Подружились.
– Ах, вот как! Да ты что?! Вместо того, чтоб отправить куда ей положено – в ад! – чёртову тварь, и получить меня в законные жёны, ты хочешь вот так, просто… Ты негодяй! Ты, ты… Меня использовал!!! Для удовлетворения своей похоти!!! А теперь ты…
Ну вот что, милый мой: выбирай: или ты немедленно оденешься, и пойдёшь и убьёшь проклятого монстра, или я…
Кай не стал слушать, что принцесса скажет дальше: его достаточно впечатлили налившиеся вдруг кровью глаза, зашевелившиеся, словно у ведьмы, волосы, и злобная гримаса, превратившая такое только что милое и гладкое лицо в морщинистую маску Горгоны-медузы!
Вскочить и выпрыгнуть в окно удалось почти мгновенно!
Поскольку принцесса явно такого не ждала, удлинившиеся вдруг руки с гигантскими жёлтыми когтями лишь чиркнули ему по спине: плевать на глубокие царапины!
Зато он смачно плюхнулся в покрытую ряской застойную лужу, гордо носившую название рва, и не столько переплыл, сколько перебрался вброд через оказавшийся на дне метровый слой вонючего ила. Так, по пояс в липком иле, он и выполз на другой берег рва.
Принцесса возникла в окне вновь в первозданно-чарующем виде:
– Милый! Вернись, я всё прощу!
Кай, даже не оглядываясь, ломанул со всех ног к лесу – только бы скрыться скорее за гущей кустов и в тени деревьев!
Боги! Во что это он только что чуть не вляпался!!!
В след ему неслись визгливо-оглушительные вопли, словно кто-то водил гигантской иглой по гигантскому стеклу:
– Ты пожалеешь! Сволочь! Мразь! Я пожалуюсь отцу, и он найдёт тебя на и краю света! Ты… Никогда не увидишь своего наследника, которого я тебе рожу! Ты всю оставшуюся жизнь будешь раскаиваться, что отказался от такой ослепительной красоты!!!
Кай мчался со всех ног, пока кромка леса не укрыла его, но всё равно: истошные вопли-проклятья достигали его ушей, пока не пробежал добрую милю!
Тут он наконец обнаружил давешний ручей, и плюхнулся в него прямо с головой!
Чувствовал он себя грязным и испачкавшимся. И – не только в тине.
Мытьё и «зализывание» душевных ран заняло добрых полчаса: он понимал, что к счастью, его «коготок» увяз в этой мышеловке ещё не слишком глубоко.
И слава Богу!
Но вот упоминание о его будущем наследнике…
Беспокоило.
Нельзя оставлять бедолагу-младенца на воспитание такой… такой…
– Мегеры!
Кай стремительно оглянулся: ну конечно: это из кустов высунулась ухмыляющаяся морда Честерра!
– Честерр! – Кай почувствовал и облегчение, и радость, но в то же время осадок от обиды ещё трепыхался где-то на самом дне совести, – Ты мысли что ли, читаешь?!
– Нет. Просто ты ещё очень молод – я легко читаю выражение на твоём лице!
– А-а. Но… Ты почему не предупредил меня, что принцесса…
– Хотел, чтоб ты сам всё понял. Это тоже – типа, такая проверка. На более высоком уровне. И я рад, что ты справился, разобрался, и прошёл. И довольно быстро. А насчёт твоего наследника, или наследницы – не беспокойся. Эта Светлана – бесплодна.
То же самое она обещала всем предыдущим восемнадцати кандидатам. Чтоб стать таким образом в их глазах ещё привлекательней. С другой стороны, если тебе всё же удалось свершить невозможное, и она и правда кого-то родит… Я помогу тебе этого кого-то, будь то мальчик или девочка, выкрасть. Устроит?
– Устроит. Но Честерр. Как же ты узнал…
– Что она тебе, да и остальным, пообещала? Хм. А я – старый, и не слишком обременённый моральными принципами, и сугубо людскими пережитками вроде совести, дракон. Я просто подслушивал под окнами.
– Честерр!.. – Кай почуял, как густой румянец заливает лицо и шею.
– Да знаю я, что я Честерр… Двести лет уж как я Честерр. Может, поэтому и жив до сих пор. Что руководствуюсь своими представлениями о том, как мне жить! А не вашей, людской, моралью!
Кай подумал, что оно и верно. Да и как бы смог выжить дракон – с таким странным набором предрассудков и убеждений, как то, что именуется человеческой совестью…
– Ну что, отмок?
– Отмок.
– Пошли тогда назад, в берлогу. Уж как-нибудь найду, во что тебя одеть. И чем накормить.
– Идём, Честерр. И…
Спасибо!
