новая форма высокоразвитых существ – гоминиды, получив несколько иной импульс к развитию по сравнению с сугубо адаптивным существованием приматов.
Приматы стремятся не к осознанию себя в мире, а ограничиваются ощущением себя в нем с оценкой собственных действий, характерной только для животных с достаточно развитым мозгом. Тем не менее, даже они корректируют свое поведение, за редким исключением, методом проб и ошибок, и только в текущих обстоятельствах, замыкаясь, кроме выживания, на стремление потреблять ощущения, желательно, наиболее приятные, инстинктивно ощущая необходимость передачи этого замечательного свойства потомству. То есть они используют окружающую среду исключительно для того, чтобы потреблять ощущения, и не стремятся идти дальше, оставаясь только активными составляющими этой среды, полностью влитыми в нее.
Таким образом, основное свойство животных, как, впрочем, и остальных живых существ, в отличие от гоминида – предка человека, состоит исключительно в их адаптивности к окружающей среде, вследствие чего они являются не более чем ее наиболее активными компонентами, применяющимися к ней без всяких попыток целенаправленно изменять ее для себя.
[justify]Иначе говоря, программа действий любых живых существ,
