Я всё равно буду драться за папу

(18+)

     Они стояли на трубах теплотрассы, а рядом валялись их пыльные портфели. С железной дороги доносился шум поездов.

    — Безотцовщина! — крикнул рыжий мальчишка лет восьми и разразился хохотом.

    — Мой отец — герой! — возмутился другой мальчишка по имени Миша. — Он полярник и погиб в Арктике.

    — Твой отец — пьянь! Жил за гаражами в шалаше, а потом помер. Это мне Андрюха Кисель рассказал из пятого "Б". Он от родителей услышал.

    Внезапно раздался гудок проходящей электрички. Застучали колёса.

    — Неправда! – воскликнул Мишка, пытаясь перекричать шум. — Врёшь ты всё! Врёшь! А ещё друг называется.

    Мишка не выдержал и напал на рыжего провокатора, разбив ему нос. Через секунду они свалились вместе с портфелями в крапиву и начали барахтаться. Повсюду валялись учебники и тетрадки, но их это не останавливало. Мальчишки пыхтели, кряхтели, но не собирались уступать друг другу.

    Отчаянных драчунов растащил случайный прохожий, после того, как услышал шум. 

    – Тебе хана, урод! — кричал рыжий, пока незнакомец держал его за ворот.

    — Это мы ещё посмотрим кому хана, а мой отец — герой! Понял?!

    Рыжий ехидно улыбался, а Миша не мог поверить, что лучший друг только, что предал его.




    За ужином Миша спросил маму: — А отец и в самом деле был полярником?

    — Да, Мишенька, это правда, — сказала она, но тут же отвела глаза : — Ешь, сынок. Сегодня очень вкусный борщ. А хочешь, я добавки положу?

    Зачерпнув половником суп, она увидела ссадину на правой руке Миши и очень разволновалась. 

    — А что с твоей рукой? Тебя кто-то побил?

    — Я просто упал! — вспыхнул Миша и швырнул ложку на стол. – Не спрашивай меня больше об этом. И вообще, я не голоден.

    Миша оставил в тарелке недоеденный борщ, надел кроссовки и рванул на улицу, забыв закрыть за собой дверь. Он пошёл на ту самую теплотрассу, где несколько часов назад произошла его стычка с Рыжим. 

    Миша любил посидеть на трубах в одиночестве. С высоты он видел проходящие электрички и поезда. 

    "И почему Рыжий не верит, что папа — герой? — думал Миша, глядя на проезжающие электрички. — Всё же он врёт. Ничего ему Кисель не говорил. Он просто мне завидует". 

    Миша весь вечер бегал по трубам теплотрассы, пытаясь осознать происходящее. Он несколько раз возвращался туда, где произошла драка, и представлял ехидное лицо рыжего. Он даже нашёл в крапиве карандаш, который выпал из портфеля в момент падения. Но всё же червячок сомнения проник в душу мальчика и начал её медленно грызть.

    "А что, если Рыжий прав?" — подумал Миша и почувствовал, как холодок пробежал по спине. 

    Но он не мог сомневаться в словах мамы, ведь она никогда его не обманывала. 

    — Сплетни всё это, — наконец сказал Миша. — А папка — герой! 




    Миша знал, что отец Киселя дядя Вова работал таксистом и не один раз гулял по бульвару, рядом с которым он обычно стоял. Мальчик был настроен решительно и потому рванул туда сразу же после уроков. 

    Он шёл быстрым шагом к жёлтой машине такси, припаркованной в дорожном кармане. Миша игнорировал пульсирующий страх. Он хотел только одного — узнать правду об отце. Наконец, он коснулся дверной ручки и с силой распахнул дверь.

    Дядя Вова дремал в автомобильном кресле, слегка откинувшись назад. 

    — Мой отец умер от пьянства? — даже не отдышавшись, выпалил Миша. — Это правда, да?

    — Подожди-подожди! — подскочил от неожиданности дядя Вова. — Это ж кто тебе такое сказал? И вообще, тебя здороваться мама учила?

    Ноздри мальчика раздувались при каждом выдохе, глаза блестели, а нижняя губа предательски дрожала. Миша был на пределе, и его смелость уже заканчивалась, но он хотел знать правду.

    — Андрюшка, паразит такой, — выругался дядя Вова и стукнул ладонью по рулю. — Домой приду, накажу. Он у меня запомнит, как греть уши. 

    Мишка не сводил глаз с дяди Вовы. Он всё ещё надеялся, что узнает правду.

    — Ладно, садись, — сказал дядя Вова. — Ты, Мишка, будущий мужчина и должен знать про отца всё. Да простит меня твоя мама.

    Мишка сел в кресло и захлопнул дверь. 

    — Да, Мишка, твой папка много пил, а потом и вовсе ушёл из дома.

    Услышав последние слова, Мишка почувствовал, как ему не хватает воздуха. Он на мгновение представил грязное бездыханное тело отца за железными гаражами и от такой картинки потерял дар речи. Он ещё цеплялся за остатки иллюзии, которая все эти годы грела его детскую душу. 

    — Так бывает в жизни, — сказал дядя Вова. — Ты, Мишка, парень сильный, справишься.

    Но Мишка больше ничего не слышал. Слова звучали где-то там, далеко. Он больше не понимал их смысл. Правда его оглушила. Наконец, он открыл дверь и выскочил. 

    — Мишка! – крикнул вслед мальчику дядя Вова.

    Но Мишка бежал не оглядываясь, словно он хотел убежать от правды. 

    Когда силы закончились, он нырнул в первый попавшийся подъезд, и забился под лестницу туда, где стояли велосипеды и коляски. 

    Пахло подвалом. Грязные пыльные стены нагоняли тоску. Он тихонько плакал, понимая, что обратного пути уже нет. Тот отец — герой исчез, будто его стёрли ластиком с листа бумаги, а на его место пришёл грязный бомж, тело которого лежало за гаражами среди окурков и бутылок. Ему не нужен был такой отец.

    "Это мама во всём виновата, — думал Мишка. — Зачем она вышла замуж за этого пьянчугу? У рыжего отец — инженер, а у меня получается бомж. Но почему в жизни всё так не справедливо?"

    Он просидел в темноте подлестничного пространства час, а потом твёрдо решил высказать свои обиды маме.



    — Разве я не имею права знать правду? — кричал Мишка охрипшим голоском.

    — Мишенька, я просто хотела уберечь тебя от этого. Я хотела как лучше. Понимаешь?

    — Не понимаю! Я сегодня за папу дрался, а, выходит, Рыжий был прав? Выходит, зря дрался?

    — Прости, — сказал мама и обняла мальчика — Он не всегда был таким. Когда мы познакомились, он был ...

    Она не успела договорить, как вдруг Миша закричал: — Я больше не хочу ничего слышать! Это ты во всём виновата. Ты!

    Он выскользнул из её объятий и побежал туда, где всегда мог побыть наедине.




    Мишка до самого вечера сидел на трубах, наблюдая за проходящими поездами. В какой-то момент ему хотелось залезть в грузовой вагон, лечь на кучу щебня и уехать куда-нибудь на Дальний Восток. 

    Вдруг Мишка услышал возглас, а после увидел бабушку, которая лежала на тропинке. Рядом с ней валялись клубни картошки и хлеб. Мишка пулей рванул вниз. Он помог ей встать на ноги и быстренько собрал продукты в пакет. 

    — Дай бог тебе здоровья, — сказала бабушка. — Совсем никудышная стала. Глаза-то не видят, да и ноги толком не держат.

    – Да мне несложно, бабуль, — сказал Мишка и улыбнулся. 

    — Твоя мама — золото. Такого сына воспитала. Это ведь не каждый готов бабушке-то помочь. Дай бог ей здоровья.

    — А хотите, я вас до дому провожу?

    — Спасибо тебе, милок. Проводи, если несложно. Бабушка старая. Тяжело бабушке.

    Мишка схватил пакет с продуктами и пошёл по тропинке вместе с бабушкой. Пока они шли, бабушка рассказывала какую-то историю о своём детстве. Мишка её не слушал. Он думал о маме.

    "Такого сына воспитала" — звучал голос в его голове.

    Наконец, они дошли до подъезда серой пятиэтажки. Мишка проводил бабушку на этаж, попрощался и побрёл обратно к теплотрассе.

    "Мама не виновата, — подумал Мишка. — Все люди когда-то ошибаются. Я всё равно её люблю, даже если мой отец — не герой, а обычный алкаш". 

    Миша решил, что сейчас же рванёт домой и обнимет маму.



    — Когда он вернулся, мама сидела за кухонным столом и плакала. Она шмыгала носом, прикрывая лицо пёстрым платком. Мишка остановился в дверном проёме и замер. Мама молча смотрела на него, не отводя взгляд.

    — Мам, а давай съездим к папе на могилку, — сказал Миша. — Ты ведь знаешь, где он похоронен?

    — Давай, — сказала мама и улыбнулась.

    — Я хочу с папой поговорить, и неважно, что он спился. Он всё равно мой отец.

    — Он не всегда был таким, – сказала Мама и улыбнулась. — Когда ты родился, папа тебя из рук не выпускал и всем с гордостью говорил, что у него сын растёт.

    — Правда? — улыбнулся Миша.

    — Какой ты у меня взрослый, Мишка, – сказала мама и подошла к нему, чтобы обнять. — Мы обязательно съездим к нему на могилку. Я тебе обещаю.

    – А цветы купим?

    — Конечно, купим, Мишенька. Самые красивые купим.

    — Я всё равно буду драться за папу, — сказал Мишка и сжал кулаки. – И не позволю никому его оскорблять.

    Едва сдерживая слёзы, Мишка прижался к маме, после чего они долго стояли в обнимку и просто молчали.