Однако система обмана трудящихся может достаточно эффективно работать введением в заблуждение только темного и затюканного народа, а для более-менее образованной публики не годится.
Пришлось дальше трудиться над совершенствованием «конструкции» власти, чтобы поменьше было бунтов и возмущений, и вместе с тем можно было бы не только наслаждаться властью, но и неплохо подворовывать для создания себе и потомству максимального комфорта.
И эта «конструкция» наконец получилась в полном блеске – народ только щурится, но особенно не возмущается.
Доказательством этого является отсутствие революций в Англии уже более трехсот лет, а в США – около 250 лет: в этих странах эта «конструкция» была внедрена впервые.
Сущность данной, наиболее эффективной из существующих систем охмурения народонаселения, состоит не только в трогательном единении власти, церкви, юриспруденции и прессы с кормлением из одного котла, правда, разными порциями. Это – само собой.
Главное, что было сделано - это выбор лучшего, точнее, благоприятного для власти в глазах народа из сложившихся систем правления, то есть того, что наиболее эффективно маскирует паразитическую сущность властной элиты, стержнем которой всегда являются олигархи при капитализме, и бюрократы при социализме, распределяющие между собой экономические и военные сферы влияния для собственной выгоды. Именно благоприятные для власти и благопристойные с виду формы в слегка измененной виде для объегоривания населения были выбраны из классической олигархии, демократии и тирании с их объединением в единое, вертящееся без всяких перерывов, целое.
От тирании остался монарх (президент или премьер-министр), полномочия которого уже не были безграничными, а местами сильно урезанными. Тем не менее, для народа он остался привычным центром власти, к которому можно апеллировать, хотя, в целом, любые обращения сути власти не меняют.
Демократия как народовластие была представлена парламентом, избираемым от всех слоев населения, чтобы эти слои не обижать, но – сначала - с разным представительством, якобы по причине большей подготовленности некоторых слоев населения (образованных и состоятельных) к отбору наиболее эффективных и грамотных в своих законодательных решениях депутатов, хотя это только видимость; кроме того, до сих пор сохранился фактический имущественный ценз в пользу представителей власть имущих, обладающих значительными капиталами, которые, имея многочисленные возможности подкупать избирателей или обманывать их с помощью продажной прессы, делают это каждый раз; вместе с тем властная элита различными способами сводит деятельность оппозиции к пустым прениям, причем большая часть оппозиции властям представляет собой, по сути, ту же властную элиту под другими знаменами. Демократичность системы правления якобы подтверждается периодической сменой власти путем ее перевыборов через определенный срок. Эта смена на самом деле ничего не меняет – у власти остаются опять же «бароны» капитализма, хотя, конечно, между ними непрерывно идет схватка за те или иные преимущества, которые дает власть или близость к власти.
Олигархия так же не исчезла, но скрылась под флером финансовых потоков в экономике и бюрократического скопища управленцев. Именно олигархи, как бы их ни называй, контролируют финансовые потоки, добывая деньги из многочисленных финансовых пузырей, усугубляя проблемы экономики и снижая уровень жизни населения. Они также могут быть как депутатами, так и советниками, находиться в оппозиции, или вообще в тени, но, тем не менее, они всегда скрыто пребывают у руля управления под теми или иными предлогами, а все остальные якобы властители, как правило, не смеют существенно отступать от их предложений. Сами же олигархи делают то, что им кажется выгодным для себя, мало считаясь с остальными, в сущности, определяя внешнюю и внутреннюю политику государства, как бы ни надували щеки сменяемые президенты и премьер-министры перед, как правило, несменяемыми олигархическими кланами.
Таким образом, подобное декорирование власти оказалось на пользу самым богатым представителям общества, которые отнюдь не теряют влияния при любой внешней форме правления, будь то конституционная монархия (Великобритания, Швеция, Дания, Нидерланды), президентская республика (Франция, США, Россия), парламентская республика (Италия, Германия, Австралия, Канада).
Практика «одобрила» данный подход. Революций у первопроходцев (Англии и США) за последние несколько сотен лет не случилось.
Вот так эффективно удалось организовать управление в ряде стран – и народ там не то, чтобы доволен, но и особенно не возмущается. Поэтому паразитам-угнетателям в этой связи не приходится особенно беспокоиться.
Более того, кроме рассредоточившейся по большинству ныне существующих государств новой системы управления, появилась и теневая транснациональная власть, которую некоторые конспирологи неверно называют закулисой, правящей миром.
Конечно, никто миром не правит – он как-то сам по себе способен существовать и справляется, хотя недовольство этим существованием имеется, но и в некоторой приятности этому миру не откажешь.
В частности, мало радости для большинства в том, что народ в массе своей последнее время всё беднеет, а много - для олигархов, которые всё богатеют. Этим живоглотам по сию пору удается втихую с помощью транснациональных сетей набивать себе карманы до неприличных – триллионных – пределов: от мафии до финансовых воротил, поднявшихся за последние несколько десятков лет благодаря финансовым пузырям.
Но мир не стоит на месте, и время этих в основном интеллигентных мерзавцев уже завершается не только из-за невозможности раздувать далее финансовые пузыри, не только по причине прекращения роста потребительского спроса, а, прежде всего, из-за увеличения числа ошибочных решений, принимаемых руководителями на основе второстепенных проявлений реальности, тогда как главные поворотные точки остаются скрытыми.
Подобное поведение характерно для всех сложных систем.
В концентрированном виде исследователь данной проблемы Д. Форрестер в рамках больших городов оценивает его так: «В такой ситуации, когда случайные симптомы принимаются за причины, человек направляет свои усилия на устранение симптомов, но при этом истинные причины остаются незатронутыми. Такое действие либо неэффективно, либо приводит к ухудшению ситуации» [4, с. 118-125].
В ситуации информационного коллапса нет времени для правильного определения причин ухудшающегося поведения системы, и за них принимаются случайные симптомы.
А о том, что информационный коллапс для цивилизации уже начался, свидетельствует лавинообразный рост информационных потоков, в связи с чем стало возрастать число ошибок, приводящих к тем или иным кризисным ситуациям, количество которых также растет вместе с ростом всё усугубляющихся последствий их неадекватного разрешения, и существование такой сложной и многоуровневой системы как цивилизация в прежнем виде оказывается проблематичным.
Истинные причины происходящих изменений, как показал Д. Форрестер, трудно, а часто и невозможно выявить для сложных систем, а уж для такой сверхсложной системы как цивилизация подобные изменения вряд ли завершатся мирно вследствие реальной невозможности адекватной и полноценной обработки человеческим мозгом потока лавинообразной информации, с которым физически головы управленцев уже не справляются в ускоряющемся текущем времени мелькающих событий, тем более что главные решения должны быть креативными, то есть поворотно-новыми, на которые, увы, не может указать сколь угодно мощный искусственный интеллект, ограниченный программами формально-логического содержания, которые вводятся в него теми же людьми.
Поэтому неизбежно наступает момент, когда основные центры цивилизации перестают справляться с лавинообразным потоком поступающей информации – скорость обработки информации начинает отставать от ее поступления.
Естественно, число неадекватных решений резко возрастает, и некоторые из них вполне могут быть фатальными, то есть привести к экологической катастрофе или войне, которая уничтожит все достижения цивилизации.
Надо ли искать виновных в подобном ходе событий?
Рост информационных потоков в условиях технологической цивилизации с ее изобретательским зудом остановить невозможно, как и изъять креативною составляющую из сознания человека, производящую такие технические новинки, с последствиями использования которых организующие и управляющие центры цивилизации уже не способны справиться.
Всё идет как должно, и по-другому идти не может. Тогда вообще ничего не будет. А это хоть кому-то надо? Кроме данного нам бытия, которое может многим не нравиться, и небытия, из которого явных известий не поступает, ничего больше нет. Бытие строится на развитии, а оно в реальности непрерывным быть не может. Требуются перерывы и обновление текущего, что, впрочем, регулярно происходит и в природе, и в технике.
Что же касается государственного правления, то паразитическую природу власти не изменить из-за показанных выше особенностей контингента, стремящегося к власти, которые, отчасти, отметил еще Платон. На изменение этой природы надеются только идеалисты и социалисты.
Поэтому имеет смысл заниматься своим делом, не забывая, тем не менее, каждый день о борьбе с этими паразитами. Иначе они всех остальных окончательно достанут и отнимут последнее, потому что краю не знают и не задумываются над тем, что рубят сук, на котором сидят.
[center][b][font="Times New Roman",
