Тщательно продумав разные варианты, он решил в своём коллективе больше «не шалить»! Кто знает: может, любви к детям здесь и удаётся избегать, как «предрассудка», но вот банальная ревность вряд ли изжита! Да и тщеславие: если он переключит внимание на другую фаворитку, его модель может расцарапать его «творческую» физиономию…
И правильно сделает.
Нет – с этим делом там, в Цехе, он будет поосторожней: инстинкта собственницы, что бы там не говорил Аарон, из женской натуры не выбить ничем!
В своё время Алексей проходил и курс Гэрри Олднера, и знал – правильный настрой на любое дело – практически сто процентов успеха!
Так что храбро дав себе обещание на работе вести себя сугубо по-деловому, и таким образом постараться избежать конфликтов и проблем, он и постарался заснуть, положив руку на тёплую и мягонькую… нижнюю оконечность спины сопящей Труди.
Утром его растолкали самым наглым образом.
Труди постаралась вызвать в нём соответствующую реакцию, пустив в ход очаровательный ротик – и он почуял, что устоять-то (Вернее – «улежать!»)…
Невозможно!
Чего хочет женщина – того хочет Бог!..
Однако к одиннадцати он вспомнил, что иногда надо бы и кушать. В пустом желудке сосало, словно там образовался космический вакуум! Поскольку Труди не соблаговолила покинуть ложе, расслаблено раскинувшись по всем пяти квадратным метрам, он прошёл к телефону, и заказал завтрак. Девушка, привёзшая его, выглядела…
Чёрт возьми! Она что – сестра Труди? Хоть и не близняшка, конечно – но очень…
Уж ей-то он не улыбался, даже вручая традиционный гульден. Раз сестра – точно знает, с кем он.
Труди соизволила присоединиться к завтраку – он и заказал на двоих. Девушка уже оделась, и ела почему-то молча. В чём дело? Не хочет мешать зарождающейся в ней Жизни? Или просто плохо говорит по-ангальски? Да, точно – он вспомнил, что его партнёрша знает лишь несколько фраз на языке универсального общения. А он – гелландский вообще не знает: тарабарщина, и тарабарщина… Да ещё и картавая.
На прощание Труди хоть сделала ему «ручкой» – не то, что Гудрун. Он следил за сохранением каменного выражения своего лица, но ручкой тоже сделал… И покивал.
Лёгкие, ни к чему не обязывающие отношения, как прокомментировал бы Аарон.
Телевизор смотреть оказалось опять невозможно. Поэтому часа в два он выполз на улицу: размяться, поесть, и купить чего для чтения.
Если с первыми двумя пунктами программы оказалось просто, и к трём он оказался вполне удовлетворён и едой и её ценой, то вот с «культурным досугом…». Н-да.
Он довольно долго ходил по закоулкам старого города, расспрашивая людей с велосипедами, прежде чем смог найти лавку, где имелись книги на разных языках. Правда, на руссийском оказались только «Война и Мир» и «Дифференциальное исчисление в римановом пространстве».
Пришлось отказаться от интеллектуального снобизма в виде высшей математики, и прикупить два огромных тома знаменитой классики. А заодно и детектив Агаты Криспи – уже на ангальском. Обогащение словарного запаса ему не повредит.
Так что ужинал он у себя, уже одолев страниц сорок монументального памятника словесности от Льва Николаевича. (Если честно – тот не слишком-то нравился ему ещё со школьных времён. И мысль о том, что теперь-то, когда он не связан «обязаловкой», и спокойное чтение даст ему в полной мере насладиться гениальностью, не оправдалась.)
Скучно. Гений-то он конечно, гений… Вот уж человек любил подробно разжёвывать и расписывать чувства и ощущения. Словно завзятый психиатр. Или сексопатолог. А что самое страшное – кто поручиться, что эти люди и правда, всё это ощущали?! Впрочем, может и так – они же выдуманные… Вот и думали, любили, страдали, самокопались, разрываемые на части выдуманными же сомнениями.
А сам-то он – что, разве только недавно не п[i]а[/i]рил мозг самоедством?!..
Нет, нужно не предаваться сеансу аутопсихоанализа, а жить-поживать. Легко.
Поэтому проголодавшись, он снова вызвал в номер сестру Труди с тележкой, и с нарочито нейтральным взором вручил очередную купюру. Сердито, как показалось Алексею, вильнув «хвостом», и оглянувшись с обиженно надутыми губками, его невостребованная дама удалилась.
После ужина – хоть волком вой. Агата Криспи тоже не порадовала. Вроде, и язык простой и понятный, вроде, уже – труп, где ему положено… Ну вот не цепляет!
Или это от того, что мысли всё время возвращаются к проблеме странной информационной блокады Гелландского менталитета со стороны СМИ его страны?..
Э-э, ну всё это в баню – посмотрит-ка он х…в футбол!
Около двенадцати он обнаружил, что очень даже мило спит под матч очередных матеровито-профессиональных команд. Тьфу ты… Он пошёл мыться, и спать.
Утром проснулся ещё до звонка портье. За полчаса побрился, привёл костюм в порядок. (В смысле, оправил на себе, так как ткань не требовала глажки!)
Позавтракал Алексей принесённой на этот раз снова Труди, яичницей с куском бекона толщиной в добрый палец. Здоровался с девушкой он всё же ощущая некую неловкость. По Труди невозможно было сказать – довольна ли она. Или дуется…
На работу пришёл раньше восьми.
Сам взял ключ у вахтёра, отпер всё, что полагалось отпереть, и занялся «разбором полётов». Всё же он …ренов энтузиаст и фанат работы – да, стыдно сказать, но мысли даже во время «встречи» с Труди всё время возвращались к тому, что надо бы… Нет, [i]вот эту[/i] лицевую деталь придётся всё же… подправить. Ага: так, и так…
В половине девятого появилась фру Магда. Она, вроде, не удивилась, застав Босса на рабочем посту. Они вежливо поздоровались. Алексей теперь следил за мимикой – ещё не хватало ему осложнений и с заместительницей!..
Работы оказалось немного, но – нудной и тонкой. И фру Гудрун на своём помосте, и фру Хельга сердито на него смотрели, но вслух ничего не говорили – а попробовали бы они!.. В ажиотаже Алексей мог ругаться (Да, случалось и такое в работе!) похлеще, чем знаменитый тренер Руссийской женской сборной по волейболу… Возможно, его дамы чуяли его бойцовский настрой, и не дали ему возможности проявить эти таланты.
Фру Хельга только молча поджала губы, когда он на её критические замечания безапелляционно, но пока вежливо, заявил:
– А мне на это всё нас… э-э… То есть – мне всё равно, как это будет смотреться «с точки зрения общего соответствия стилю» – пока[i] я[/i] за всё это отвечаю, мы будем делать этот фасон так, как [i]я[/i] сказал!
После этого других возражений со стороны штатной художницы не последовало, фру Магда же, как ему показалось, усмехнулась в обесцвеченные перекисью усы…
Хорошо, он что велел закройщице – молчаливой и незаметной, словно мышка, женщине, весившей не больше сорока пяти килограмм – оставлять припуски на швы по два с половиной – три сэмэ: все его доработки как раз уложились в эти припуски.
Вроде, сделано – всего чуть-чуть, а после отпарки и переглажки эффект стал очевиден!..
Наконец, в точности подгадав к обеду, он закончил.
В столовую пошли всем коллективом – даже Гудрун успели «расколоть» и «извлечь».
Обед как всегда оказался вкусен и питателен. Откинувшись на стуле, Алексей даже погладил то, что когда-то было животиком, а сейчас, очевидно, от слишком уж активного «отдыха и приобщения к менталитету» – словно прилипло к спине.
Появившимся после обеда швеям – фру Липске и фру Нелле – сразу нашлась работа. Застучали лапки машинок – гудение мощных моторов и стрекотание иголок-челноков наполнил Ателье радостной атмосферой Дела…
Алексей особо не следил за спорыми действиями пожилых женщин: сразу увидал, что действуют те профессионально. Однако к концу рабочего дня оказались готовы только два платья из материалов, принесённых фру Магдой – да и то наполовину!
Алексей старался не проявлять нетерпения, и всех от души похвалил: а что! Работёнку за каких-то три дня проделали ту ещё!
Сегодня он смело оставил фру Магду наедине с сейфом, предоставив ей задачку по упихиванию сильно прибавившегося «материала», сам же, никому не улыбаясь, но не забыв вежливо пожелать доброго вечера и здоровья, быстрым шагом направился домой – в отель.
Там он задержался только на три минуты: ровно столько потребовалось, чтобы снять пиджак, и поменять рубашку на свежую. После чего Алексей смело двинулся в центр – надо же наконец глянуть на знаменитую «ночную жизнь» гелландской Венезии. Тем более родная пропаганда уж так её преподносила… Словом, вожделенный рассадник Порока. Это и нужно… Проверить.
[left]Вот и Лейцестраат. В варьете он решил не соваться – канкан никогда его не прельщал. Зато на представление каких-то клоунов-мимов решил