рассыплется, как и брак с Дмитрием. Слишком быстро все случилось, Артём даже опомниться ей не дал. Острые удовольствия с ним в постели были смешаны в ее сознании с чувством преступности того, что она делает. Но ведь так не могло долго продолжаться, тем более что он настаивал на регистрации брака. Она испугалась, что законный брак моментально охладит их взаимный любовный пыл. А второго развода, несмотря на лёгкость предыдущей процедуры, Нора не вынесла бы, потому что Артём был ей очень дорог. Несравнимо ни с кем, в кого она влюблялась в универе. В ее душе он стоял особняком, как островок нетронутой чистоты чувств.
На первый взгляд Артём вовсе не был наивным, но за короткое время, проведенное с ним, Нора поняла, что он все еще незрелый и потому порывистый, он слишком быстро принимал кардинальные для жизни решения, которые у других людей заняли бы длительный период.
Она не могла отрицать, что тоже любит его. Оказалось, что всегда любила, просто табуировала для себя эту тему еще давно, в 15 лет. Тогда ее страшно тянуло расцеловать его в розовые мальчишеские щёки и ярко алые губы, но она считала это постыдным, поэтому начала крутить роман с одноклассником. А потом родители увезли Тёму в Германию. Нора ощущала провал в душе, но говорила себе, что так лучше, и никто не сможет теперь ее ни в чем уличить. Ведь ненормально 15-летней девице, которая уже начала носить бюзик, влюбляться в оболтуса почти одного с ней роста, шумного, разболтанного, смешливого. Ей страшно хотелось обнять его, чтобы ощутить, насколько сильны или хлипки его руки и тело, ведь с виду он все еще выглядел довольно хрупким подростком. И на голове имел шевелюру, делавшую его абсолютно похожим на рыжего конопатого Антошку из известного мультика, хотя Тёма имел темно-русые волосы, однако точно такие же густые и непокорные, как и у героя мультфильма.
В поезде она беззвучно плакала. Но понимала, что пока не может иначе. Страх снова ошибиться маячил у нее перед глазами. Она давно поняла, что ее способны подкупить даже самые простые жесты вежливости со стороны молодых парней, в ее воображении сразу выстраивался романтический образ влюбленного в неё современного принца, хотя умом она прекрасно понимала, как эфемерны эти фантомы воображения. Что уж говорить о страстных поцелуях и ласках Артёма. На любовный фантом в своё время она купилась, когда влюбилась в своего бывшего мужа, умевшего улестить любую своими комплиментами и галантностью.
Конечно, с Артёмом все было по-другому, но ведь она почти ничего не знала о его внутреннем мире, о его мыслях обо всем на свете, не знала, как он принимает решения, как и почему он отлично учился и имел такие высокие баллы в университете, с кем дружил, почему так хорошо ориентируется в российской реальности, почему так легко оставил Германию, в которой так долго жил. Всего этого она просто не успела о нем узнать, а он, ничего не слушая, сразу начал говорить о браке. Она не хотела спешить, всё должно происходить постепенно и размеренно, только так можно спокойно все разглядеть и понять для себя и о себе, о том, кого любишь, а может быть, только думаешь, что любишь.
Нора ведь даже не знала, каких девушек Артём предпочитал в Германии, и какую девушку оставил там перед отъездом в Россию. Красивую? Умную? Он сказал, что расстался с ней, а вдруг он поймёт, что его снова к ней тянет? Вдруг консерватизм Норы отрезвит его. Ведь он отнюдь не был скромником, напротив, она сразу поняла, что он достаточно искушенный и опытный любовник. И наверно, именно ревность заставила ее убежать и сесть в этот поезд.
***6
Нора позвонила подруге, Вера встретила ее на вокзале и повезла к себе. Домой сейчас показываться Нора не хотела, зная, что, не только мать сразу насядет на нее из-за Артёма, но и сам он наверняка скоро объявится в Питере. Однако она не знала, в какой вуз он подал документы на магистратуру. Не успела спросить. Это был Московский технический Университет связи и информатики. В любовном угаре Нора даже не поинтересовалась, на кого учился Артём в Гёттенгенском университете, поэтому понятия не имела, что он имеет диплом айти-специалиста высшего уровня, из чего почти автоматом следовало, что ему не составило никакого труда узнать адрес лучшей подруги Веры. Куда же еще могла после всего направиться Нора, как не к ней.
Но, когда подруги накупили вкусняшек, приехали к Вере, и она открыла ключом дверь, с лестничной площадки выше этажом к ним в мгновение ока почти скатился и первым проник в квартиру не кто иной, как этот бандит.
-Тёма! – только и смогла выкрикнуть изумлённая Нора.
-Ооо, тортики? Обожаю, – сказал он, забирая пакеты из рук Веры, – Приятно познакомиться, Вера.
Хозяйка квартиры посмотрела на подругу и сказала:
-Не паникуй. Разберемся.
Когда они разулись и прошли в кухню, где Вера собиралась включить чайник, Артём мягко выдворил их обеих и сказал:
-К чаю я все приготовлю сам.
-Мы голодные. Я после работы, а Нора прямиком с вокзала.
-Понял. Значит, быстро сварганю ужин на троих.
-Сумеешь? – с сомнением спросила Вера.
-Конечно! – бодро ответил Артём.
-Как ты смог меня догнать? – спросила Нора.
-На Сапсан успел, почти сразу за тобой. Ты ведь на Невском экспрессе ехала?
-А как адрес Веры узнал?
-Узнал, в Сапсане вполне приличная скорость мобильного интернета. Планшет с собой взял, – льстиво улыбнулся ей в ответ Артем, уже надевший на себя фартук.
-Ладно, пока он в кухне, скажи, мне прогнать его или как? – спросила Вера приглушённым голосом. Но Артем крикнул из кухни:
-Даже не надейтесь от меня избавиться. Без Эли никуда не пойду!
Потом они ужинали, и подруги удивлялись тому, насколько быстро и вкусно приготовил все Артем.
-Это студенческий вариант – тосты в яичном кляре с сыром, ветчиной и овощами. Козырный рецепт. Дарю. Меня один мой лёбший дружок научил. Бундес, конечно, недобитый, но веселый и деловой. Все переживал, как я смогу выжить в России после возвращения из цивилизованной Европы.
-Имей в виду, у меня всего одна двухместная кровать, – заявила Вера.
-Но еще и диван имеется, – ответил Артём, – Понимаете, Вера, Эля уже почти моя жена. Нам остались формальности – зарегистрировать брак. И как я могу оставить ее одну даже с подругой.
-Ты на что намекаешь, наглец? Совсем с ума сошел в своей толерантной Германии?
-Шутка, невинная шутка! – быстро ответил он и умчался в кухню заниматься чаем.
-Вера, я боюсь. Очень. Для него это все как игра, а у меня перед глазами наш развод с Димоном стоит. Ты ведь знаешь, как долго мой бывший добивался меня. А Тёма в первый же день заявил родителям и деду, что мы давно любим друг друга. У матери чуть инфаркт не случился. Что мне делать? – спросила Нора почти шепотом.
-Тяни время. Как я поняла, он не отстанет, но ты хотя бы получишь возможность все обдумать и взвесить.
-Да не даст он мне такой возможности. Как целовать начинает, я обо всем забываю, сама к нему льну как приклеенная.
-Так любишь?
-Я же рассказывала тебе… Еще в 15 лет почувствовала, что не могу бороться с его притяжением. Развратной себя считала, с ума сходила, ночи не спала. Ему тогда даже 13-ти еще не исполнилось. Но сейчас он уверяет, что именно тогда и влюбился в меня, а потом все десять лет помнил обо мне.
-Скажи… как ты могла влюбиться? 12-13 лет – это ж для пацанов еще глубокое детство. Хотя…пубертат, гормоны…
-Знаешь, как он звонко смеялся и какие у него были розовые щечки и губы… Мне страшно поцеловать его хотелось. Он тогда выглядел хрупким мальчиком, одного со мной роста…
-Мда уж… Никогда бы не подумала, что такое может нравиться. Меня только грубые бруталы привлекают и всегда привлекали. Я в школе в 40-летнего физрука влюбилась, только и ждала, когда он меня подсадит на канат в спортзале и на прыжках через коня за задницу поддержит. Грудь и ручищи волосатые – просто отпад!
В этот момент Артём принес поднос с чашками и чайником, а потом достал из холодильника торт.
-Вера, вы как подруга, повлияйте на Элю. Она не должна от меня убегать.
-Нет уж, сам с ней разбирайся. Она гуманитарий высокого полета, без пяти минут кандидатскую защитит, а я обычный инженер-электротехник.
-Вы? Ого! Респект! Вера, давайте с вами дружить!
-А ты на кого учился?
-Айти.
-Программист?
-Ну…можно и так сказать.
-Понятно. Трудно от такого как ты хоть что-то скрыть. Но ответь – почему так спешишь с женитьбой?
-Эля не рассказывала? Я не хочу кому-то доказывать свое отцовство в случае, если Эля залетит от меня.
-Даже если залетит, у тебя будет целых 9 месяцев для принятия решения. Не торопи ее, неужели не понимаешь, как ей трудно принять все с наскока.
-Да с какого наскока? И вы туда же! Я десять лет уже ее люблю! И никому не уступлю.
-Не горячись, молодняк. Дай ей спокойно все обдумать, а лучше, дай ей соскучиться по тебе. Сечёшь поляну? Она же сама как миленькая к тебе примчится. Я ее хорошо знаю.
***7
Ночью Артем прокрался в спальню и за руку силой вывел Нору в гостиную. Вера спала крепко, об этом говорило ее сладкое посапывание.
-Ты ведь не просто так уехала, – сказал Артем, продолжая держать Нору, чтобы не убежала, – Признавайся, Ник с тобой поговорил?
Нора молчала, опустив голову.
-Что он тебе сказал? Говори!
-Сказал, что очень сомневается в моей любви к тебе. Просил не мешать тебе учиться.
-Ладно, понял. Но это ничего не меняет. Мы распишемся в срок, через две недели. И не спорь.
-Тёма… я много думала. Ты говорил про свою мать, что она академическая училка. А ведь я тоже преподаю в языковом колледже.
-Ты преподаешь даже не русскую литературу, а русскую словесность, а она – немецкую литературу русскоязычным студентам. Почувствуй разницу. Я как-то присутствовал на ее лекции. Описание фабулы и стандартные отсылки к философским смыслам. Никакой глубины. Когда я сказал ей об этом, она отмахнулась:-"Зачем приезжим российским студентам какая-то глубина в немецком вузе? Они ее и дома, в России, с лихвой еще в школе наглотались. А немецкий высокий готический стиль им никогда не понять. Это нужно с детства впитывать".
Понимаешь теперь, почему я выбрал отца, а не ее. За годы жизни в Германии она полностью перестроила свое мышление. Мало того, стала презирать все русское идентичное. А мой отец и мы с тобой "не греки и не римляне; мы не верим их преданиям. Нам другие сказки надобны; мы другие сказки слышали от своих покойных матушек".
-Ты читал Карамзина?! – изумилась Нора.
-Да, читал, и не только Карамзина, всю русскую классику прочёл и наших наивно-религиозных философов. Наравне с Кантом, Гегелем и даже Эрнстом Блохом.
-Боже ж ты мой. А я тебя ребенком считала.
-Я уже говорил тебе – я взрослый мужчина. Можешь во всем на меня полагаться.
Утром они уехали домой к Норе. Ее мать упорно молчала, лишь коротко отвечала на вопросы. Но Артём все же растопил её сердце, когда вечером того же дня взял за руки, усадил и долго о чем-то с ней говорил. Нора не вмешивалась и собирала вещи в чемодан, потому что они с Артемом решили снять квартиру. Однако после разговора с ним мать Норы сказала:
-Куда вы собрались? Твой папа, Эля, уже сказал, что сразу после регистрации купит вам квартиру и поможет Артёму с переводом в Петербург. Ты ведь знаешь его
