– Алексейс! Алексейс! О, плиз, плиз! Вейк ап!..
Он замычал, отчаянно качая головой. Затем смог выговорить:
– Йес, йес! Ай,м о,кей! – после чего только сообразил, что отвечает на ангальском.
Ф-фу… Сон. Вот дьявол: лицо Гудрун над ним жутко встревоженное и расстроенное – она даже плачет. Боже! Какие же у неё глазищи: даже без макияжа – на поллица!..
– Я в порядке, – повторил он, гладя её по растрёпанным волосам, и стараясь успокоить дыхание, – Ты сама – как?
– Я – порядок. Ты, ты… Долго не просыпаться. Делать: «М!… М!..» Потом так сильно кричать!.. – она покачала головой, показывая открытым ртом, и головой, как он метался по подушке.
– А-а, ничего страшного. Просто кошмар. Ну, плохой сон. Приснился. Теперь всё хорошо. – он мягко высвободился из цепких рук, и сел, поставив ноги на пол. Ощущал во всём теле мелкую, отвратительную дрожь. Гудрун однако продолжала гладить его по спине, стоя сзади него на коленях. Затем прижалась к его голой спине мягкими щекой и грудью, обхватив руками. Гос-споди!.. Какая она восхитительно тёплая и приятная!..
Она уже не рыдала. Но слёзы, когда Алексей глянул на неё, всё ещё как-то сами текли… Он чуть развернулся, и принял сразу ставшее податливым тело к себе на колени – так, чтобы ещё и ещё смотреть в милое лицо, на мгновение отстраняясь после поцелуев.
А и восхитительная же у неё спина – на ляжках тоже мягко!..
Вот, оказывается, чем удобна манекенщица… «в теле». Есть за что подержаться, и по чему – погладить. Поласкать.
Гудрун усмехнулась, призывно выгибаясь, словно потягивающаяся кошечка, и уже посмеиваясь:
– Я знать один хороший способ… Лечить плохой сон!
Но – до работы Алексей не рискнул больше одного раза воспользоваться способом, действительно оказавшимся шикарным. Вот уж точно: так можно было бы много чего вылечить. Нервного. Но!
Всё-таки – даже эскизная модель ещё недоделана! А надо бы ещё успеть перейти к промежуточной: до того, как к обеду явится заказанная им швея…
Завтрак, конечно, пришлось заказать в номер. И, понятно, на двоих.
Надо бы пополнить запас гульденов – похоже, придётся часто так заказывать…
По дороге на работу он всё же решился спросить:
– Гудрун! А где предыдущий Мастер?
– О, он уехать. Его перевести… Это… Большой должность! Он теперь – в Парис!
Ух ты!.. Вот, значит, какая перспектива тут у тех, кто справляется с… И проявляет себя так, как требовалось в объявлении – креативным и амбициозным! Хм-м… А почему бы и нет?! Что ему терять, кроме своих цепей? Может, к сорока-то годам – воображение, наконец, проснётся, и заработает? Однако он решил уточнить:
– А давно? Мастер уехал?
– Да, давно. Месяц… Э-э… Нет – один, и половина месяц!
– А как его звали?
– Николас. Девочки говорить, звать его Сант Николас! Ха-ха!.. – Гудрун беспечно рассмеялась.
Ну да – Святой Николай – «западный» Дед Мороз! Вот только у Алексея на душе заскребли кошки сомнений и опасений: его коллега, второй мужчина на их курсе – как раз и звался Николаем! Но – что за чушь лезет ему в голову! Хоть он и потерял из виду Николая ещё… Да, года четыре назад, никаких шансов на то, что он – тот самый – нет!
Он постарался взять себя в руки – они дошли. Секьюрити как всегда не требовал никаких подтверждающих документов – впрочем, их у Алексея не требовали в Корпорации нигде! Чёрт – традиция, что ли, у них такая – ориентироваться не на бумажки, а на «морду лица»?!..
Без пяти девять пришла и фру Магда. Они залезли в шкаф-сейф, и вынули всё для работы. Показалось Алексею, или чертежи всё же лежали не совсем так, как он вчера укладывал их?..
Чёрт с ним – промышленный шпионаж уже на [i]его[/i] предприятии – проблема вахтёра и охранника. Не с него за недогляд снимут голову… Гудрун, довольно улыбаясь, и уже облачённая в расчерченное заново туго облегающее трико, забралась на свой поддон.
К полудню Алексей и фру Хельга были полностью удовлетворены результатом своих усилий. Топорщащийся «кокон» с манекенщицы сняли, и она сразу принялась ожесточённо чесаться – Алексей только и мог, что укоризненно взглянуть…
Аккуратный разъём на детали занял считанные минуты. После чего они обступили со всех сторон огромный рабочий стол. Перенос на красную ткань проходил при непосредственном участии всех членов макетной группы: помогали и закройщица, и фру Хельга, и фру Магда, и даже подсобница. Алексей приветствовал помощь: в «девочках» чувствовался и профессионализм и большой опыт… Гудрун пока нежилась, развалясь в кресле Мастера, с его милостивого позволения.
В столовой сегодня на первое, похоже, действительно в честь Алексея, оказался борщ. Алексей не мог сдержать невольной улыбки: не умеют гелландцы готовить настоящий борщ! Но уж он им этого ни при каких условиях не скажет – это было бы свинством! Чёрной неблагодарностью – люди старались, а он…
Он с удовольствием подобрал хлебом даже капли со дна. Ничего, вполне съедобно.
На второе оказалась рыба – со странным названием «Подганзиз», А, пангасиус – догадался Алексей, уже съев почти половину «морского языка». Вкусно. Очень. Главное – нет костей! Алексей до сих пор с содроганием вспоминал: как его в пятилетнем возрасте везли на «газике» в раймедпункт, и вредный ветеринар, оказавшийся на дежурстве вместо болевшего врача, длиннющим холодным пинцетом жутко болезненно вынимал из его нёба застрявшую изогнутую кость от карася…
После обеда фру Магда тихонько отозвала его в кабинет.
Странно. В чём дело? Мораль?
Нет – оказалось, что сегодня пятница, (Вот он – раззява! Как мог про [i]это[/i] забыть?!) и надо раздавать зарплату. Поэтому фру Магда сообщила, что сейчас подъедет инкассаторская машина, и ей нужно ждать внизу – у стойки секьюрити. Алексей, разумеется, покивал с умным видом, разумеется, разрешив – какое счастье, что эта обязанность тоже не на нём!
Вернулась фру Магда, впрочем, быстро: буквально через полчаса. Конверты сложили в сейф.
К этому времени швея-мотористка как раз обрабатывала молнию на спине. Так что к четырём все с довольными лицами, а Алексей – и с потираемыми руками, обозревали Гудрун, медленно поворачивавшуюся на привычном месте перед ними.
Вторая Промежуточная Модель сидела как надо: нигде не топорщилось, не отвисало, и не обтягивало сильней положенного… На требования то поднять руки, то опустить их, то наклониться вперёд-назад-вбок, материя собиралась, конечно, в складки, но по заверениям главной испытуемой – «Нигде не жать!». Неплохо. Конечно, всё равно придётся делать доработку, когда они перенесут всё это на мягкую основную ткань, но то, что уже и так сидит как надо – хорошо.
Убрав ухмылку во весь рот с лица, (Ну, чтобы не терять авторитет!) Алексей потребовал, чтобы его манекенщица одела туфли на шпильках, и снова забралась наверх. Хм-м… Он опять не мог не удивиться – до чего обычный подъём ступни на восемь-десять сантиметров от поверхности пола преображают линию спины… И того, что ниже её.
Алексей покивал и похмыкал: сидит-то – да, как надо… А – походить по студии?
Это тоже прошло хорошо. Если не считать того, что выделывая особо «изящный» пируэт, Гудрун споткнулась, и буквально рухнула в объятия Алексея. Сделав невинное лицо, она прокомментировала:
– Извинить мой. Ноги спотыкнуть. – Алексей только кивнул. Хотя и чуял, как горят уши. Нахалка. Все и так уже знают, что они пришли утром вместе…
Фру Магда заранее сообщила ему о «коротком рабочем дне». Поэтому он с чувством хорошо выполненного долга помог ей спрятать зелёное и красное хозяйство в сейф. А вот конверты Помощница достала сама.
Раздача происходила буднично: подойдя к каждому члену их маленького коллектива, фру Магда просто вручала конверты, аккуратно кем-то надписанные, очевидно, в бухгалтерии Корпорации. Работницы благодарили. Поблагодарил и Алексей, которому досталось в последнюю очередь.
Пряча полученное в карман пиджака, он подумал, что выглядит-то его конверт… Попухлее, чем у остальных. Впрочем, как раз удивительно было бы, если б оказалось наоборот – вон, у епонцев, насколько он знает, зарплаты младшего и руководящего персонала разнятся в пять раз. У немцев – в десять. А у бамерикосов – даже в пятнадцать.
В половине пятого на рабочем месте оставался только он и неизменная заместительница.
– Фру Магда. На понедельник мне понадобится материал оригинала. То есть – шифон, плотный, светло-серого цвета, и кроме того… – Алексей на всякий случай решил изготавливать пилотный образец платья в трёх видах: во всём оригиналу соответствующими, но – другого цвета. И – из другой материи. Так, на всякий случай: вдруг то, что интуитивно кажется ему, смотреться будет лучше!
[left]Вот такая вот производственная
