03 Как я качал макуху (гл.3 из 3)

*** Глава 3. Отчет о проделанной работе ***

Территорию школы поэтов мы покинули тем же путем, каким и зашли. Охранник, вероятно, по-прежнему спал, проверять мы не стали. Во всяком случае, мы также спокойно вышли, как и зашли.

- Вот только одно я не пойму, зачем надо душить порывы, если они якобы "прекрасные"? – вдруг задумчиво спросил Маратик.

- О чем это ты? – поинтересовался Гриша.

- А ты обернись назад и посмотри. Вот у них на школе написан крупными буквами девиз поэтов "души прекрасные порывы".

- Никогда не выхватывай фразу из контекста, - нравоучительно заметил я, - тем более, несколько слов из фразы. А то можешь попасть в дурацкое положение. В данном случае деревья заслоняют нам первую часть знаменитой фразы Пушкина "Мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы!"

- Все-таки, порой хочется придушить пару особо наглых поэтов, - заявил Маратик, - совсем они страх потеряли, а наглость обрели.

На следующий день мы подробно отчитывались перед Гузелью о проделанной работе.

- Оказывается, наш Гриша – взломщик покруче Бильбо Бэггинса. Замок послушал, потрогал, затем плюнул на него, тут дверка и открылась.

- А кто такой Бильбо Бэггинс? – поинтересовалась Гузель.

- Неважно, потом расскажу, - я махнул рукой и продолжил повествование, - тут выскакивает охранник с автоматом и целится прямо в нас. Как заорет, "Ложись! А то стрелять буду!" Только нас каким-то "калашом" не испугать! Тут Маратик как покажет ему свой богатырский кулачок, да как посмотрит на этого охранника! А когда Маратик злой и испуганный одновременно, то взгляд у него получается сильнее, чем у Вольфа Мессинга.

- А кто такой Вольф Мессинг? – опять спросила Гузель.

- Сейчас не об этом. Слушай дальше. Охранник от взгляда Маратика теряет сознание и засыпает. Но не все так просто. У охранника был бойцовый кот, огромный как бык. Как начал этот кот орать, аж уши заложило.

- Надо было дать ему сметанки и молочка, - посоветовала Гузель, - он же там, наверное, голодненький службу тащит.

- Мы так и сделали. Нашли в холодильнике охранника молоко, сметану. Накормили кота, он и успокоился.

- Ну, хорошо, - облегченно вздохнула Гузель, - а то я очень начала переживать за бедного котика.

- Тут на крик кота прибежал дирижер местного хора, - продолжил я отчет, - лицо строгое и сердитое, палочкой дирижерской машет, как шпагой. Того и гляди, проткнет насквозь. У этого дирижера очень высокое самомнение. Тип еще тот! Считает себя главнее директора и даже завхоза. Раздутое эго! Но мы его быстро успокоили. Исполнили ему пару забористых частушек, он развеселился, успокоился и отстал от нас.

- Давайте, поближе к сути, - попросила Гузель, - Вы Петьку нашли? Записку отдали? Как он среагировал? Что просил передать?

- Петьку нашли в спортзале. Вид у него был очень жалкий, расстроенный. А как узнал, что мы от тебя, так и вовсе раскис. Записку прочитал, бухнулся на колени, расплакался и начал просить прощения.

- Что-то не очень на него похоже, - засомневалась Гузель, - Маратик, правда, что так все было?

Маратик пользовался репутацией исключительно честного человека, который совсем не умеет врать.

- Да, так этот Петух и сказал, прошу, мол, пардону, - подтвердил Маратик.

- Вообще, было заметно, что этот Петух очень сильно страдает. Впал в какое-то странное лирическо-грустное состояние. Стихи свои нам читал без перерыва на обед. Плачет и декламирует. Декламирует и плачет. Видно, что человек очень сильно страдает. Мне даже его жалко стало.

- Правда, Маратик? – опять спросила Гузель.

- Замучил нас своими стихами! – совершенно искренне подтвердил Маратик, - меня аж затошнило! Графоман и ботан в последней стадии! Я за всю жизнь столько стихов не слышал. И прервать его тоже как-то неудобно. Все-таки, человек старался, сочинял в бреду горячечном.

- Ну, ладно, тогда хорошо, - улыбнулась Гузель, - спасибо, ребята, выручили.

- Вот еще что, - решился я добавить небольшую деталь, - он, мало того, что поэт, еще и фетишист. Твою записку не только прочитал, но еще и обнюхал, поцеловал и даже на зуб попробовал. Я эту записку у него отобрал на всякий случай. Видно же, что человек не совсем психически нормальный. Не дай Бог съест ее и отравится. А мне отвечать. Вот твоя записка, держи.

- Ладно, это не важно. Мне записка не нужна. Порви и выбрось.

- А можно я посмотрю, что ты там написала? – я осторожно поинтересовался, - если, конечно, это не секрет.

- Посмотри, если любопытно, - разрешила Гузель, - там нет ничего секретного и интересного.

Я развернул бумажку. Гузель была права. Там, действительно, не было ничего секретного и ничего интересного. Там вообще ничего не было. Бумажка был пустая.

- Но что это все значит? – закричал я сильно удивленный.

- Это значит, что мне наплевать на этого Петю, и он теперь об этом знает, - объяснила Гузель.

- Ну, конечно, конечно, послать трех человек с одной пустой запиской, чтобы те растолковали Петуху, как ты к нему равнодушна. Очень красиво и логично.

Мы, все участники экспедиции, были сильно удивлены. Но на Гузель нисколько не обиделись. Такой уж она была девушкой-сюрпризом, ничего тут не поделаешь!

Но после этого случая я больше никогда не работал почтальоном или курьером.