Научно-гипотетический рассказ
Предисловие,
в котором нет никакой конкретики
Если мы сразу огорошим читателя, о чем пойдет речь, его поверхностная оценка может оказаться предвзятой и преждевременной.
Она растворится в глубинах веков!
Так как, начнем мы издалека, причем настолько издалека, что и вообразить себе невозможно!
В нашей жизни есть множество знакомых и привычных вещей или действий, и мы даже не задумываемся, откуда и когда они появились, нам кажется они были всегда. Но при взгляде со стороны, некоторые из них, иногда предстают в другом свете и выглядят, мягко говоря, странно!
Дальнейшее повествование - не что иное, как уникальная реконструкция событий, которые должны были происходить десятки тысяч лет назад, когда люди жили в пещерах, носили одежду из шкур, охотились на мамонтов и... по-своему, любили.
Высокоморальным людям, и их противникам, сластолюбцам, как ни странно, можно сказать одно и то же, - расслабьтесь! Здесь не будет смакования интимных подробностей, пошлости, а также сцен прелюбодейства и разврата, лишь необходимые для раскрытия сюжета, интимные детали, будут представлены в сугубо пуританском формате. Совсем опустить эти подробности не представляется возможным, так как работа носит научный характер.
Итак, вперед - в прошлое! Настолько далекое, что о том времени почти ничего не известно!
Глава 1,
в которой странник становится изобретателем удовольствий
Если долго смотреть на горы, начинает казаться, что это боги, хранящие тайны веков, застывшие в каменном сне. Их вершины, словно короны, сияющие в лучах заката, их склоны подобны мантиям, шелестящим под ветром. Горные хребты, как руки, обнимающие небо.
Если долго смотреть на горы, сердце замирает, восхищаясь их величием и мощью, и тогда приходит понимание, что перед тобой сама история Земли, запечатленная в камне.
Обо всем этом размышлял Затейник, сидя опутанный веревками, которыми он был намертво привязан к огромному камню. Затейник ожидал своей казни...
На площади Желтых Пещер собирался народ. Как обычно, перед началом собрания, стоял такой галдеж, что ничего не было слышно и приходилось еще больше повышать голос, чтобы перекричать остальных и тебя услышали. В общем, площадь гудела как осиное гнездо. Если прислушаться, сквозь этот шум и гам различались обрывочные фразы:
— И чего нас собрали?
— Опять заранее не сообщили!
— Опять что-то стряслось?
— Говорят лазутчика поймали!
— Да! Огромный, втроем не могли справиться!
— Враки! Мамонта привезли, делить будем!
— Да не мамонта, а медведя!
— А вы не знаете, так не встревайте! Медведя мы позавчера делили.
— Так мы съели уже!
— А у нас еще больше половины!
— Вам бы только пузо набить!
— Шикарные бусы! Это желудь?
— Сейчас удовольствия будем пробовать!
— Сейчас чужеземца казнить будут!
— Пять ракушек отдала, а мяса с ладонь отрезали!
— Тихо! Вождь!
— Вождь идет!
Ораторское место находилось выше уровня площади на небольшом пятачке скалы, выступающей в сторону площади, похожем на зуб дракона. Место было устроено таким образом, что только Вождь мог выйти туда по узкой тропинке, прямо из своей пещеры.
Сначала послышался глухой стук посоха, по которому любой мог безошибочно определить приближение Вождя. Он размеренным шагом с достоинством вышел из полумрака пещеры и когда солнечные лучи осветили его могучую фигуру, он на мгновение зажмурился, почесал засвербивший от солнечных лучей нос, и в несколько шагов вышел на площадку. Там он замер, не спеша окинул проницательным взглядом площадь, будто проверяя - нет ли отсутствующих, потом выдержал паузу и произнес:
— Дети древности, братья и сестры! Сегодня мы собрались здесь, чтобы обсудить важные вопросы нашего племени. Сегодня хороший день для новых начинаний! — Вождь поднял руку. Его голос глубокий и мощный, как рев медведя, отдавался раскатистым эхом гор. Он любил начинать речь именно этими словами, считая что они добавляли торжественности и значимости в выступление.
— Итак, у нас на повестке дня два вопроса! Один простой, другой посложнее! Начнем с простого! Вчера наши часовые обезвредили лазутчика. Он ходил, высматривал и вынюхивал что-то на нашей территории. Нам надо решить, что с ним делать? Приведите его!
Два здоровенных воина, подталкивая в спину копьями, привели щуплого низкорослого молодого человека. Его руки были связаны лиановыми веревками. Вождь видел узника впервые и представлял его совсем по другому.
— Что-то не похож он на лазутчика! — мрачно изрек Вождь. — Наш закон таков - никто не выходит живым с территории Желтых Пещер! Вражеский лазутчик всегда предается смерти! Но сначала должен быть справедливый суд! Тебе есть что сказать, лазутчик? Последнее слово тебе предоставляется!
— Я не лазутчик, я странник! — ответил узник и замолк, пытаясь сообразить, что он должен говорить в таком случае. Вождь выждал некоторое время, и не дождавшись ответа, подытожил:
— Ну что же! Значит будем казнить странника! Суд окончен. Приговор вынесен!
Мы переносим казнь на конец собрания. А этого странного странника привяжите пока здесь на площади, чтобы был под присмотром.
— Лазутчику смерть!
— Странника казнить! — загудела толпа.
Узника привязали к большому камню, для верности накинули петлю на шею и подтянули веревки. Он сел на камень и с невозмутимым видом, даже с интересом, стал наблюдать за продолжением собрания.
— Второй вопрос таков! У нас есть проблема! Она проста и всем известна! Людям скучно! Нет развлечений, а значит нет правильного отдыха. Народ постоянно в напряжении, и не знает как расслабиться. Вот что беспокоит нас - жителей Желтых Пещер! Нам срочно нужны развлечения и удовольствия! Есть мнения, как нам удовольствия эти получать и где найти их? Нужна программа развлечений и ответственное лицо. Есть желающие высказаться?
Все молчали.
— Кто выскажется, товарищи неандертальцы? — Вождь указал посохом в сторону соплеменников. — Ты, Акилла? Или ты, Цервус, а может, ты, Бизон?
Когда Вождь начал указывать посохом, все сжались, опустили глаза и над площадью воцарилась напряженная тишина, которую вскоре нарушил бодрый голос узника, который, несмотря на свое незавидное положение, не только не потерял присутствие духа, но и осмелился говорить, и казалось, был даже в хорошем настроении.
— Я могу придумывать!
Толпа опять загудела:
— Лазутчик хочет придумывать?
— Он же сказал, что он странник!
— Так казнь же объявили. Если его казнят, как он нам придумает что-то?
— Да он ничего и не сможет придумать, вот какой щуплый!
— Не дай бог, он хворь нам занесет! Вождь поднял руку и разговоры стихли.
— Кто ты такой? Отвечай мне честно, как перед богом? — громогласно потребовал Вождь.
— Я странствую по миру и, чем могу, помогаю людям. Еще, я хорошо придумываю всякие вещи! Хотел остановился у вас на ночлег. А потом собирался дальше путь держать. А меня ваши мордовороты с копьями схватили! Я никому не причиню никакого вреда, и не сделаю ничего плохого! Из толпы раздались возгласы:
— Врет, сразу видно!
— Лазутчик, ясное дело!
— Да не смеши людей, что ты там можешь придумать?
— И как тебе у нас? — неожиданно спросил Вождь. — Люди то, у нас вон какие! Злые, как голодные волки!
— Люди разные у вас! И добрые и злые, но все хорошие. Мне у вас понравилось, хоть и приняли меня не очень! — он кивнул на веревки, — А придумывать я, правда, умею и люблю! И придумаю! Но вы мне должны дать гарантии! Гарантии Вождя!
Толпа негодует:
— Гарантии ему подавай!
— Гарантии Вождя! Он больной!
— Точно, колючек объелся!
— А ну, тихо! — гаркнул Вождь. — Что вы за люди такие? Вы же не дриопитеки! Человек помощь предлагает! Ты хоть понимаешь, что требуя гарантии Вождя, ты ходишь по острию камня? Я не даю гарантии просто так, тем более чужеземцу! Хочешь, никак не проявив себя, уже поставить нам условие? Ты, наверное, хочешь умирать долго и мучительно?
— Я хочу просто поставить условие! И не одно, а три! И вы на них согласитесь!
Толпа сохраняла молчание, но слышался шепот:
— Перечит Вождю!
— Сейчас Вождь назначит пытку!
— Что он делает?
— Он уже мертвец!
— Потому, что это в ваших интересах, — продолжал чужеземец, — а проблема, которую вы описали, будет разрастаться, как дерево на берегу ручья и приведет к перенапряжению жителей. И тогда за этим последует агрессивность и народные волнения. — сказал уверенно незнакомец и добавил, глядя на Вождя:
— Извините, великий Вождь, за прямоту, но это может привести даже к бунту! Я много путешествовал и многое повидал. А также, я много думаю обо всем.
— Казнить наглеца!
— Сбросить его со скалы!
— И какие же твои условия? — грозно спросил Вождь. Чем больше говорил незнакомец, тем больше Вождь понимал, что бы он не попросил, придется соглашаться, так как говорил незнакомец именно о том, о чем постоянно думал он сам. Шустрый какой! Похоже, лучшей кандидатуры не сыскать!
— Первое! Меня не казнят, не закидают камнями, не сбросят со скалы, — что бы я не предложил, если это ведет к получению удовольствия. Второе! Вы доверитесь мне и будете, пробовать, что я предлагаю, беспрекословно. Третье! Мне нужна женщина для экспериментов. Мужчина и женщина разные люди их интересы часто не совпадают. А мы должны учитывать их мнение.
Опять в толпе закричали:
— Он уже условия ставит, наглец!
— Мнение женщин учитывать, это что-то новое!
— Наказать!
— Какая дура с ним пойдет?
— Чернику пусть забирает! Она ему как раз в пары годится!
— Тихо! Тишина! А ведь ты, наглец-чужеземец, нам подходишь! Как называть тебя, странник?
— Зовите меня Затейником!
— С нашей стороны будет встречное условие, Затейник. Если мы, жители Желтых Пещер, назначаем тебя исследователем и изобретателем удовольствий, и доверяем тебе столь ответственное задание, ты должен выполнить обещанное за определенный срок! А срок тебе будет - 14 лун! И творить ты будешь здесь, под присмотром. Мы поселим тебя в отдельном просторном гроте, там и будешь придумывать нам удовольствия. И еду тебе приносить будут. Вот только выйти ты не сможешь, мы закроем выход камнем. Не будет результата мы тебя казним!
— А если будет результат? Помилуете?
— Если будет результат, получишь все что пожелаешь! Двушку в пещере и льготную ставку по ипотеке. И увесистый мешок ракушек, разумеется, а может, и женщину работящую выберешь! Но ты, конечно, можешь отказаться, и тогда мы казним тебя прямо сейчас! Но тогда мы потеряем такого замечательного придумщика как ты, но немного удовольствия все же мы получим! От твоей казни! — Вождь улыбался, он был доволен своей остроумной тирадой и его настроение улучшилось, — Что выбираешь, друг Затейник?
— Я выбираю изобретать удовольствия!
— Ну что народ, даем шанс. Затейнику? — народ молчал, дружелюбие Вождя было неожиданно, для воинственно настроенной публики, которая находилась в расстроенных чувствах, понимая, что зрелищ
