30 мая 1574 года в Венсенском замке, в мрачной тени старинных стен, скончался король Франции Карл IX. Не дожив до своего двадцатичетырехлетия, он умер, будто сама смерть торопила его к себе. Последние месяцы его жизни были наполнены мучениями: его трясло от лихорадки, он задыхался, как будто кто-то невидимый сжимал его горло ледяными пальцами. Врачи разводили руками — их умения оказались бессильны перед тенью, нависшей над королем. Поговаривали, что судьба его была предрешена задолго до того, как болезнь овладела его телом.
На похоронах, среди скорбящих лиц, в сером полумраке церкви, едва заметной тенью мелькнула фигура человека, ничем не привлекающего внимания — лысоватого, с густой бородой, из которой свисали пышные усы. Это был придворный художник Антуан Карон. Многие знали его, но немногие догадывались о его истинной роли в судьбе короля. Ведь Карон был не просто живописцем. В его руках кисть превращалась в орудие куда более могущественное, чем меч.
Правление Карла IX навеки останется в истории как кровавое и беспощадное. Именно его приказом была устроена резня гугенотов в Варфоломеевскую ночь — момент, когда само время замерло в ужасе, когда кровь текла по улицам Парижа рекой. Но был ли этот приказ только выражением воли самого короля? Или за ним стояли тени, силы, которые направляли его руку? Карл был фанатичным католиком, непримиримым к своим врагам. Его мать, Екатерина Медичи, пыталась уговорить сына на примирение, но её слова утонули в кровавом водовороте событий.
После смерти короля, когда Францией правил Генрих IV, многие события стали казаться чем-то иным, чем просто исторические факты. Как смогли гугеноты, притесняемые десятилетиями, взойти на французский трон? Генрих IV, сам некогда протестант, склонился перед католической церковью лишь ради короны, сделав этот шаг с улыбкой и осознанием того, что вера — лишь инструмент власти.
Но давайте обратим взгляд на более темные силы, чем людская жажда могущества. Что если за смертью Карла IX стояло колдовство, а не просто болезнь? Гугеноты, лишенные власти, пытались расчистить путь к трону не только мечом, но и ядом. Молодой король Франциск II, брат Карла, был отравлен ещё в юности. Яд, тонко влитый в ухо спящего монарха, вызвал воспаление мозга, и король скончался в агонии, не достигнув и шестнадцати лет.
Ведь высшее общество Средневековья, несмотря на свой блеск и роскошь, скрывало за собой самые зловещие заговоры. Убийства, предательства и тени тайн проникали в саму сердцевину власти. И Карл IX, несмотря на свои усилия, также не смог избежать этого проклятия. Против него использовали всё — от отравленных книг и свечей до пропитанных ядом тканей одежды. Но всякий раз королевская охрана, слуги и даже постельничий, присягнувший защищать его от чар, предотвращали попытки убийства. Мальчик-король, окружённый врагами, погружался всё глубже в ярость и страх.
И когда в августовскую ночь 1572 года кровь гугенотов окрасила улицы Парижа, это было лишь началом. Темные силы, на которые он полагался, обернулись против него самого. И хотя мечи гугенотов не смогли достать Карла IX, их ответ был гораздо изощреннее.
Часть вторая.
Черный силуэт, облачённый в тяжёлый плащ с капюшоном, словно тёмная тень, плыл по безлюдным улицам ночного Парижа. В руках он крепко сжимал деревянный сундук, от которого, казалось, исходил зловещий холод. Фигура скользила меж домами, не издавая ни звука, как будто её касания не оставляли следов на земле. Вскоре путник замедлил шаг, остановившись перед старым домом с тяжёлой дубовой дверью, покрытой ковкой из чёрного железа. Несколько уверенных ударов по двери разорвали тишину ночи.
Дверь отворилась не сразу. Заспанный слуга, дрожа от ночного холода, держал в руках тускло горящую свечу. Её мерцающий свет озарил лицо незнакомца в чёрном, но его черты остались скрытыми в густой тени капюшона. Внимательно приглядевшись, слуга услышал шёпот. Всего несколько слов, тихо произнесённых прямо ему на ухо, заставили его безмолвно и покорно распахнуть дверь перед странным гостем. Незнакомец исчез в доме, словно растворившись в его стенах.
Этот дом принадлежал Антуану Карону, придворному художнику. Его кисть запечатлевала не только исторические события, но и тени людских страстей и пороков. Многие знали его как талантливого мастера, но немногие подозревали, что в его руках краски могут стать проводником чего-то более зловещего, чем просто художественное вдохновение.
Искусство всегда было на грани магии. В каждом произведении скрыта тайна: одна душа творца дарует эстетическую красоту, другая — превращает полотно в зеркало для тёмных сил. Ночной незнакомец, чьё лицо так и осталось скрытым, пришёл к Антуану с предложением, от которого тот не смог отказаться. Он не пришёл с просьбой, он пришёл с заказом — создать картину. Обычную ли картину? Нет. Эта картина должна была быть написана особыми красками — красками из сундука, который странный гость бережно нёс с собой.
Тяжёлый взгляд незнакомца скользнул по художнику, и тот без единого слова согласился. Кто откажется, когда за работу предложено столько золота, что его хватило бы на несколько жизней? Но плата была не единственным условием. Антуан должен был рисовать только ночью, босой, с непокрытой головой, стоя на шкуре убитого животного. Работать ему следовало в полной тишине и одиночестве, а по завершению картины — уничтожить всё, что использовал: краски, кисти и даже одежду, в которой писал.
Прошло восемь долгих месяцев. В каждой мазке кисти, в каждом движении руки Антуан словно бы чувствовал чужую волю, будто его направляли силы, с которыми он не мог бороться. Когда полотно наконец было завершено, оно оказалось не просто картиной — это был кошмар, запечатлённый на холсте. В центре композиции находился труп короля, распластанный под колёсами смертельной повозки, которую вела сама Смерть. Скипетр — символ власти — ещё крепко сжимала холодная рука, но корона уже валялась на земле, в грязи, словно отринутая судьбой. Лицо мёртвого короля было измождённым, изуродованным болью и страхом. Но самое страшное — лицо это принадлежало самому Карлу IX, королю Франции, человеку, чьи руки были запятнаны кровью тысяч гугенотов.
Картина получила название "Триумф Смерти". На ней были изображены не только человеческие страдания и смерть, но и сам процесс захвата душ — медленного, мучительного, неумолимого. В каждом из мотивов Антуан вложил нечто большее, чем просто фантазию. Сюжеты, казалось, впивались в разум зрителя, вытягивая из него страх и беспокойство. Полотно словно жило своей собственной жизнью, излучая неведомую, но ужасающую силу.
Картина была вывешена в одном из дальних помещений королевского дворца. После этого многие заметили, что от неё веяло ледяным дыханием, словно она высасывала тепло из комнаты. После этого Карл IX начал болеть. Его тело иссушалось, лицо бледнело, в глазах появлялся страх, который с каждым днём становился всё более отчётливым. Врачи не находили объяснений его недугу, а сам король всё больше напоминал человека, чью душу уже забрала Смерть, но тело ещё продолжало жить. Год спустя, ровно в Вальпургиеву ночь — когда, как считалось, ведьмы собираются на свои шабаши, — Карл IX скончался, не дожив до своего двадцати четвертого дня рождения
Такова была судьба короля, которого смерть выследила через кисть придворного художника.
