– Спасибо, нет. Я уже давно… Можно мне назваться Сэрой?
– Конечно. Отличное звукосочетание. Легко произносить. Кстати, это – одно из древнейших утверждённых Имён. Оно очень сильное. Поздравляю. – он кивнул.
– Спасибо. А… Мне можно теперь так представляться?
– Разумеется. – он чуть усмехнулся, словно сразу став приземленней и ближе, – Это только у туземцев Океании табу на подлинное Имя. (Ну, первичные суеверия Нулевого и Первого Уровней – тема изучения во втором Семестре.) А для всех остальных оно – твоя визитная карточка. Показатель твоей силы и способностей.
Так что поздравляю ещё раз. – он протянул руку, и она осторожно вложила свою ладонь в его. Администратор воздел другую руку кверху, нахмурил брови, чуть напрягся. Выкрикнул нараспев странную фразу.
В его поднятую руку ударила настоящая молния!
Она содрогнулась: электрический разряд пронзил тело от кончиков волос до пяток!
Надо же! А мир-то вокруг… Словно стал гуще, весомей, ощутимей. Словно до этого она смотрела на него, как на экране телевизора. А сейчас вдруг шагнула вовнутрь…
Как в три-Д.
Но – здесь ощущение того, что теперь вокруг всё реальное и прочно-материальное, не исчезало, как в кино после выключения аппаратуры…
Она словно… Ожила. А до этого – дремала. И видела странный сон.
Странный и непонятный сон, где она может помочь… Спасать свой… и другие… Миры.
А вдохновляет… Как в сказке!
– Ты – Поименована! Добро пожаловать в Авалон! – теперь на лице Администратора сияла радостная улыбка во весь рот, и ей показалось, что даже его напряжённые до этого плечи расслабились. Неужели он всё же в ней… Сомневался до последнего момента?
А она сама? Разве и правда – не сомневалась в себе?!
Бросить всё!
И – бросить всех! Забыть, и фактически отказаться от друзей и родных!.. Носиться по чужим, и, скорее всего, враждебным Мирам, и выполнять тяжёлую и заставляющую нервничать и страдать за судьбы других людей и, и… Существ, работу?! Неужели она и правда, согласилась на [i]это[/i]?!
Да, согласилась. И теперь она – Сэра. И – чёрт побери! – это ей уже нравится!..
Она вздохнула. Расправила плечи:
– Мэтр Администратор. Спасибо. И вот ещё что… Может, это запрещённый вопрос, но… А можно узнать, сколько кандидаток в Ведьмы у вас здесь учится сейчас? Ну, наших, земных?
Лицо мужчины словно застыло. Но когда он разлепил рот, голос звучал спокойно:
– Вопрос не запрещённый. У нас здесь можно спрашивать практически… Всё.
А кроме тебя сейчас здесь никого нет. Из «ваших». Да и из «остальных». Но не о них речь. А конкретно о тебе!
– Но?..
– Статистика, должен признать, ужасна. Из почти миллиона присланных Вербовщиками кандидаток, лишь сто двадцать три из всего вашего Мира смогли действительно [i]поверить[/i], и попасть сюда, в Авалон. Сквозь Первую проверку прошли девятнадцать. Вторую – пять. (надо отметить – кто забрался так далеко, обычно умён, и знает, чего хочет!) Остаться работать захотело трое. И ты в том числе. И это – за те триста лет, что я…
Нахожусь здесь, на этой должности.
Так что учиться тебе придётся, как я уже говорил… В одиночестве.
Сэра направилась по дорожке к дому, где, насколько она запомнила, жила Маддалена.
Маддалена вышла на порог странного угловатого и стеклянно-деревянного сооружения, нисколько дом не напоминавшего (вот уж точно – она – не из [i]людей[/i]…). Она словно чуяла, что к ней идут. А, может, и правда, чуяла?..
– Здравствуйте, Маддалена!
– Здравствуй, Сэра!
– А… Откуда вы знаете, что меня теперь так зовут?
– Мэтр Администратор передал. Но спрашивай – я же вижу, у тебя есть вопросы.
– Да… Да. Я только хотела узнать, можно ли мне остаться жить и… заниматься в доме, который сделал для меня мэтр Администратор?
– Разумеется! Разумеется можно. А если тебе захочется что-то изменить в нём… или окружающих тебя бытовых условиях… Ну, например, кондиционер поставить, пристроить дополнительную комнату, или сделать водяное отопление – достаточно сказать мне. Или мэтру Администратору. Или, – Маддалена заговорчески подмигнула, – сама можешь отлично справиться! Понимаешь – [i]как[/i]?
Да, она понимала. Теперь. Баночка икры…
– Спасибо, Маддалена! Больше вопросов, кажется, у меня нет.
– Всегда к твоим услугам, Сэра! Да и просто так заходи! Поболтаем.
– С-спасибо, Маддалена. Обязательно!
Преподавательница по Зельям выглядела как сгорбленная годами, но отнюдь не безобидная старушка. Пряталась в её глазах некая хитринка…
Густые, кустистые, сросшиеся на переносице брови почему-то заставляли вспомнить о Соловье-разбойнике: казалось, вот сейчас их обладательница сунет в рот два пальца, свистнет громким посвистом, и… С деревьев посыплются яблоки. Ну, или шишки.
При ходьбе женщина опиралась на клюку – самую обычную клюку, чёрную и потёртую до полированности вверху, где её охватывали вовсе не слабые узловатые пальцы. И то, что это оказался никакой не вычурно-навороченный волшебный посох, неизменный магический атрибут всяких там Гэндальфов, Гедов, да матушек Ветровоск, Сэру порадовало. А то как-то уж слишком было бы экзотично. И неправдоподобно.
Тёмная одежда скрывала ноги и руки, оставляя видимыми только хитро прищурившиеся изучающие её глаза на морщинистом лице, и кисти цвета переспелого банана. Покрытые сухой и шершавой, усыпанной пигментными пятнами, словно отстающей кое-где от мышц кожей – так, будто с ними эту кожу уже ничего не соединяло.
Однако когда учительница для примера продемонстрировала, как может работать Зелье испепеления, и берёза в саду, догорев, опала крохотными кучками золы, легкомысленное отношение к предмету у Сэры пропало. Она, быть может, специально не предупреждённая, вынуждена была с возгласами удивления, и не только, отпрыгнуть, и затем отбежать подальше, чтобы падающие трещащие факелы не задели «буйну головушку»!
Ну правильно – поделом ей. Нечего было с таким скепсисом подкатывать глаза и тяжко вздыхать…
И если так пойдёт и дальше, затылок придётся лечить: там уже здорово расчёсано… Всё верно: за эти сутки она столько всего… Необычного. Странного. Волшебного.
– Смотри внимательно, запоминай. Здесь всё нужно запоминать. Потому что заглядывать в справочники и конспекты, – колдунья хмыкнула, – может времени и не оказаться! Поэтому – никогда не суетись: ни усваивая материал, ни… работая. Вот.
Перед ней, прямо над поверхностью учебно-обеденного стола, заменявшего в её «школе» парту, и по другую сторону которого сейчас на «гостевой» табуретке сидела женщина, возникло и стало медленно поворачиваться небольшое растение: с корешками, зелёным стеблем, и листьями странной формы. Ух ты!.. Хм-м… Запомнила.
– Это – Медуница лекарственная. Видишь – её трудно спутать с другими растениями. Поэтому мы и начинаем с таких, обладающих ярко выраженными индивидуальными чертами. – голос, негромкий и мягкий, очень чётко выговаривал слова – словно русский язык для учительницы являлся иностранным.
– Потому что растения – они как люди, львы, зебры… Каждый приспособлен к своим условиям жизни и работы наилучшим образом. Поэтому у каждого – свой неповторимый внешний вид. Да, спрашивай. – Сэра, несмело поднявшая руку, спросила:
– Простите, миссис Ренилла, а как это – работа? Разве растения – работают?
– Конечно. В первую очередь, работа любого растения, даже самого ленивого – оставить после себя потомство (это, кстати, вообще всех [i]живых[/i] организмов касается!). Для этого им нужно накопить сил для выращивания из своего тела семян. Ну, то есть – вытянуть из почвы микроэлементов и веществ, из которых они строят своё тело – калий, кальций, фтор, бром… да таких много. Ну, и, конечно – воду. Ведь без воды – ну, ты знаешь! – не может жить никто! – Сэра согласно кивнула. Пока всё казалось логично и понятно.
– Далее, им, то есть – растениям, нужно с помощью всяких хитрых приспособлений усвоить углерод из воздуха и азот из почвы… Расслабься. Чтобы не углубляться в дебри явно «любимой» тобой химии, – Сэра скромно потупила глазки, – скажу только, что без солнечного света это невозможно. Да.
Тут мы и подходим ко второму обязательному пункту работы. Это – накапливание энергии солнца. Потому что даже когда растение вырастило и рассеяло семена, оно, если оно многолетнее, продолжает жить. И здесь есть очень важный для нас, ведьм, момент.
Если растение однолетнее, его энергия максимальна в момент созревания семян.
[left]Именно в это время мы его части и собираем, и сушим, и настаиваем – если делаем спиртовую настойку.
